— Как я тебе уже сказала, деньги он присылает ежемесячно.
— И будет присылать. Это условие нашего соглашения.
— Так, значит, ты уедешь?
Обе женщины обернулись на звук насмешливого голоса. На пороге кухни стоял, скрестив на груди руки, Мэдисон Девит. Он растолстел, отметила Байрони, взглянув на отца, и ему не мешало бы принять ванну.
— Уж не вышвырнул ли тебя пинком под зад твой драгоценный муж? — спросил отец, которого разозлило выражение отвращения, появившееся на лице Байрони.
Она увидела, как мать в умоляющем жесте подняла руки, и холодно проговорила:
— Которого драгоценного мужа вы имеете в виду?
— Не хами мне, девочка!
— Мэдисон, прошу тебя…
— Помалкивай, Элис! Что тебе здесь нужно?
— Проведать мать.
— Пока ты находишься в моем доме, потаскуха ты этакая, будешь разговаривать уважительно.
— Она беременна, Мэдисон!
Байрони молча выдержала окинувший ее взгляд отца.
— Чей это ребенок?
— Право, затрудняюсь сказать, — непринужденно отвечала Байрони. — Ведь у потаскухи бывает так много мужчин… Придется подождать, чтобы взглянуть, на кого будет похож.
Отец Байрони зарычал, и она улыбнулась.
— Как жаль, что он не может быть ребенком Габриеля. Вам было бы так приятно иметь внука наполовину калифорнийца, не правда ли? Возможно, даже удалось бы выбить еще какие-то деньги у его отца.
— Байрони! — выдохнула Элис Девит.
— Простите меня, мама, — проговорила она. — Если бы ваш муж был вежлив, я готова ответить тем же.
— Ты, видно, считаешь себя выше нас, девочка?
— Не выше моей матери.
— И где же теперь твой муж?
— Я встречусь с ним в Сан-Франциско.
Мэдисон опустил взгляд на свои руки, но Байрони заметила алчный блеск в его глазах. Ее передернуло, прежде чем он заговорил, — так хорошо она понимала его мысли.
— А не собирается ли этот парень посылать деньги твоим родителям?
Байрони посмотрела прямо в глаза отцу:
— Если бы я была уверена, что они достанутся маме, я посылала бы их сама. Но ведь вы никогда не давали ей даже взглянуть на получаемые деньги, не так ли?
— Ты неблагодарная дочь, — проговорил Мэдисон плаксиво. — Я пытаюсь изменить ход дел в пользу вашей матери.
«Ах вот как, — подумала Байрони. — Видно, готовишь какую-то новую хитрость».
— Могу я помочь вам, мама? — спросила Байрони, не слушая отца.
— Да, пожалуйста, — согласилась Элис Девит, бросив тревожный взгляд на мужа.
— Что мне делать с этой твоей лошадью? Ведь, ты знаешь, у нас нет помощников.
— О, я сама позабочусь о кобыле. Я вовсе не хочу утруждать вас, особенно после всей той тяжелой работы, которую вы сегодня уже, наверное, переделали. Я вернусь через несколько минут. Вы не возражаете, если я пристрою ее в конюшню?
Мэдисон Девит пожал плечами, повернулся и вышел из дома.
Как может мать, думала Байрони, снимая седло со спины лошади, терпеть этого невыносимого человека?
Судя по его виду, он стал еще более беспутным и неопрятным, чем год назад. А мать казалась совершенно изможденной и высохшей. Слава Богу, хоть Чарли здесь нет. Она пыталась отыскать в своем сердце хотя бы какое-то чувство к брату, но ничего подобного не было. Вот уж действительно сын своего отца!
Внезапно Байрони почувствовала, как шевельнулся ребенок, и испуганно насторожилась. Она медленно распрямилась, и на ее лице появилась широкая улыбка.
Она подумала, что сказала бы Мэгги, услышав, что она станет управлять салуном Брента. «Не Брента, — молча поправила она себя. — Нашим салуном. Он принадлежит нам троим».
Она погладила морду лошади и весело заговорила нараспев:
— Сюда, пожалуйста, джентльмены! Позвольте беременной леди предложить вам рюмочку виски! А когда хорошо напьетесь и достаточно разгорячитесь, позвольте беременной леди указать вам дорогу в бордель!
Возвратившись в дом, она все еще продолжала смеяться.
* * *
Ночью одной на узкой кровати ей было не до смеха.
Она проснулась после полуночи, тяжело дыша, разбуженная ожившей внутри нее чувственностью.
— Проклятый Брент Хаммонд, — прошептала она. Ей не хватало его. Он всегда присутствовал в ее подсознании, возникая всегда, когда она бывала к этому меньше всего подготовлена. Его прекрасные глаза смотрели на нее, а дивные руки доставляли именно такое наслаждение, которого она ждала. О чем он думает? Что делает? Может быть, он уже на пути в Сан-Франциско?
Примерно через неделю она въезжала верхом в Сан-Диего, узнав, что в следующую пятницу отплывает нужный ей пароход. Она заказала билет до Сан-Франциско.
Когда она вернулась, отца дома не было. Вероятно, отправился выпивать и играть в карты с кем-нибудь из своих закадычных друзей. Крепко обняв мать, она прошептала:
— У меня есть кое-какие деньги. Если я дам их вам, ваш муж узнает об этом?
— Да, — просто ответила Элис. — Я скажу ему.
Байрони в недоумении отступила, всматриваясь в лицо матери.
— Почему?
Глупый вопрос, почти сразу подумала она, а в ушах все звучали слова матери об отцовских разочарованиях.
— Поедем в Сан-Франциско вместе, — предложила Байрони.
— Мне очень хотелось бы побывать у тебя, моя дорогая девочка, но…
— Понимаю. Не понравится вашему мужу.
— Я нужна ему, Байрони.
— А как насчет того, что нужно вам?
Мать непонимающе посмотрела на Байрони, и та глубоко вздохнула. Неужели она не могла ничего для нее сделать?
Несколькими днями позже Мэдисон Девит не явился вечером к ужину. Байрони обрадовалась, но Элис очень расстроилась. Она вздрагивала при каждом звуке и в смятении заламывала руки.
«Может быть, он напился, и лошадь сбросила его в канал?» — подумала Байрони. Она пыталась пристыдить себя за подобные мысли, но это у нее не получалось.
Отец действительно напился, но до смерти ему было далеко. Следующим утром Байрони услышала перед домом его грубые крики и тихий, умоляющий голос матери. Она быстро застегнула платье и устремилась по лестнице вниз. Во дворе она на секунду остановилась, скованная охватившим ее холодом.
— Ты, сука несчастная! — орал во все горло Мэдисон Девит на сжавшуюся от страха жену.
— Тебя ждет завтрак, Мэдисон. Иди в дом, немного отдохни и поешь. Тебе станет лучше.
— Какого дьявола! С чего бы это от твоей мерзкой стряпни мне стало лучше? Черт возьми, женщина, я проиграл все деньги!
