— Арианна! — взревел я еще громче, и ненависть буквально сочилась из каждой буквы. — Сколько верноподданных слуг Красного Короля должно полечь сегодня? Сколько Повелителей Ночи встретят свою смерть до рассвета? Ты ведь только еще начала постигать мощь, которую я принес сюда сегодня. И если я и умру, клянусь тебе, я умру здесь не один.
Тут я подпустил немного мелодраматических эффектов: толика огня Души окутала меня серебристым светом, а при слове «клянусь» с правой руки сорвался клубок света, полетевший в сторону руин. Он летел, ударяясь о деревья, и ближайшие к нам выжившие вампиры отползали от этого света.
Долгую минуту стояла почти полная тишина.
Потом стихли и барабаны с гонгом.
А потом трижды протрубил горн, явно сделанный из большой раковины.
Эффект последовал незамедлительно. Окружавшие нас вампиры немедленно отступили — в поле зрения не осталось ни одного. Снова забил барабан, на этот раз всего один.
— Что происходит? — не понял Томас.
— Агенты Красного Короля провели последнюю пару дней в попытках убить меня или сделать так, чтобы если я и оказался здесь, то только вампиром, — тихо объяснил я. — Я совершенно уверен: все это потому, что он не желает, чтобы графиня наложила на меня свое кровное проклятие. Из чего следует, что внутри Коллегии имеет место подковерная борьба.
— Как-то не слишком убедительно, — признался Томас.
— Теперь, когда я здесь, — продолжал я, — готов поспорить, Красный Король с радостью согласится на все, только бы укоротить графиню.
— Да ты даже не знаешь наверняка, здесь ли он.
— Конечно, здесь, — убежденно сказал я. — Здесь сосредоточено столько сил, мы за всю войну стольких в одном месте не видали.
— А что, если это не его армия? Или его, но руководит ею не он сам? — не сдавался Томас.
— Опыт истории гласит, что король, не упражняющийся в качестве полководца, редко долго остается на троне. Собственно, к тому все здесь и идет: уменьшить влияние Арианны.
— И как с этим связаны переговоры с тобой?
— Дуэльный кодекс, — объяснил я. — Красная Коллегия — участник Неписаного Договора. За то, что совершила Арианна, я имею полное право бросить ей вызов. Если я ее убью, я тем самым решу для Красного Короля его проблему.
— Допустим, он не особенно заинтересован в переговорах, — сказал Томас. — Допустим, они отошли только потому, что тот убедил кого-нибудь сбросить на нас крылатую ракету, а?
— Тогда мы все взорвемся, — буркнул я. — Что лучше, чем если нам придется рубиться с ними здесь и сейчас, полагаю.
— Ладно, — сдался Томас. — Это я так, для ясности.
— Слабак, — презрительно бросила Мёрфи.
Томас одарил ее обворожительной улыбкой.
— У меня в паху зудит, когда вы говорите так, сержант.
— Цыц, — оборвал его Саня. — Что-то приближается.
Вдоль длинного ряда колонн в нашу сторону и впрямь двигалась стройная фигурка в белом с неярким фонарем в руке.
Это оказалась женщина, одетая очень похоже на Сьюзен, — высокая, юная, хорошенькая. Смуглая кожа, узкое лицо и темные глаза выдавали в ней потомка настоящих майя. Ее сопровождали еще трое — мужчины, явно воины, в ягуаровых шкурах на плечах и в набедренных повязках, почти сплошь покрытые татуировками. Двое из них шагали с обнаженными мечами… Правда, при ближайшем рассмотрении мечи оказались деревянными, со вставленными в кромку острыми пластинами обсидиана. Третий ровно бил в повешенный на шею барабан.
Что-то мне в них почудилось знакомое. Не то, чтобы мы встречались раньше, нет. Что-то в едва заметном напряжении тел, в окутывающей их словно легкие духи ауре силы…
И я понял. Они напомнили мне Сьюзен и Мартина. Наполовину вампиров. Ну, наверное, опасность они собой представляли такую же, как Сьюзен и Мартин. Если не большую.
Воины-ягуары остановились, не доходя до нас футов двадцать, но барабан продолжал бить, а девушка все так же приближалась к нам, шагая в ритм ударам. Подойдя ко мне, она расстегнула свой плащ из перьев, и тот скользнул на землю. Потом, поведя сначала одним плечом, а потом другим, она сбросила кожаные лямки, и белая рубаха тоже соскользнула к ее ногам. Она осталась обнаженной, если не считать узенькой кожаной полоски на бедрах, на которой висел обсидиановый нож. Она медленно, грациозно опустилась передо мной на колени, сняла нож и протянула его мне рукоятью вперед.
— Я жрица Аламайя, служанка Великого Владыки Кукулькана, — произнесла она медовым голосом, с серьезным выражением лица. — Он приглашает тебя, чародей Дрезден, и твоих слуг к своему трону, и в знак добрых намерений и следования Закону предлагает тебе кровь моей жизни. — Она опустила глаза и повернула голову, подставляя мне шею и сонную артерию. Нож она при этом продолжала протягивать мне. — Поступай со мной как тебе будет угодно. Я — дар тебе от Великого Владыки.
— Как мило, — промурлыкала Леанансидхе. — В наши дни редко встретишь такую вежливость. Можно, я?
— Нет, — отрезал я, стараясь не выдать голосом своего раздражения.
Я взял из руки у девицы нож и сунул к себе в сумку рядом с матерчатым мешочком, сделанным из вывернутой наизнанку футболки с роллинговским высунутым языком. Футболка лежала у меня в сумке вместе с другими запрещенными предметами еще с тех пор, когда та была просто сумкой, в которой я держал чистую спортивную форму для упражнений в зале. Назначение футболки поменялось (банг-бада-бада-банг), когда я вспомнил еще одну вещь, совершенно необходимую мне в нынешней конфронтации. Мешок стягивался моим серым поясом от халата.
Я взял девицу за руку и поднял ее на ноги; никакой ауры сверхъестественных сил, окружающих ее, я при этом не обнаружил. Просто смертная, судя по всему, в услужении у вампиров.
Почувствовав, как моя рука сжала ее запястье, она резко выдохнула и поспешно встала, так что мне не пришлось прикладывать усилий, чтобы поднять ее.
— Если же тебе угодно обесчестить меня подобным образом, господин, ты как гость вправе сделать и это. — Ее темные глаза смотрели на меня в упор, словно приглашая. — Мое тело принадлежит тебе, равно как моя кровь.
— Больше века прошло, — пробормотала Мёрфи, — и прогресс налицо. Было «как рыбе зонтик», стало вот что.
Я кашлянул и выразительно посмотрел на Мёрфи. Потом повернулся обратно к девушке.
— Я не сомневаюсь в здравом уме твоего господина, жрица Аламайя. Прошу тебя, проводи же нас к его трону, дабы я мог поговорить с ним.
При этих моих словах девица снова упала на колени, уронив свои пышные темные волосы мне на ноги.
— Благодарю тебя за дарованную мне жизнь, чародей, ибо так я смогу продолжать служить моему господину. — Она поднялась и царственным жестом махнула одному из воинов-ягуаров. Тот немедленно поднял ее одежды и помог ей облачиться. Последним ее плечи укрыл плащ из перьев, и хотя я знал, насколько эта штука тяжелая, она носила ее без видимого усилия. — Сюда, господин, если так тебе угодно.
