Глава 27
Крас спал неспокойно, а проснувшись, почувствовал себя неуютно. Причём он явно ощущал чужое присутствие, его внутренняя система безопасности, настроенная на выявление любых угроз, никогда его не подводила. И когда он, наконец, открыл глаза, то убедился в собственной правоте.
Прямо перед ним, на обеденном столе, который служил для них местом для совместных трапез и обсуждения планов, усевшись в позу лотоса, вполне спокойно и непринуждённо сидел кобольд. Тот самый, которого Крас встречал ранее в пещерах рядом с мастерскими божественных кузнецов.
Мимолётный взгляд на спящего Марика сказал Красу, что они находятся в относительной безопасности. Его товарищ, несмотря на весь свой опыт и бдительность, сейчас был погружён в сон, так что Крас остался один на один с неожиданным гостем, то есть всё, что он предпримет сейчас, будет исключительно на его совести.
Взгляд кобольда, устремлённый на Краса, был полон старческой мудрости и понимания. Существенное отличие в его манере взирать на мир сейчас и тогда, в пещере кузнецов, было столь очевидно, что не могло не вызвать у Краса ощущения некой двойственности этого существа. Ранее кобольд казался ему воплощением авторитета и власти. Однако сейчас, сидя на их обеденном столе, кобольд излучал спокойствие и доброту, он явно пришёл не с враждебными намерениями, а с миром и, возможно, даже с предложением помощи. Это преображение кобольда вызвало у Краса живой интерес и желание узнать больше.
— Вед? — поинтересовался Сергей.
— Нет. Ты, верно, принял меня за уравнителя, но сегодня его нет, я пришёл без него. Меня зовут Гироха, я старый шаман кобольдов. Не объяснишь ли мне, почему Марик такой беспечный? Я прошёл через ваш барьер, и сигнализация однозначно сработала, но он почему-то дрыхнет.
Сергей растерянно молчал.
Тогда кобольд, посидев пару мгновений и не дождавшись ответа, направился к спящему Марику. Дальше произошло то, чего Крас никак не мог ожидать, особенно учитывая предыдущее спокойное поведение старого шамана. Тем не менее, Гироха взял в руки свою деревянную трость и с ловкостью и скоростью, которые казались невозможными для его возраста и физического состояния, энергично ударил Марика по ногам.
Этот удар был настолько неожиданным и резким, что мог бы вызвать удивление и восхищение, если бы не его направление и цель — спокойно спящий Марик.
За этим последовала незамедлительная реакция.
— Твою мать, что за дела, Хан? Я тебе сейчас такую взбучку устрою за грубые шуточки! — заорал Марик, широко распахивая глаза и оглядываясь, но тон его тут же сменился: — А, это ты, старый! Ну-ка, дай я на тебя повнимательнее посмотрю, — с этими словами бармен пристально взглянул в глаза кобольда: — Всё ясно, сегодня Гироха. Ну ладно, с чем пожаловал, старый шелудивый пёс?
— Знаешь, Марик, если наш вид лишён способности не стареть, это не значит, что ты можешь меня так называть. Насколько я знаю, тебе гораздо больше лет, чем мне. И кто ещё из нас старик? — с ухмылкой ответил Гироха.
— Согласен, зато я не хожу, как согнувшаяся ива, и у меня не сыпется песок из заднего прохода. Я мужчина в самом расцвете сил. А ты остолоп. Сколько раз тебе говорили, что пора омолодиться? Но нет, у вас же дебильные правила по этому поводу. Власти тебя, видите ли, лишат. Ну, лишат, и что теперь? Заново отберёшь. Извини, что встречаю без хлеба и соли, этот мерзавец мне вчера взбучки знатной задал, раскрыв проекцию души, вот и отсыпаюсь теперь, — с негодованием говорил Марик.
— Друг, сейчас не то время, когда нужно заботиться о своём теле. Вот наведём порядок на Холпеке, наступит мир и процветание, вот тогда я найду себе преемника и, возможно, омоложусь. Или даже отправлюсь в путешествие по далёким мирам.
Когда кобольд начал говорить, его слова прозвучали для Краса как эхо далёкой, недостижимой мечты, отголосок чего-то великого и, одновременно, утраченного. В его взгляде скрывалась глубокая и всепоглощающая усталость. Но не тела, а души, усталость от вечной борьбы с невидимыми противниками и от веса огромной ответственности, которую он нёс на своих хрупких плечах.
— Старик, я это слышу уже лет пятьсот, а воз и ныне там. Ладно, отложим риторические вопросы и вернёмся к насущным. С чем пожаловал? — спросил бармен.
— Марик, ваше время вышло. Из Предела за вами выслали отряд следопытов, и они практически нагнали твой отряд. Мои шпионы донесли, что Кожи отправили на сканирование памяти, и теперь дело времени, когда со следопытами свяжутся и скажут, что вас всего двое. Скорее всего, они начнут действовать незамедлительно.
— Кто идёт по следам и сколько у нас времени? — спросил бармен.
— Мы живём почти вечно, а времени всегда не хватает. Странно, не так ли? — насмешливо ответил вопросом на вопрос шаман. — Ладно, хватит философии. По моим подсчётам, на вас нападут завтра утром, так что нам нужно успеть вернуться к Трекийской горе и провернуть план Б.
— Эй-эй-эй, что ещё за план Б, какого хера тут происходит, мне может кто-нибудь объяснить? Я уже чувствую себя третьим лишним, — влез в разговор Крас.
— Хан, помолчи, для тебя ничего не изменится. Просто временные рамки сдвинулись, и нам придётся расстаться раньше запланированного. Но я успел обучить тебя всему, что требовалось, — коротко ответил бармен.
— Ну п-п-ц, опять какие-то секреты! И почему я, интересно, не удивлён? Снова марионетка в чужих руках, — не унимался Крас.
— Хан, успокойся, это было в твоих интересах. Ты не должен был отвлекаться от обучения на посторонние вещи. Собирайся, —
