У него и камни заговорят!
Слова белогвардейского офицера ударами кувалды били по голове… Антон почувствовал, что разум оставляет его.
— А вы, подполковник, ничего не знали?
— Оля!.. — прошептал он.
Голова ее шевельнулась. Нестерпимо плеснуло из ее глаз. И тут взгляд потух. Голова опрокинулась на колоду.
— Чего это она?.. Эй, ты! Смотреть! Да она окочурилась! Как же мы узнаем, кто резидент?..
Глава шестнадцатая
Лапин докладывал командарму:
— Чжан Сюэлян снова накапливает войска на Сунгарийском направлении. На этот раз, — в Фугдине. В городе и укрепрайоне размещаются седьмая и девятая гиринские пехотные бригады, сосредоточивается кавалерия, прибывают специальные и технические части, отряды белогвардейцев, дружины полиции. Из Харбина и Мукдена поступает вооружение, боеприпасы, продовольствие. В Фугдине же сосредоточены остатки Сунгарийской флотилии. Срочно ремонтируется и довооружается флагманский крейсер «Кианг-Хенг», переоборудуются пароходы.
Да, разгром агрессивной группировки под Лахасусу не образумил белокитайцев… Высокопоставленные деятели Нанкина и Мукдена продолжают заявлять о превосходстве их армии над РККА. Чан Кайши и Чжан Сюэлян обсуждают планы нападения на Хабаровск и Владивосток, а борзописцы восхваляют «победы доблестных войск» и провокации на границе. Кроме Сунгарийского направления приготовления к нападению на советские рубежи завершаются на западном участке, в Забайкалье, в районе станции Маньчжурия, и на восточном — в Приморье, у станции Пограничной. Чжансюэляновцы и белогвардейцы бесчинствуют на захваченной ими КВЖД. Правители Китая демонстративно игнорируют все призывы к благоразумию со стороны советского правительства. Что это, как не провоцирование большой войны?.. Чан и Чжан не осмелились бы так себя вести, если бы не стояли за их спинами японцы и англичане. Вот кто науськивает их, вот кто подталкивает…
— Что представляет собой Фугдинский укрепрайон?
— Мощная, хорошо оборудованная крепость. Три линии заграждений. Центр города, прикрытый валом, является четвертой линией обороны.
— Пути подхода?
— По суше ограничены.
— А вы что скажете, Яков Иванович? Какова обстановка с флотской точки зрения?
Озолин, присутствовавший на докладе начальника штаба, понял, к чему ведет разговор командарм.
— На носу зима. По берегу Амура уже ледяные закрайки. То же самое и по Сунгари. Уровень воды падает с каждым днем.
— Сколько еще продержится, чтобы ваши броненосцы смогли пройти?
— Самое большее — две недели.
— В каком состоянии флотилия?
— Все корабли, за исключением монитора «Ленин» и канонерских лодок «Беднота» и «Красное Знамя», несущих дозорную службу, находятся на главной базе. Готовятся к зимней стоянке.
— Силы сопровождения? — Василий Константинович перевел взгляд на начальника штаба.
— Части Второй стрелковой дивизии — в местах постоянного расквартирования. Авиаотряд, кроме одного звена гидросамолетов, на базовом аэродроме.
— Что ж, как говорится: повторение — мать учения… Мы должны сорвать агрессивные замыслы противника. Приказываю прекратить консервацию кораблей. Подготовить флотилию и дивизию к походу.
Через несколько дней Блюхер отдал приказ: разгромить белокитайские гарнизоны вдоль Сунгари, от Лахасусу до Фугдина, разрушить укрепрайон. Удар должен быть ошеломляющим. Командующим операцией и всей группой войск на этот раз он назначил Озолина.
Озолин разбил флотилию на две маневренные группы. Ударной поставил задачу прорваться на рейд Фугдина, уничтожить военные корабли и саму базу Сунгарийской флотилии, второй группе — высадить десант и под прикрытием артогня мониторов захватить город. Ударной группой будет командовать он сам, десантной — командир стрелковой дивизии Онуфриев. Монитору «Ленин» выпала особая роль — следуя за ударной группой, вместе с ней выйти на рейд Лахасусу, высадить корабельный десант и обезопасить тыл флотилии, продвигающейся вверх но реке. Самолеты же обеспечат разведкой и бомбардировкой действия всех наступающих частей.
Приказ вступил в действие. И тут резко изменилась погода. Ударил мороз. При ясном небе подул штормовой, до восьми баллов, ветер. Начался резкий спад воды в Амуре и на Сунгари.
Командарм решил операцию не отменять. Последняя возможность использовать мощь флотилии. Скованного льдом Амура — вот чего ждет противник. Не дать ему выигрыша во времени! Провести операцию необходимо в более сжатые сроки: начать тридцатого октября, а второго ноября всем кораблям и войскам вернуться на исходные рубежи.
Одновременно Блюхер приказал штабу ОДВА приступить к формированию ударных групп войск в Забайкалье и Приморье.
Глава семнадцатая
Берзин внимательно смотрит на молодого мужчину, сидящего напротив его стола. Павел Иванович знает о нем все — насколько один человек может знать о другом. Больше, чем тот знает о себе… Нет, не факты биографии, не интимные подробности, взгляд со стороны позволяет беспристрастно оценивать его поступки, соизмерять качества его характера с тем делом, какое Павел Иванович собирается ему поручить.
Он обратил внимание на этого человека много лет назад — чуть ли не с момента его приезда в Москву. Имеет немалый опыт подпольной работы. Талантливый публицист. Превосходно разбирается в сложнейших хитросплетениях международной политики… Из него может получиться незаурядный ученый. Известный журналист. Даже выдающийся общественный деятель… Но чтобы стать разведчиком, этого еще недостаточно. Нужны специальные знания — они приобретаются учебой. Нужны особые навыки — их выверяют и закаляют только на практической работе: солдат становится настоящим солдатом в бою. Готов ли этот человек стать солдатом? Солдатом «невидимого фронта»?
Они встречаются в этом кабинете уже во второй раз. При первой встрече Берзин предложил ему перейти на работу в управление. Пусть он хорошенько все обдумает, взвесит «за» и «против». Потому что при ответе «да», придется ему изменить всю жизнь, все свои планы — предстоит работа за рубежом. Возможно, на много лет. Если же он ответит: «Нет», на нет и суда нет, каждый вправе принимать такое решение…
И вот теперь Берзин внимательно смотрит на мужчину:
— Решил?
— Да. Согласен.
Павел Иванович встает из-за стола, подходит к карте, смотрит на пестрые пятна, примыкающие к алой громаде Советской страны.
Гость внимательно наблюдает за ним. Они еще не говорили о том, куда ему предстоит ехать, если он примет предложение. Но он догадывается — в Германию. Ведь он немец. Родился в России, под Баку, мать у него русская, однако почти всю жизнь он прожил в Германии. Там стал революционером, коммунистом. Оттуда, из Гамбурга, Тельман направил его в Москву… Да, скорее всего, предстоит вернуться в Гамбург. Или в Берлин…
— Нам очень нужен человек, который следил бы за развитием событий вот здесь, — Берзин опускает ладонь на желтое пятно.
— В Китае? — удивленно восклицает мужчина.
— Сегодня наибольшая опасность угрожает Советскому Союзу отсюда. Сигнал тому — захват Китайско-Восточной железной дороги, бесконечные нападения на наши дальневосточные рубежи. Не исключено, что милитаристская Япония попытается открыто отторгнуть Маньчжурию и создать на Дальнем Востоке очаг агрессии и войны — не только против Китая, но и против нашей страны. Именно здесь, в Китае, завязан пестрый клубок заговоров и авантюр. Нам нужно постоянно следить,
