тебе объяснит. В конце концов, у вас будет полно времени на разговоры в следующие несколько дней.
Перед глазами предстает пара блестящих сапог с сияющими шпорами, загораживая вид на вероломную провидицу.
– Почему бы нам не продолжить вечер в другом месте?
Данте приседает на корточки, его холодные голубые глаза впиваются в мои.
– Пошел ты! – рычу я. – Никуда я с тобой не пойду.
– Нельзя так разговаривать со своим королем.
– Ты не мой король! Ты мне никто!
ЛОР! – кричу я.
Сердце подпрыгивает в груди, когда грохочет небо.
Неужели он наконец услышал мой зов?
– Ло-о-о-р…
Данте расправляет пальцы и выплескивает мне в рот струю воды. Я давлюсь ледяной жидкостью.
– Лучше не мешкать, Данте. Подозреваю, Лор уже заметил ее отсутствие. – Арина стучит копытом по покрытой дымкой земле, Бронвен кивает на Ифе. – И забери ворона с собой в тоннели, иначе Лоркан ее пробудит, и она выдаст твое местонахождение.
Я фыркаю. Бронвен хочет спрятать Ифе от Лора лишь только потому, что она расскажет о ее роли во всем этом.
– Лор и мой отец разорвут тебя на куски, когда узнают о предательстве, Бронвен. А Киэн… он тебя возненавидит.
– Только вот ни один из них не узнает правду. В отличие от тебя, дитя, я умею защищать свое сознание. – Некоторое время она смотрит на меня своими лунными глазами, затем пришпоривает Арину и устремляется к горе Лора.
Я молю, чтобы небо немедленно наполнилось взмахами крыльев.
Молю, чтобы это оказалось уловкой, дабы выманить Данте.
Молю, чтобы Бронвен не оставляла меня одну.
– БРОН… – Вновь меня затыкает вода, на этот раз не тонкая струйка, а бесконечный поток, который вырывается из ладони одного из голубоглазых солдат Данте.
– Закончила кричать, Фэллон? Или еще раз тебя напоить?
Я закрываю глаза и пытаюсь использовать мысленную связь. Поскольку слова не достигают Лора, я представляю его и пытаюсь перенестись к нему. Да, оставлять свое тело без присмотра не лучшая идея, но я и так не способна себя защитить.
Однако как бы я ни пыталась, долина не исчезает, а лицо Данте не сменяется лицом Лора. Я часто моргаю, прогоняя досаду. Почему связь не работает? Ответ пронзает меня одновременно с лианами, обвившими каменное тело Ифе. Чай, который дала мне Бронвен, нужен был вовсе не для моей матки, а для того, чтобы заглушить нашу связь с Лором! Наверняка дело в этом.
В прошлом во мне часто кипела ненависть к провидице, но никогда она не была такой жгучей, как сейчас.
Ифе тащат в пещеру, и я смотрю на торчащую из ее бока стрелу. Если кинуться прямо сейчас, успею добежать до нее и выдернуть. По крайней мере, она будет спасена.
Должно быть, один из фейри угадывает ход моих мыслей, поскольку, едва я поднимаюсь, вокруг моих щиколоток обвиваются лианы, и я падаю лицом на землю.
Дардженто приседает на корточки рядом со мной.
– Кажется, у тебя неприятности, Заклинательница Воронов, – ухмыляется он.
Грудь разрывается от такой ярости, что я переворачиваюсь на спину и воплю во все легкие в надежде, что меня услышат пролетающие вороны.
– Заткни ее, Сильвий, – шипит Данте. В долине начинает накрапывать дождь.
Бывший… действующий?.. командор затыкает мне рот ладонью.
– Пикни, и я поджарю твое лицо.
Я дико вращаю глазами, пытаясь разглядеть Данте. Неужели он не против того, чтобы меня поджарили? Хочет ли, чтобы меня убили? Тогда зачем тащить в тоннели? Чтобы Лор не нашел мои останки и не растерзал всех причастных фейри?
– Не вздумай использовать на ней огонь, Сильвий! – Взгляд короля фейри направлен на бушующее небо. – Внутрь. Живо!
Дардженто перекидывает меня через плечо, и я начинаю колотить его в спину. Жаль, у меня нет когтей…
– Может кто-нибудь связать ей гребаные руки? – рычит он.
– Сейчас, командор, – откликается один из зеленоглазых фейри.
Ну, конечно же, мать вашу, ему вернули должность. Вопрос лишь в том, произошло это до или после того, как Габриэле сбежал в Небесное Королевство?
Вдруг кончики пальцев касаются украшенной драгоценными камнями рукояти меча, который висит у Дардженто на поясе. Я бы сочла это за удачу, только не верю в удачу.
Выгнув шею, проверяю, не смотрит ли кто-нибудь на меня, но сопровождавшие Данте солдаты уже вошли в пещеру. Снаружи остался он один. Молния освещает его суровое лицо и золотой нагрудник. Взгляд обращен к лесу, и хотя дождь заливает мне глаза, я замечаю его легкий кивок.
Кому он кивает?
Я прищуриваюсь, вглядываясь в лес и, о боги! Во тьме между деревьев скрывается целая армия.
Мерда. Мерда. Мерда!
Сердце, которое и так поднялось к ключицам из-за того, что меня несут, точно мешок картошки, протискивается в горло.
ЛОР! – кричу я, когда Дардженто заходит в пещеру, и наружный мир исчезает.
Вспомнив о мече, обхватываю рукоять, затем выгибаю спину и, направив кончик меча прямо Дардженто в позвоночник, опускаю корпус и пронзаю чудовище стальным клинком.
Глава 66
На лицо брызгает кровь.
Дардженто замирает. Я представляю, как он опускает голову и видит торчащий из пупка кончик меча. Жаль, что удар не задел сердце…
Сдавленное Маэцца срывается с губ командора, и я крепче сжимаю рубиновую рукоять.
Достаточно ли близко Данте, чтобы среди грохота грома расслышать невнятное бормотание?
– Поверните обсидиановую дверь на место! – рявкает жестокий монарх. – ЖИВО!
Я провожу плечом по глазам, чтобы стереть кровь фейри, и поднимаю голову: вход в грот заслоняет фигура Данте, драгоценности в его косичках и ушах сияют, подобно ядовитым растениям в легендарной роще Ксемы Росси.
Земля так сильно сотрясается, что с потолка сыплются пыль и мелкие камни. Вдруг по тьме пещеры разносится пронзительный скрежет, и на вход, словно гигантская челюсть, медленно опускается каменная плита.
На единственный вход.
– Шевелись, Дардженто! – рявкает Данте.
Внутренности леденеют, в то время как легкие вспыхивают огнем. Не получается даже порадоваться, когда колени Дардженто наконец-то подгибаются, и он заваливается набок. Я готовлюсь к удару о землю, изо всех сил напрягая бицепсы, чтобы не выпустить из рук меч.
Когда командор падает, клинок выходит из его живота, но рукоять остается в моих пальцах. Я ударяюсь обо что-то острое. И опять перед глазами взрываются звезды.
Часто моргаю, затем пинаю тяжелое тело Дардженто связанными ногами, пока не выползаю из-под него полностью.
Внутри бурлит такая ярость, что я намерена зарезать всех до единого фейри в этом гигантском гробу.
«Ты убьешь Данте. Ты будешь планировать его убийство».
О боги!.. Неужели поэтому Бронвен
