Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
— А допуск? — спросил Скарре.
— Не требуется, старый еще действует, — соврал Харри.
— Правда?
— Если кто спросит, скажешь, что я приказал. Идет?
— Идет.
Человек в синем халате хмыкнул. Покачал головой и вернул бумагу Харри.
— Я перезвоню попозже, Скарре. Похоже, тут возникли сложности…
Харри сунул бумагу в карман, недоуменно взглянул на кладовщика.
— Дважды получать оружие нельзя, Холе, — сказал тот.
Харри не вполне понял, о чем толкует Хьелль Атле Урё, но почувствовал, как по затылку пробежали горячие мурашки. И догадался, что они означают. Потому что чувствовал их не впервые. Кошмар не кончился. А только начался.
Жена Гуннара Хагена разгладила платье и вышла из ванной. Муж ее стоял в коридоре перед зеркалом и пытался завязать черную бабочку. Она остановилась, зная, что он вот-вот раздраженно зафырчит и попросит помощи.
Утром, когда позвонили из управления и сообщили, что Джек Халворсен умер, Гуннар сказал, что у него нет ни настроения, ни права идти на концерт. И она поняла, что ему предстоит неделя долгих размышлений. Порой она думала, понимает ли кто-нибудь, кроме нее, как тяжело Гуннар переживает такие вещи. Однако днем начальник полиции попросил Гуннара все-таки присутствовать на концерте, поскольку Армия спасения решила почтить кончину Джека Халворсена минутой молчания и в таком случае полицию, естественно, должно представлять начальство Халворсена. Но она видела, что Гуннар вовсе не рад, серьезность тесным шлемом стиснула его голову.
Гуннар засопел и сорвал с себя бабочку.
— Лисе!
— Я здесь, — спокойно сказала она, подошла, протянула руку. — Дай-ка!
Телефон на столике под зеркалом громко зазвонил. Гуннар нагнулся, взял трубку:
— Хаген.
Она слышала далекий голос на другом конце линии.
— Добрый вечер, Харри, — сказал Гуннар. — Нет, я дома. Мы с женой идем сегодня в Концертный зал, и я ушел пораньше. Есть новости?
Лисе Хаген увидела, как незримый шлем еще сильнее сдавил его голову, пока он слушал собеседника, долго, не перебивая. Потом наконец сказал:
— Да! Я позвоню в оперчасть и подниму всех по тревоге. Подключим к разыскной операции весь доступный персонал. Я скоро выезжаю на концерт и пробуду там несколько часов, но мобильник будет работать в режиме вибрации, так что звонить можно.
Он положил телефон.
— Что случилось? — спросила Лисе.
— Звонил один из моих инспекторов, Харри Холе. Он только что был на матскладе, хотел получить оружие по разрешению, выданному мной сегодня утром. Взамен пропавшего после взлома в его квартире. Как выяснилось, сегодня же утром кто-то получил на складе оружие, предъявив первое, пропавшее, разрешение.
— Плохо дело… — сказала Лисе.
— Да уж, — буркнул Гуннар Хаген. — Увы, это еще не самое скверное. У Харри есть подозрение насчет того, кто мог это сделать. Он позвонил в Судмедэкспертизу, и подозрение подтвердилось.
К своему ужасу, Лисе увидела, как лицо мужа покрылось серой бледностью. Словно последствия того, о чем рассказал Харри, открылись ему только теперь, когда он сам сказал жене:
— Анализ крови человека, которого застрелили на контейнерном складе, свидетельствует, что он не тот, кого вырвало рядом с Халворсеном. Не тот, кто испачкал кровью его пальто. И лежал на подушке в Приюте. Словом, застрелили не Христо Станкича. Если Харри прав, то Станкич по-прежнему в городе. И вооружен.
— Но тогда… тогда он, стало быть, продолжает выслеживать того бедолагу… как бишь его?
— Юна Карлсена. Да. Поэтому мне необходимо позвонить в оперчасть уголовной полиции и мобилизовать весь доступный персонал на поиски обоих — Юна Карлсена и Станкича. — Он прижал руки к глазам, словно именно там сосредоточилась боль. — И только что с Харри связался полицейский, который, разыскивая Юна, вошел в квартиру Роберта Карлсена.
— Да?
— Похоже, там была потасовка. Постельное белье… в пятнах крови, Лисе. Ни следа Юна Карлсена, только под кроватью складной нож с пятнами черной, засохшей крови на лезвии.
Он отнял руки от лица, в зеркале она увидела, что глаза покраснели.
— Все это очень скверно, Лисе.
— Понимаю, Гуннар, дорогой. Но… но кого же тогда застрелили на контейнерном складе?
Гуннар Хаген с трудом сглотнул комок в горле:
— Мы не знаем, Лисе. Знаем только, что он жил в контейнере и в крови у него обнаружен героин.
— Господи, Гуннар…
Она положила руку ему на плечо, попыталась перехватить в зеркале его взгляд.
— Он воскрес из мертвых в третий день, — прошептал Гуннар Хаген.
— Что?
— Спаситель. Мы убили его ночью в субботу. Сегодня вторник. Третий день.
Мартина Экхофф была так хороша, что у Харри дух захватило.
— Привет, это я! — сказала она глубоким контральто, какое запомнилось ему с первой встречи в «Маяке». Тогда она была в армейской форме. А сейчас стояла перед ним в простом элегантном платье без рукавов, черном и блестящем, как и ее волосы. Глаза казались еще больше и темнее обычного. Кожа белая, нежная, словно прозрачная.
— Наряжаюсь, — засмеялась девушка. — Смотри. — Она подняла руку невероятно мягким жестом, прямо-таки танцевальным, продолжением другого, не менее грациозного движения, как показалось Харри. На ладони ее лежала белая слезка-жемчужина, блеснувшая в тусклом свете из прихожей ее квартиры. Вторая жемчужина украшала ушко. — Заходи. — Мартина шагнула назад и отпустила дверь.
Харри переступил порог и очутился в ее объятиях.
— Как хорошо, что ты пришел. — Она притянула его голову к себе, теплое дыхание обвеяло ухо, когда она прошептала: — Я все время о тебе думала.
Харри закрыл глаза, крепко обнимая ее, чувствуя тепло маленького, по-кошачьи мягкого тела. Второй раз за эти сутки он стоял вот так, держа ее в объятиях. И не хотел отпускать ее, знал, что этот раз — последний.
Сережка лежала у него на щеке, под глазом, словно уже остывшая слеза.
Он высвободился.
— Что-то не так? — спросила она.
— Давай сядем. Надо поговорить.
Они прошли в комнату, Мартина села на диван. Харри стал у окна, глянул на улицу:
— Кто-то сидит внизу в машине, смотрит на твое окно.
Мартина вздохнула:
— Это Рикард. Ждет меня, отвезет в Концертный зал.
— Хм. Ты знаешь, где Юн, Мартина? — Харри пристально смотрел на ее отражение в оконном стекле.
— Нет. — Она перехватила его взгляд. — Ты полагаешь, что я по какой-то причине должна это знать? Раз так спрашиваешь, а? — Голос звучал отнюдь не ласково.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
