своим исследованиям?
Я опускаю ее. — Нет. — Глядя ей в лицо, я шепчу: — Я узнал об этом на онлайн-форуме.
Она разражается смехом.
Я не знаю. Один из лучших способов изучить что-то сложное — это получить помощь от других. И, благодаря Интернету, нашлось множество людей, готовых вмешаться и внести свои предложения.
Я ставлю ее на ноги, и она кладет голову мне на плечо. — Что мне с тобой делать, Даррел?
— Прости меня.
Она вздрагивает и откидывается назад.
Я смотрю ей в глаза, пока музыка steel pan наполняет воздух, и мы раскачиваемся в такт. — Я не должен был просить тебя выйти за меня замуж, как будто это была просто уловка, чтобы сохранить детей. Если бы я остановился и подумал об этом немного дольше, я бы нашел другое решение. То, которое не причинило бы тебе боли и не поставило под сомнение твою ценность для меня.
Она опускает голову.
Я целую ее в макушку. — Я также должен кое-что прояснить.
Она поднимает взгляд.
— Хотя это звучало так, будто я хотел жениться на тебе, чтобы лучше выглядеть в глазах судьи, это было не все, о чем я думал.
— О чем еще ты думал? — спрашивает она.
— Я подумал: Вау, я не могу поверить, как сильно я люблю эту женщину. Я не могу представить, что проведу свою жизнь с кем-то еще. Мне нужно, чтобы она сказала ”да".
— Я чувствовала это. Все время, пока ты был со мной в тот день, я чувствовала, что ты пытаешься что-то доказать. Я чувствовала, что происходит что-то большее. Это чувствовалось в твоих прикосновениях. В твоих глазах, когда мы… — Она сглатывает. — Когда я подумала, что все, о чем ты заботился, — это завести детей, часть меня сломалась. Я задавалась вопросом, было ли это всем, что я значило для тебя.
— Я не должен был загонять в твои мысли эти сомнения. — Я обнимаю ее за щеки, жалея, что не могу вернуться назад во времени и скинуть себя с кровати, прежде чем я все так по-королевски испортил. — Я могу позволить себе нанять няню с проживанием до тех пор, пока дети не отправятся в колледж. И я готов на все, чтобы доказать, что хочу тебя, потому что я люблю тебя.
Она хихикает. — Я слышала, ты подстриг мамин газон и испортил ее веранду.
— Это то, что она сказала?
— Она сказала, что ты чуть не погиб, пытаясь починить крышу, и ей пришлось тебя остановить.
Я ухмыляюсь. — Я упоминал, что теперь она любит меня? Она говорит, что я приличный. Для парня не майя.
— Достойно. Высокая оценка.
— Я прекрасно осведомлен.
Она улыбается, и я прижимаюсь своим лбом к ее. — Я никогда не видел детей более счастливыми, чем они сейчас, когда они рядом с тобой, разговаривают с тобой или говорят о тебе. Я не собираюсь преуменьшать это и притворяться, что это не играет роли в том, почему я вижу тебя в своем будущем. Ты делаешь их счастливыми. — Я целую ее в лоб. — Но ты делаешь меня тоже счастливым. Не иметь тебя рядом было пыткой. Я не хочу проходить через это снова.
— Я тоже, — выдыхает она.
Хотя я хочу продолжать обнимать ее, я отпускаю ее, чтобы порыться в кармане пальто. — Тогда, Санни Кетцаль, — я опускаюсь на колени и показываю ей коробочку с кольцом, — я спрошу тебя во второй раз. Никакой надвигающейся даты суда, отчаяния или недопонимания.
Она прижимает ладони ко рту и смотрит на меня полными слез глазами.
— Ты выйдешь за меня замуж?
Санни бросается мне на шею и целует так крепко, что мы чуть не падаем. Я поддерживаю ее, обнимая за талию и высоко поднимая.
— Санни. — Я теряю рассудок, когда она осыпает мое лицо поцелуями. Требуется еще минута, чтобы мой мозг заработал. — Санни. — Она прижимается губами к моему подбородку, и на секунду в голове у меня становится пусто. — Это что… — Отдаленные аплодисменты игроков steel pans и официантов наполняют мои уши, но они не такие громкие, как стук моего пульса в голове. — Это означает ”да"?
— Да. — Она откидывается назад, ее глаза сияют, а улыбка широкая и красивая. — Я выйду за тебя замуж, Даррел.
Я разворачиваю ее к себе и крепко целую, прежде чем надеть бриллиант ей на палец. Мы оба смотрим на это, мир останавливается, когда серьезность момента ударяет нас прямо в грудь.
Она была пчелиной маткой Джон Херст.
Я был ребенком-одиночкой. Аутсайдером. Парнем в толстовке.
Теперь Санни Кетцаль — королева моей жизни и радость Майкла и Бейли.
И я… Что ж, я закончу свою историю как ее муж.
ГЛАВА 23
ЛОСКУТНАЯ СЕМЬЯ
ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ
Санни
— Белль, ты не можешь этого сделать, — я ругаю свою племянницу. — Ты же знаешь, Бейли эмоционально чувствителен к жульничеству во время UNO.
— Я не жульничаю, — Белль страстно указывает на свою колоду. — Ознакомьтесь с правилами. Мы договорились сыграть в ‘поезд’. Это означает, что я могу выложить все свои карты сразу, если у них одинаковый номер.
— Ты говорила нам, что так будет веселее. — Майкл хмурится. Он проводит рукой по своим вьющимся волосам, которые он перенял у Даррела. Я уверена в этом.
— Ты единственная, кому весело, — ноет Бейли.
— Таковы правила, мальчики. — Белль пожимает плечами.
— Кто научил тебя этому гетто UNO? — Мама смеется, ее акцент переходит на белизский креольский. — Раньше мы так играли в Белизе.
— Я научила ее. — Кения поднимает руку. — Но это только потому, что Санни научила меня играть в колледже.
— Видишь? Я говорил тебе, что Санни плохо влияет. — Даррел указывает на Алистера, словно доказывая свою точку зрения.
— Я все еще не убедил тебя прекратить делиться случайными фактами о мозге. Так что я не слишком много узнал.
— Похоже, тогда придется еще немного потереться, — шепчет Даррел мне на ухо.
Я шлепаю его, а затем бросаю взгляд на маму. — Детка, мои родители здесь. Ты с ума сошел?
— Просто говорю.
— Нет, ничего не говори. Просто с этого момента держи рот на замке.
— Ты был той, кто сказал, что я должен "быть веселее". Ты начинаешь сожалеть об этом?
— Я сказала, постарайся не быть таким ворчуном.
Он сверкает своими сексуальными зелеными глазами. — Это мой способ делать это.
— Ты по-прежнему самый большой скряга в этой комнате.
— Детка, этот термин ко мне больше не применим. Признай это.
— Я ни в чем не признаюсь. — Я ухмыляюсь.
Даррел берет мою руку и целует ее. — Тогда, полагаю,
