Книга Хаос времён года - Эль Косимано

Шесть месяцев спустя

Джек

Я едва не наступаю Флёр на пятки, когда мы спускаемся по крутому лесистому склону холма. Я прижимаю ладони к ее глазам, чтобы не подсматривала.

– Куда мы идем?

Она давится хриплым смехом, когда я врезаюсь ей в спину. На самом деле она точно знает, где мы находимся. Ее сознание настроено на каждую ветку и травинку на этой горе, но она искусно мне подыгрывает.

– Просто держи глаза закрытыми.

Наконец, склон холма выравнивается, и в поле зрения появляется школа-интернат, заставляя меня ускорить шаг.

Подошвы наших ботинок вязнут в холодной грязи, когда я подвожу Флёр к краю пруда. Такое чувство, будто только вчера держал ее ладонь в своей, вытаскивал на скованную льдом поверхность, просил довериться мне, обещал, что не позволю утонуть.

Я убираю руки от ее глаз.

– Открывай! – шепчу я, обнимая ее руками за талию.

Флёр прикусывает губу с ностальгической улыбкой.

– Ты в порядке? – спрашивает она, прислоняясь ко мне и утыкаясь головой мне в подбородок.

Хижины моего дедушки больше нет. Все утро я провел, сидя на валуне и глядя на черное кольцо пепла на том месте, где она прежде стояла.

– Да, в порядке.

Флёр поворачивается в моих объятиях. На ее щеке сажа, и я смахиваю ее.

– Мы можем восстановить ее, – заверяет она. – Я знаю нескольких хороших подрядчиков. – Мы смеемся, и я притягиваю ее к себе, обнимая и наблюдая, как солнце начинает опускаться за деревья.

– Мне бы этого хотелось, – говорю я ей в волосы.

Она пахнет удивительно знакомо, но все же по-другому. Не только лилиями и весной. Она – это древние дубы в Гринвич-парке и соленый туман над Темзой. Она – дым кострища, оставшегося от хижины моего дедушки, креозот в каньоне и грохочущий прибой в бухте Ла-Хойя, дикий и прекрасный, отражающий каждую составляющую заключенной в ней элементарной магии.

– Пойдем, – говорит она с опасным блеском в глазах, беря меня за руку и таща к кромке воды.

Я упираюсь пятками в землю, подумывая о том, чтобы поставить мир на паузу и тем самым избежать купания в пруду.

– Флёр, что ты делаешь? Я не могу обеспечить тебе катание на коньках.

– Кто сказал, что это надо делать тебе?

Она ступает на пруд, дерзко поднимая бровь, и тянет меня за собой. Вода под ней замерзает, ледяной покров растет, пока не становится достаточно широким для нас обоих, простираясь до противоположного берега. И вот, наконец, весь пруд в нашем распоряжении. Флёр гораздо сильнее, чем когда-либо был я.

– Выпендрежница, – поддразниваю я, и она замечает, как я едва заметно вздрагиваю. Это место полно воспоминаний, и не все из них красивы, большинство болезненные.

– Мы можем вернуться, – говорит она, сразу погрустнев. В ее глазах мерцает чувство вины.

– Нет, – возражаю я, отталкиваясь одной ногой.

Мне лучше знать. Пути назад нет. Только двигаться вперед во времени. Это единственный способ исцелиться. Перестроиться и начать все сначала. И пусть я больше не Зима, но я кто-то еще. Кто-то более сильный. Не только потому, что я Кронос, но и из-за того, кем я был до этого – человеком, которым стал, когда признал, что моя магия исчезла, и смело посмотрел в глаза своим страхам.

– Я хочу покататься с тобой на коньках, – уверяю я. – А потом повали меня на землю и поцелуй, как раньше.

Приоткрывая рот в притворном негодовании, Флёр ведет меня по льду, двигаясь спиной вперед.

– Я тебя не целовала. Это ты проявил инициативу.

Я резко останавливаюсь посреди пруда, притягиваю ее к себе и прижимаю к груди, ища это конкретное воспоминание в ее глазах. Искать долго не приходится. Флёр показывает мне тот поцелуй, а также несколько других, от которых меня бросает в жар.

– Будь осторожна, – бормочу я. – Лед тонкий.

– Я не позволю тебе упасть во второй раз.

– Слишком поздно, – говорю я, запуская пальцы в ее волосы. – Я уже это сделал.

Время замирает, когда она приподнимается на цыпочки, чтобы поцеловать меня. Наши губы встречаются, а когда поцелуй заканчивается, мы не спешим отстраняться друг от друга, и наши холодные дыхания смешиваются. Лайон был прав насчет власти. И очарования жизни в настоящем моменте. В том, как важно время от времени останавливаться, чтобы оценить то, что находится перед глазами. Я провожу большим пальцем по губам Флёр, запоминая контур ее улыбки и мое отражение в ее глазах. Не из опасения того, что принесет завтрашний день, а потому, что она сейчас здесь, со мной.

Я беру ее за руку и позволяю ей неспешно катать меня кругами по пруду. Сегодня. Завтра. Всегда. Этого достаточно.