тяжелым поражением, они заставили саму Америку сомневаться в своей способности победить зло. В этой новой Америке было не узнать самоуверенную бушевскую Америку, которая пришла на Восток, подобно богам, со своими «Хаммерами», «Абрамсами» и дронами. Теперь Америка поняла, что она уже не может просто прийти куда-то, перевернуть всё вверх дном и изменить жизнь там к лучшему.
Видя новую Америку, неуверенную в себе Америку – против нее поднялись и те, кто проиграл предыдущие раунды глобальной борьбы. Айман аль-Завахири умер, успев увидеть начало глобального противостояния на Украине, угрозы ядерным оружием, газ по две тысячи и ожидание конца Запада как такового. Чем это кончится – уже не имеет значение, ибо в схватке двоих всегда побеждает третий – тот, кто в ней не участвовал. Америка отступала, оставляя на пути отступления свои арьергарды, которые дрались, и дрались с упорством обреченных. Но это были именно арьергарды самой великой в истории человечества армии. На намерении сделать этот мир лучше – был поставлен жирный, очень жирный крест.
И в этом случае смерть Аймана аль-Завахири, семидесятилетнего старика – так же ничего не решала. Он умер, осознавая, что добился своего. Сделал мир хуже, намного хуже чем тот, который был до него – и просвета в черных тучах не было.
Десантные вертолеты морской пехоты США один за другим заходили на посадку, к ним бежали врачи и летный персонал. Первым посадили вертолет с ядерными устройствами на борту, их немедленно увезли вниз и изолировали.
Когда он вышел из вертолета – он успел сделать несколько шагов, и его вырвало, прямо на палубу. К нему подошла Алиса, протянула салфетку.
– С тобой все в порядке?
Он выставил перед собой ладонь.
– Нет. Не сейчас. Только не сейчас…
…
Ему, несмотря на обычную на корабле тесноту – отвели свою каюту, пусть и очень маленькую. На корабле был сухой закон, потому ничего из выпивки он не нашел. Забившись с ногами на тесную койку, он смотрел остановившимся взглядом на крашеную в светло-серый переборку и думал…
Это произошло на втором этаже. Долбанные террористы устроили в больнице, в действующей больнице нелегальную точку. Рядом с рентгеновским кабинетом, как оказалось, был склад, где лежали ядерные устройства. В нескольких метрах лежали больные. Когда он спустился вниз, женщина, беременная, судя по фигуре, схватила автомат. Он это первым увидел и застрелил ее, а потом агенты защиты застрелили еще несколько больных, прежде чем он успел их остановить. Он запомнил, с каким презрением и ненавистью смотрели на них морские пехотинцы.
Напишут рапорт? Может быть, и напишут. В таком случае впереди море дерьма. Скорее всего, до суда разведки не дойдет, замнут дело – но вот что делать с тем, что он видел, что он помнит, что он сделал.
Это ведь навсегда останется с ним.
От кого была беременна та женщина? Вполне возможно, что от одного из боевиков, защищавших здание. Она увидела, как отца ее ребенка убили и решила схватить автомат, чтобы отомстить. Ей плевать на то, что случилось в Чикаго, она просто видела что ее ребенок остался без отца, а она без мужа
Или он это все додумывает?
Как бы то ни было – не подлежит сомнению вот что: тут, у них, в пустыне была своя жизнь. И они вторглись не для того, чтобы принести добро, разум, просвещение или еще какую-нибудь фигню. Они вторглись, чтобы защитить себя от нового Чикаго. И они сегодня победили – но это сегодня, а завтра будет новый день, и всё повторится – опять и опять.
Когда они уходили на войну, никто не сказал им что и через двадцать лет они будут продолжать воевать.
Чёртово дерьмо.
Может, просто снести атомными бомбами весь их долбанный мир как он есть?
– Держи.
Он пришел в себя – в его каюте была Алиса, она протягивала ему плоскую бутылку с джином. Настоящим британским джином.
– Где взяла?
– Купила у летчиков. Контрабанда.
Он свернул крышку, сделал большой глоток.
– Эй, только не напивайся.
– Мисс ФБР, вы меня удивляете.
– Дай-ка…
Она буквально вырвала бутылку у него из рук, сделала глоток сама.
– Черт… Меня отзывают.
– Отзывают? – он не мог прийти в себя, вернуться в этот мир.
– Да, в Вашингтон. Какое-то дерьмо в коридорах… связанное с этим делом.
– Круче дерьма, чем здесь, нет.
– Да не скажи.
Она с лязгом задвинула кремальеру, отрезав их от всего остального корабля.
– Ты что, намерена меня убить?
– Нет. Я намерена тебя трахнуть. Раз уж ты не понимаешь никаких намеков.
…
Утром он немного пришел в себя и появился в столовой офицерского состава во время завтрака. Сделал себе в уме пометку – надо найти того лейтенанта и переговорить с ним… насчет того случая.
В конце концов, идет война. И на ней бывают жертвы.
Он не успел закончить с трапезой, когда к нему подошел морпех из дежурной смены.
– Сэр, вас ждут на второй палубе, мне поручено проводить вас.
– Доесть можно?
– Сэр, это срочно.
…
На второй палубе – в углу техники отгородили большой угол, и положили туда контейнеры со смертоносным грузом. Потрескивал счетчик Гейгера… сегодня должен был быть самолет, который заберет все это и доставит в ближайший ядерный центр… Скорее всего, во Франции или Италии, где есть условия для безопасного хранения.
Но Баррет немного опоздал – когда он подошел, осмотр уже был закончен.
– … Вы уверены?
– Да, сэр, – старший группы ядерной безопасности снял легкий, одноразовый костюм до пояса, вытер салфеткой вспотевшее лицо, – вот эти пять настоящие. А эти три – пустышки…
– Как вы это поняли?
– Просветили рентгеном. Кроме того, всё и так ясно. Уровень радиации разный. Вон те фонят сильнее – там отработанное топливо. Черт, они даже не пытались создать хоть какое-то подобие копии. Сварка очень грубая.
– И что это значит?
– Я не знаю, сэр. В любом случае пять штук – они настоящие. Тот, кто привез их в Египет – не может не знать, куда делись еще три.
Все сначала….
18 октября 202… г. Дубаи. Эмират Дубаи, ОАЭ
– Вот кто нам нужен, у него всё лицо в шрамах.
– Нам нужен тот, кто ему эти шрамы оставил.
"Великолепная семёрка"
Несколько вертолетов MH-60R взлетели с базы ВВС США в Тумраите, Оман, часом ранее. На борту вертолетов были бойцы подразделения DEVGRU, Шестого спецотряда ВМФ США по борьбе с терроризмом. Они находились в
