Мы переоделись, избавившись от формы, которую оставили вместе с мотоциклами – вдруг кому пригодится. А Макс подошел к приветственному знаку, обозначавшему границу штата.
– Как тебе местное приглашение: «Откройте для себя совершенство»? – спросила я, наблюдая за тем, как он ходит взад-вперед, запрокинув голову. Готова поклясться, я услышала вдалеке жужжание вертолетов. – Нам пора двигаться дальше.
А может, это были просто ветряки. По пути мы видели их сотни, они торчали из земли, как цветы с оборванными лепестками. Ветряки напоминали мне скелеты, да и вся эта часть страны казалась какой-то истертой, как древние полуистлевшие кости.
– Всe… в порядке?
Когда мы добрались до машины, Роман уже пришел в себя, но мне по-прежнему не нравился его вид. Кожа была белой как мел, и он слегка пошатывался. Я протянула руку, чтобы его поддержать. Парень печально посмотрел на меня, но все-таки принял помощь.
Теперь, когда во мне выгорели гнев и страх, я неожиданно ощутила внутри себя тишину. Не гнетущую тишину, а такую, когда все становится на свои места. Ту спокойную тишину, в которую ты погружаешься, когда идешь рядом с тем, кому не нужны слова, чтобы тебя понимать.
– Думаю, нам нужно ненадолго залечь в безопасном месте и потом разработать новый план, – сказала Приянка, подходя к нам. Успокоительное уже начинало действовать, и она шаркала ногами по пыльному асфальту. – И у Макса будет время, чтобы подготовиться. Если у кого-то есть предположения, где найти такое расчудесное место, я вся внимание.
Оклахома… Насколько я знала, в этом штате не было никого из старой сети «Детской лиги». Но… ну почему я не подумала об этом раньше! Сэм и Лукас, друзья Руби, после того, как Руби исчезла, переехали в Канзас и подделали удостоверения личности. Они заставили нас заучить их новый адрес, на случай, если нам встретятся Красные, которым будет нужна их помощь.
Я лишь надеялась, что не нарушу тот хрупкий мир, который сейчас есть в их жизни.
«Тяжелые времена», – подумала я. Но разве когда-то они были другими?
– Я знаю такое место.
После того ада, который обрушился на нас за последние несколько дней, следующие часы прошли удивительно спокойно. Проехав свой участок маршрута, я передала руль – а также адрес Сэм и Лукаса – Роману. Изможденные, мы продолжали двигаться на север, и когда солнце поднялось высоко, мы были уже в Канзасе.
– Проснись, Дороти, – сказала Приянка, слегка встряхнув меня. Подскочив, я обнаружила, что задремала на заднем сиденье, свалившись ей на руку. – Мы прогулялись по радуге и теперь в Канзасе.
На мгновение я растерялась – мне померещился другой голос.
– Я Гейб. А это Дороти.
– Не называй меня так, – сказала я, растирая лицо.
– Ой, но имя Дороти так тебе идет, теперь мне кажется…
– Дороти… Думаю, нам… не стоило покидать страну Оз…
– При, – сказала я, позволяя отголоскам старой боли прозвучать в моем голосе. – Никогда больше не называй меня так.
– Ладно, – тихо сказала она.
– Похоже, это здесь? – спросил Макс, показывая куда-то сквозь лобовое стекло. Вдалеке нарисовался маленький домик с пристроенным к нему сараем или амбаром. Когда мы свернули на длинную подъездную дорогу, я увидела, что на небольшом лугу пасутся несколько коров, стадо чересчур энергичных коз, а в отдельном загоне расположились две свиньи.
– Похоже, в тылу все тихо, – сказала Приянка, когда Роман заглушил двигатель.
Я вышла первой, всматриваясь в окна дома. Плотные белые шторы не давали ничего разглядеть. Остальные ждали в машине, а я поднялась на крыльцо и постучала.
Никакого ответа. Я прижалась ухом к двери, пытаясь понять, есть ли кто-то внутри. Кто-то явно был дома. От входной двери к загону вели свежие следы – как и к курятнику по другую сторону амбара. Важно вышагивая, к нам вышел петух и направился к какой-то маленькой постройке, из которой доносилось кудахтанье. Еще одна цепочка следов вела к двери амбара.
– Зу… – позвал меня Роман, доставая пистолет. Я махнула ему рукой, призывая оставаться на месте. Наверняка Сэм и Лукас нечасто принимают гостей. Мы явились без приглашения и без предупреждения, так что они могли испугаться и затаиться.
Я подошла к двери амбара и отпрянула, когда та легко отворилась. Никто не бросился на меня из-за нее, и я сделала шал вперед, медленно осматриваясь в темноте.
И тут мне в спину ткнулся ствол.
– Подними руки, – произнес знакомый голос. – Выходи медленно и не дергаясь…
Меня окатило чувство узнавания, сердце готово было взорваться. Каким-то чудом мне удалось повернуть голову и посмотреть на него.
– Боже! – Его лицо, заросшее бородой, побледнело. Он опустил дробовик. – Я же мог тебя убить! Ты меня чуть ли не до смерти испугала!
Я бросилась вперед и крепко обняла Лиама за шею.
Три года назад
На рассвете мы въехали в Блэкстоун, маленький сонный городок, которому еще предстояло очнуться от экономического упадка, охватившего страну. В поисках надписи на стене, которая была упомянута в зашифрованном сообщении от Лиама и Руби, мы проехали несколько заросших зеленью домов.
– Ладно, – пробормотал Толстяк. – Это уже смешно…
Раньше, путешествуя на «Бетти», мы наслаждались каждым таким утром – все еще спали, и мы могли, особо не таясь, найти место для парковки и отдохнуть несколько часов. Но сегодня Толстяка это, похоже, только раздражало. Всякий раз, когда мы проезжали мимо очередного заброшенного дома, он недовольно качал головой и вздыхал, когда мы подпрыгивали на выбоинах. Было ясно, в том, что я воспринимала как благо, он видел незавершенную работу.
Так много еще надо сделать. Чем больше я об этом думала, тем тяжелее на меня это давило. Список дел казался нескончаемым: сколько еще дорог, сколько еще домов находились в таком же состоянии? Хватит ли нам жизни, чтобы привести всe в порядок?
– Вон там. – Я показала на небольшой дорожный знак, который едва держался на столбе. Он погнулся и покосился, но надпись все еще можно было различить. – Старая Главная улица будет направо. Звучит многообещающе.
Мы уже несколько часов ездили кругами, но как только выехали на нужную улицу, сразу же увидели граффити. Фигура в капюшоне, похожая на святого, протягивала руки, приветствуя нас. По сравнению с обшарпанными кирпичными постройками рисунок выглядел ярким и свежим. Было пасмурно, и казалось, будто граффити, покрытое брызгами дождя, светится.
Перед магазинами вдоль улицы было припарковано несколько машин. Вот продуктовый, аптека…
– Вон кофейня. – Толстяк ткнул на одно из зданий. – Ладно, повтори еще раз, что там говорится.
– Мы должны написать на стене имя и оставить камень? – ответила я, еще раз прочитав записку. – А потом мы должны зайти внутрь и купить чай.
