Книга Любовь и войны полов - Владимир Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
Ну, во-первых, для примитивного – первого кластера, где цель жизни в простом выживании, семья существует как форма более лёгкой борьбы за существование. Здесь браки устойчивей всего – тяготы жизни просто не дают людям возможности и времени вникать во все эти брачные «тонкости». В низших же – во втором и третьем кластере, чья жизненная цель деньги или карьера, также обычно длительно существует семейное единство, как единство их жизненных целей. Здесь разводы происходят в момент, когда люди добиваются финансового благополучия. Когда начинают, наконец, «жить для души» заново открывая для себя партнёра – действительно, вновь. Тут-то и обнаруживается, что он им уже и не совсем «подходит». Вообще-то, наиболее подвержен разводам (можно сказать даже, что брак здесь редкость) именно третий кластер, чья жизненная цель – карьера. И, всё-таки, наиболее сложно семейные отношения складываются и развиваются в средних кластерах – четвёртом и пятом, чья жизненная цель – это любовь и творчество.
Высшие кластеры мы тут вообще не рассматриваем, тем более, что в высших кластерах и браков-то почти, что и нет. Да, и чем выше кластер, тем меньше его процент в обществе, и тем труднее заключается в нём кластерный брак…
Но есть ещё один слой общества, брак которого защищён уже независимо от их кластера. Тут имеются в виду «верующие» – православные или люди иных конфессий, чей брак защищён самим обрядом, как прямым покровительством Высшего Сознания. Этим брак становится абсолютен, поскольку абсолютно он и «зарегистрирован». Если внимательно присмотреться, то получается, что любая нормальная семья невозможна без трёх обязательных условий:
– девственности невесты – как условия возникновения биологической связи – основы всех отношений и нормальности семьи,
– полного послушания жены своему супругу, без которого в семье неизбежна «война полов»,
– брачного церковного обряда – этой универсальной регулирующей всех отношений на уровне Высшего Сознания.
Но ведь, это и есть главные условия каждого как православного, так и вообще религиозного брака. То есть, в жизни не распадаются только самые примитивные браки – у низших кластеров и высшие – религиозные. Всё же остальное существует только как форма более или менее длительного сожительства, не только не раскрывающего полностью человека, а и всячески препятствующие ему в этом…
Получается, что только принципы религиозного брака и являются абсолютной защитой для всех наших энергетически несостоятельных пар. Выше мы убедились, что только такие браки вокруг и существуют.
Первое условие полной биологической привязки мужчины на срок до 7-ми лет, а второе и третье, выполняют роль, компенсатора самой энергетической (поведенческой) несостоятельности брака – с чего мы и начали главу. Не в силах найти своё счастье сам, человек делегирует его устройство Сознанию Высшему, заранее соглашаясь с Его волей.
Хотим мы того или нет, но семья, как единое целое, существует только при условии абсолютного послушания одного человека другому – жены мужу: без этого она неизбежно разваливается. «Свобода» и здесь приводит лишь к появлению максимально «свободного» потомства, устремлённого к своей деградации.
Пришло ли время осмысленного устройства семей – от взаимных мук к взаимному развитию? Развиваться и дышать или постоянно воевать и взаимно гасить друг друга?
Мир двух разумных и правильно воспитанных людей, может быть, как бесконечно им привлекательным, так и бесконечно отталкивающим, особенно если это не столько люди, сколько говорящие тела… Так, что будем считать, что хотя штрих-код на семьях пока ещё и не стоит, но нами он уже обнаружен. В любом случае «правильная семья» – это всегда самое надёжное наше убежище. Хотя каждый получает её вовсе не для того, чтобы быть в ней счастливым, а лишь для своего дальнейшего воспитания. Она такая, чтобы он, чтобы она, чтобы они…
«Шаман борется с духом… Если победит шаман, то дух подчинится ему и шаман будет добрым, но если победит дух, то шаман будет подчиняться ему и станет злым».
Фарли Моуэтт» Люди оленьего края»
Счастлив тот, чья страна детства сохранилась до глубоких дней его. Я лично счастлив. Место, где я впервые осознал себя, сохранилось почти полностью. Это Стрелка на Енисее в Красноярске. Оно постоянно у всех на виду, хотя от прежнего её облика уже ничего и не осталось. Или почти ничего…
Одиноко стоит в асфальте Архив. А раньше его окружал парк, в котором я так любил играть. Этот парк исчез. Пышный травяной газон его давно уничтожен – он глухо заасфальтирован, а от громадных его тополей остались лишь такие же серые, громадные пни. Детсад, где я впервые познал любовь к женщине, тоже исчез в никуда…
Но вот, что интересно – идеологическая, если можно, так выразиться, география этого места, сохранилась практически неизменной: на том месте, где стоял первый каменный храм города – Воскресенский Собор – тоже стоит храм. Но уже Искусств. И если внимательно приглядеться, то на боковой его стене можно различить белые развод – это вечный контур храма разрушенного. Его разрушители не знали, что однажды построенный и освящённый, любой храм уже вечен – его нельзя уничтожить. Невозможно. Там идёт нескончаемая служба о всех нас – живых и мёртвых, страшных грешниках и светлых праведниках. Обо всех…
Не изменилась и география места, «не очень, чтобы очень» – как там был винзавод, из которого местные умельцы проводили винопроводы прямо на свои кухни, так он, в сущности, и остался – теперь там музей Ленина и лавка парапсихологической литературы. А на месте бревенчатого барака моего детсада стоит большой дом, с «Лавкой Художника», где совсем недавно и я иногда покупал тут кое-какие картины, и где теперь раскинулся небольшой сквер…
В прошлом на этой площади много чего происходило. Во-первых, на самой Стрелке тогда была громадная лесопилка с горами брёвен, а близь неё – кладбище. Как и вокруг всех 26 православных храмов города. В истории России, мне лично, известно лишь две фигуры, особо ненавидевших кладбища.
Первый – Аракчеев, разорявший и переносивший их, так как они всегда мешали его новым проектам – абсолютно прямым дорогам и улицам.
Второй – Аракчеев коллективный – большевики, которые уничтожали их, где и как могли. Почему-то, у них была ненависть именно к кладбищам – ведь там лежало прошлое. А прошлое они люто ненавидели, потому, что прошлое – это всегда чья-то память.
В те времена существовала даже «норма» в 25 лет, после которого кладбища можно было, якобы, превращать уже и в парки. И превращали. В парки да танцплощадки. На костях. Вот только, почему-то, на этих танцплощадках никто не танцевал. Не хотели люди плясать на гробах!..
На этом самом старом кладбище было два знаменитых захоронения – командора Резанова и предка Уинстона Черчилля. С могилами предков Черчилля место моего жительства пересеклось даже уже и в Крыму – Под Балаклавой – у Альмы, есть похожий памятник. На большом поле лёг, под русской картечью, цвет британской конницы Их Величеств…
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Любовь и войны полов - Владимир Иванов», после закрытия браузера.
