а потом и вовсе растворившись в земле. На поле остались только мы. Девушка устало села там, где стояла. Дышала она как после пробежки.
— Кощей, когда в следующий раз… кха-кха-кха… поеду без вас!
— Разбежалась, птаха. Тебя бы сюда даже не пустили без нас.
Девушка повернулась и не смотря на осунувшееся лицо улыбнулась.
— Ну здравствуй спасатель.
— Здравия…
— Что полез в гущу? Не страшно было?
— Помощь может понадобиться каждому.
Она хмыкнула, с помощью протянутой руки встала, сделала пару шагов ко мне, все так же держащему очки. Положила руку на них:
— Владей Михаил.
Видно, мой взгляд стал выразительным, у меня счетчик Гейгера от этой вещи становится бешенным. Я уж и не знаю сколько рентген получил за эти минуты, но ладно я! А остальные?
— Очки безопасны. А вот ты увидишь через них все живое. Для твоей работы они будут незаменимы. Да и тебе подскажут, где безопасно.
— Спасибо.
Тем временем мне все казалось странным, ЗАЭС прекратила орать об опасности. Мирно загорелся свет, в окнах, на улицах. Единственное тихо спящие, говорили о том, что не все так просто и гладко. Девушка, опираясь на своих провожатых побрела в сторону общежития.
— Мне то, что делать?
— Жить, помогать. Все, как всегда. Они, — взмах в сторону своих, — зимой еще встретятся с тобой.
Тот, кто представился Константином, смотрел на меня насмешливо, участливо.
— Не переживай, пошли лучше выпьем?
Он легко меня поднял, одернул форму, стряхнул невидимую пыль.
— Так что это было?
— Попытка высадить десант в районе Запорожской АЭС.
Пили всю ночь, я не представляю, где они взяли этот алкоголь, но очнулся я только утром. Станция продолжала жить своей жизнью. Условно спокойной. По осторожным расспросам, никто ничего не видел, не помнил, не знал.
Да, прилетала инспекция вчера под вечер, все осмотрела и отбыла в неизвестном отправлении. Даже, о чудо, никого не наказала и не обругала. Видать не до того было. Но ту комиссию проводили, ждем следующую.
Инспекция из Европы приехала после полудня. Девять белых внедорожников МАГАТЭ въехали на территорию Запорожской атомной электростанции. Специалисты, как тараканы, приступили к осмотру. Среди них один важный, только ходил и кивал, переводчику.
Их сопровождали сотрудники "Росатома". Эти были скучающей публикой, как статисты записывали, переглядывались многозначительно и молчали. Они, как и я, понимали, что, собственно, ждать от этой миссии чего-то значимого не стоит.
Исключительно с целью соблюдения дипломатического политеса и «жеста доброй воли». Кроме того, не исключено, что ядерная инспекция, по аналогии с пресловутой ОБСЕ займётся и сбором разведданных в интересах западных разведок.
В любом случае, пока они не приехали была призрачная надежда на то, что с приходом миссии на АЭС, регулярные обстрелы станции прекратятся. До темноты проводили осмотр, после развернули свои пыльно белые джипы и ушли в туман.
Практически в тот момент как скрылась проверка, заголосило ПВО. Нет, эти бумажные черви ничего не будут делать, только мешать. Отработали штатно. Обломки потушили, ушли спать.
Надежда осталось только на ту странную группу. Я вспоминал рыжую косу, спокойные слова, хрупкость и стойкость. И ребят, что тогда в восемьдесят шестом, закрыли своими телами мир. Первые ликвидаторы. Очки, что оставили мне держал рядом, дозиметр лежал с ними спокойно.
Перед сном, после ночной попойки (А была ли она? Я даже выспался в кои-то веки), я помню ее слова:
— Все приходит вовремя, для того, кто умеет ждать. Помни это в минуты сомнения. Врагам государства мы ничего не простим.
[1] БОП, боевая одежда пожарного.
[2] Рентген. Доза свыше 0,7 — показания к эвакуации жителей. При 500Р/час до лучевой болезни примерно 50–60 минут. Прим. автора.
[3] С.У.М.Е.Р.К.И. Тени Чернобыля.
