вдруг сзади его за воротник схватила рука. Эвмениды не стал раздумывать: вцепился левой рукой в запястье нападавшего, развернулся, а правой рукой потянулся к горлу. Оставалось лишь точным движением свернуть противнику шею. Однако Эвмениды замер, даже не дыша. Хватило одного взгляда на того, кто его схватил.
Он впервые так близко видел Чжэн Цзя после того, как к ней вернулось зрение. Огромные темные глаза девушки глядели ему прямо в сердце, затягивая в бездну невообразимой боли. Его тело словно горело, а душа замерзала во льдах.
В ее глазах, самых красивых глазах в мире, читалось отвращение.
Он не знал, что делать. Его дрожащая рука еще лежала на ее горле, а он застыл в нерешительности. Он боялся не того, что она позовет на помощь; он боялся того, что она может сказать, глядя ему в лицо.
Когда мужчина схватил ее за руку, Чжэн Цзя почувствовала, что у него нет верхнего сустава на среднем пальце. Сомнений не осталось.
Другие люди проносились мимо, и в кромешной тьме никто не заметил этой драматической сцены. Даже Ню-Ню молча стоял в стороне, не придя на помощь хозяйке.
Чжэн Цзя упрекала себя в безрассудстве. Следовало бы позвать на помощь или обратиться к полицейскому, однако в ней вспыхнула такая ярость, когда она его заметила, что девушка бросилась в погоню не раздумывая. И теперь он ее убьет. Для него это почти так же просто, как моргнуть.
Вдруг ей пришла в голову мысль. В кармане все еще лежала шпилька Мин-Мин.
Стиснув ее в кулаке, Чжэн Цзя изо всех сил вонзила ее в шею Эвменид.
Тот чуть не вскрикнул от удивления. В сущности, осознать произошедшее времени не было. Он почувствовал укол, тело стало неметь, и вскоре из него будто вытекла вся энергия. Он обмяк и рухнул на пол.
Освободившись, девушка отошла на пару шагов. Через мгновение, придя в себя, она закричала:
– Помогите! На помощь!
В толпе никто не обратил на нее внимания.
А потом, мгновенно рассеяв страх, тьму прорезал луч фонарика.
Человек, державший фонарь, сильно хромал на правую ногу. Он посмотрел на Чжэн Цзя, затем на молодого человека, лежащего у ее ног. Когда он, ковыляя, подошел ближе, Чжэн Цзя узнала капитана Ло Фэя. Напряжение схлынуло, на ее глаза навернулись слезы.
– Это убийца. Он убийца, – всхлипнула она.
Удивленный, Ло Фэй присел и посветил фонариком на лежащего. Найдя шпильку, капитан сразу понял, что произошло.
– Твоя? – спросил он.
Девушка понурила голову.
– Шпилька отравлена, – сказала она, не ответив на его вопрос.
Ло Фэй внимательнее осмотрел ранку – кожа вокруг уже почернела. С трудом дыша, Эвмениды перевел взгляд с Чжэн Цзя на Ло Фэя и протянул руку. Капитан взял его за руку, и молодой человек глубоко вздохнул, будто собирался многое сказать, но так и не открыл рта.
Ло Фэй понял: Эвмениды не хотел, чтобы Чжэн Цзя слышала его голос. Он умрет, сохранив свою самую драгоценную тайну.
– Я понимаю, – сказал Ло Фэй, крепко сжав его ладонь.
Молодой человек благодарно улыбнулся.
Что он хотел сказать? Это было уже не важно.
Глаза умирающего закатились, голова безвольно поникла. Ло Фэй, по-прежнему сжимавший его ладонь, почувствовал кислый привкус во рту, а на грудь будто накатился тяжелый валун.
Позже, когда люди разошлись и стало тихо, Ло Фэй наконец спросил Чжэн Цзя:
– Как ты его нашла?
– Не я, а Ню-Ню. – Девушка указала на собаку-поводыря. – Наконец обучение пригодилось.
– Обучение?
– Я попросила принести мне одежду, которая осталась в тюрьме. Понимая, что он может сегодня прийти сюда, я привела Ню-Ню, и пес учуял его в толпе.
Ло Фэй был впечатлен. Чжэн Цзя наклонилась и обняла собаку.
– Ню-Ню, почему ты не помог? – пожурила она пса. – Плохой человек хотел мне навредить.
Пес тихо гавкнул – возможно, извиняясь. Затем вырвался из объятий хозяйки и подошел к молодому человеку. Положив лапу ему на грудь, фамильярно обнюхал его лицо. Они хорошо знали друг друга. Пес, вероятно, даже считал его своим хозяином. И теперь не понимал, почему тот лежит без движения…
Эпилог
4 января 2004 года
Общественная больница Чэнду
Ло Фэя разбудил мягкий утренний свет. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит на больничной койке, правая нога забинтована.
– Операция прошла хорошо, нога заживет, – нежно прошептал ему на ухо женский голос.
Он с улыбкой повернулся к Му Цзяньюнь.
– Другие жертвы есть?
– Нет, – сказала она, качая головой. – Взрыв был не сильным, а дым шел от самодельных шашек. Нитрат калия и сахар.
Ло Фэй сел на кушетке и посмотрел в окно.
– Тебе нужно отдохнуть. – Му Цзяньюнь направилась к микроволновке. – Я подогрею завтрак.
Когда раздался сигнал микроволновки, Ло Фэй пробормотал со вздохом:
– Теперь все кончено.
– Нет, – сказала Му Цзяньюнь, неслышно подойдя к койке. – Жизнь только начинается.
Она держала стакан с горячим соевым молоком и паровую булочку, а на ее лице расцветала нежная улыбка.
Примечания
1
Имеется в виду этюд № 3 (Étude Op. 10, No. 3), который также называют «Прощальный вальс» или «Прощание». – Здесь и далее прим. пер.
2
Здесь и далее: все события прошлого, на которые опирается повествование автора, описаны в его романах «Письма смерти» и «Знаки судьбы».
3
В китайской культуре цифра 4 считается несчастливой, поскольку при прочтении иероглифы «четыре» и «смерть» созвучны.
4
Братец – почтительное обращение к мужчинам своего поколения в Китае.
5
Байцзю – традиционный крепкий алкогольный напиток, похожий на водку.
6
Ханьцзу – самая многочисленная народность Китая.
