Жизнь без тебя была кошмаром наяву, гораздо худшим, чем все, что я пережил в своих снах. Я не сделаю ничего, что могло бы снова поставить это под угрозу.
— Я дам тебе еще один шанс. — Она поднимает палец и наклоняет голову ближе. — Не облажайся с этим, Алистер.
Меня окутывает тепло.
Я наклоняюсь, готовый коснуться губами ее идеального рта.
— Папа! — Белль задыхается.
Я отпрыгиваю назад, все еще держа Кению за талию.
Белль подбегает к нам, в ее глазах сияют огоньки. — Мисс Кения будет моей новой мамочкой?
Кения смущенно хихикает.
Миссис Хэнсли краснеет и провожает Белль обратно. — Милая, я говорила тебе пока не подходить сюда.
— Что ты скажешь? — Я спрашиваю Кению. — Ты хочешь осуществить мечту милой маленькой девочки?
— Сначала поцелуй меня, а потом я подумаю об этом.
Я рад услужить.
Мои губы касаются ее губ, и я больше не блуждаю в темноте. Она чистая, электрический свет, и я держусь за нее изо всех сил.
Медленно, нежно я целую ее, пока она не понимает, что принадлежит мне. Но я в равной степени принадлежу и ей. Вздохнув, она целует меня в ответ, как будто понимает. Неистовый, отчаянный поцелуй, от которого у меня кружится голова.
— Более простой способ сказать, что ты тоже скучала по мне, но мне это нравится, — говорю я ей.
— Это очевидно?
— Тебе не нужно ничего говорить. Твои глаза говорят мне все, что мне нужно знать.
— Я все равно это скажу, потому что слова тоже важны. — Она прижимается ко мне. — Я люблю тебя.
Мне трудно дышать.
У этой женщины есть все возможности покончить со мной. Это чертовски пугающе и волнующе одновременно.
Белль извивается в сторонке. — Ура! — Моя дочь срывается с места и бросается к моим ногам.
Кения смеется и подхватывает Белль на руки.
— Мои девочки. — Я бросаю взгляд на каждую из них. Обнимая Кению, я целую ее в висок и шепчу: — Пойдем домой.
ГЛАВА 23
РАЗБИВАТЕЛИ ДЛЯ ДУША
КЕНИЯ
Санни указывает на занавеску. — Желтый — хороший цвет для писателей? Я не знаю. Недостаточно вдохновляюще. — Она чешет подбородок. — Может быть, что-нибудь более спокойное? Океанские волны. Синий? Бирюзовый или темно-синий?
— Детка, я понятия не имею. Это твоя территория, — бормочу я, слегка скучая.
— Наконец-то я приступаю к переделке еще одного офиса в Fine Industries. Кабинет босса. И Алистер сказал мне, что хочет, чтобы комната выглядела уютно на случай, если ты в конечном итоге будешь писать там вместе с ним.
Как будто я могу что-то написать, когда Алистер в комнате. Он такой великолепный, что превращает мой мозг в кашу. И не заставляйте меня рассказывать о том, что его руки делают со мной.
— Это огромная сумма для моего портфолио. Я включила в свое резюме Fine Industries, и люди сходили с ума. Я перегружена, дорогая. — Она перебрасывает свои блестящие волосы через плечо. — Тебе повезло, что я тебя втиснула.
— Эй, у меня есть привилегия лучшего друга.
Она хихикает.
Вдалеке я замечаю знакомое лицо. В универмаге есть детский отдел с милым демонстрационным залом и множеством мебели в стиле персонажей.
— Даррел? — Я замечаю, что великан шныряет вокруг, выглядя совершенно неуместным.
Санни толкает тележку позади меня, когда я подхожу.
Даррел вздрагивает. Зеленые глаза встречаются с моими, а затем поворачиваются к Санни. Они немного расширяются, прежде чем он быстро отводит взгляд.
— Что ты здесь делаешь? — Спрашиваю я.
— Осматриваюсь, — говорит он низким, взволнованным голосом.
— Для Белль? — Я оглядываюсь по сторонам. Белль в стадии принцессы. Ни один из этих подарков на тему мальчика не подойдет.
— Э-э-э, нет. Двое гостей переезжают ко мне. Просто на время. Пока их бабушка поправляется. — Он снова бросает косой взгляд на Санни.
Я замечаю, что он наблюдает за ней, и понимаю, что я их не представила. — О, это Санни, моя лучшая подруга. Санни, это Даррел, дядя Белль.
— Приятно познакомиться. — Она протягивает руку.
Он смотрит на это и отворачивается. — С вашего позволения.
У Санни отвисает челюсть.
Мои брови поднимаются.
Я в шоке смотрю, как Даррел уносится прочь, как будто мы только что подожгли его дом.
Рот Санни хмурится. — Что с ним не так?
— Понятия не имею. Обычно он не такой.
— Например, какой? Чертовски грубый?
Мой потрясенный взгляд возвращается к спине Даррела. — Серьезно, он никогда раньше не делал ничего подобного.
Санни фыркает и хлопает рукой по тележке.
— Вы двое встречались?
— Я никогда в жизни его раньше не видела, — выплевывает она. — Даже если бы и видела, разве это дает ему какое-то право быть придурком? — Она усмехается. — Неудивительно, что он родственник Алистера.
— Эй, Алистер не стал бы просто игнорировать твою руку. Он бы ее отшвырнул. Даррелл все еще спокоен по сравнению с ним.
— И ты говоришь так гордо, — саркастически замечает она.
— Он больше не такой.
— Хм.
— Это правда. Он работает над тем, чтобы быть добрее. Особенно теперь, когда он сокращает эти нелепые часы. У него меньше времени лаять на людей.
— Ты можешь убрать придурка из офиса, но ты не можешь убрать придурка из человека.
— Поговорка гласит не так.
Она морщит нос и смотрит в сторону Даррела. — Напомни мне избегать любых вечеринок, на которые ходит парень Даррел. Если только это не твоя свадьба.
— Вау. Мы уже на свадьбе?
— Ты думаешь, Алистер продолжит подыгрывать тебе? Он готов приложить к этому все усилия, девочка.
Я беру ее за руку и смеюсь. Мысль о том, чтобы стать женой Алистера, приятна, но мне действительно нравится встречаться с ним. Очень. И я не спешу выходить замуж.
— Давай продолжим ходить по магазинам.
Санни снова улыбается. Ничто так не поднимает ей настроение, как обещание создать дизайн интерьера.
Мы завершаем наши покупки, а затем она тащит меня в модное кафе.
— Не правда ли, это место немного… богатое? — Спрашиваю я, нервно оглядываясь по сторонам.
— Девочка, твой парень чертовски хорошо мне заплатил. — Она ухмыляется. — Мне нужно вознаградить женщину, которая позволила мне иметь клиентом миллиардера.
Я ухмыляюсь.
Мы заказываем кофе.
Это хорошо, но определенно не так хорошо, как у Иезекииля.
Санни помешивает кофе. — Каково это — работать в издательстве, которым ты владеешь?
Я тихо смеюсь. После того, как Алистер представил мне издательскую компанию — как сумасшедший перекупщик, которым он и является, — я решила никому об этом не рассказывать. Я все еще работаю на моего деспотичного главного редактора.
Это забавно. Каждый раз, когда она плохо обращается со мной, я думаю о том
