Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
— Дмитрий! — удивленно воскликнул вольнопер. — Ты как здесь оказался?
— Да вот, проведать зашел, — улыбнулся ему Будищев. — А то, говорят, ты тут совсем зачах.
Приятели тут же обнялись и похлопали друг друга по плечам, причем, Лиховцев опять едва не уронил костыль.
— Боже, как я рад тебя видеть! — приговаривал он, счастливо улыбаясь. — А я уже черт знает что успел подумать, из-за того что не мог получать от вас вестей! Ну, рассказывай, что нового, все ли благополучно?
Освободившись из объятий товарища, Будищев присел на кровать, так, при этом, посмотрев на нарушителя спокойствия, что тот предпочел тут же ретироваться.
— Ну, что тебе поведать о делах наших скорбных? — пожал плечами унтер. — Я вообще мало кого видел. Федька жив, здоров, тебе просил кланяться, если увижу. Мишка Малышев тоже. Северьян в фельдфебели метит, а Сева с Николашей "благородиями" стали, теперь такие важные, на хромой козе не подъедешь!
— Гаршина и Штерна произвели в офицеры?
— Ну, так!
— Отличная новость! А они не черкнули мне хотя бы пару строк?
— Блин, Леха! Ты как скажешь, что-нибудь… ну кто знал, что я тебя увижу? Нет, ну кроме Федьки, конечно! Этот паразит, как раз был уверен, что я попаду в ваши места и подробно объяснил, как тебя найти.
— Невероятно!
— Ну, так у него же нюх как у собаки!
— Что же, нет, так нет, — сокрушенно вздохнул Алексей. — Я вообще, не о себе беспокоюсь, а об… одном человеке.
— Ну-ну. Я так и понял.
— Тебе, верно, Федор рассказал?
— Угу, он вообще, говорливый стервец, особенно когда его не просят.
— Но ты так и не рассказал, какими судьбами попал сюда?
— Ой, Леха, если честно я сам не очень понимаю, как это случилось. Скажу лишь, что я встрял в какую-то левую историю, как хрен в рукомойник и теперь даже не знаю, чем все и кончится!
— Невероятно…
— Это точно. Слушай, у меня туго со временем и надо бежать, но я постараюсь тебя еще как-нибудь навестить. Лады?
— Конечно, но может, ты задержишься еще хоть на минуту, думаю, твой рассказ может быть интересен не только мне.
— Может, другой раз?
— Это не займет много времени.
— Ну, ладно, уболтал! Пойдем, проведаем эту вашу сестру Берг, хотя новости у меня, прямо скажем…
Услышав, что в госпитале появился солдат из Болховского полка, девушка немедля прибежала к ним и с надеждой взглянула в лицо Будищева. Лицо ее покрылось румянцем, глаза засверкали, так что когда Дмитрий увидел ее, слова застряли у него в горле.
— Вы видели Николая? — с надеждой в голосе спросила она.
— Да, — глухо отозвался тот, мгновенно пересохшим голосом.
— Как он?
— Да ничего, вроде, жив-здоров, не кашляет, — глупо забормотал он, с ужасом понимая, что несет чушь и не знает, как это исправить.
— Он ничего, не просил мне передать?
— Да что, вы, Геся, никто не знал, что я окажусь тут. К тому же он так занят в последнее время… производство в офицеры и все такое…
— Вы знаете мое имя?
— Я видел вас в Бердичеве.
— Вот как, видели один раз и запомнили?
— У меня фотографическая память…
— Как это?
— Это мое проклятие. Стоит мне что-либо увидеть, я запоминаю это в мельчайших подробностях. На вас было голубое платье с кружевным воротником, светлые перчатки и соломенная шляпка.
— Да, верно. А вот я вас совсем не помню!
— Нас там таких много было.
— Но ведь вы вернетесь еще в свой полк?
— Наверное.
— Скажите ему… скажите, что я жду его.
— Конечно.
— Я буду вам очень признательна.
Выйдя из госпиталя, Дмитрий быстро пошагал прочь, будто желая уйти как можно дальше от этого места. Неласковое зимнее солнце светило ему в спину, отчего перед ним на дороге так же размашисто шагала его тень.
— Трус! — вдруг выпалил он, обращаясь к своему силуэту на снегу. — Тряпка! Не мог сказать девчонке, что ее "суженый" благополучно женился и ей надо… а фиг его знает, что ей теперь надо! Ох, Коля-Коля, и почему ты ее встретил? Хотя, наверное, потому что она искала своего пропавшего брата… что же так погано-то на душе?
Несчастная Крымская кампания, когда наша армия оказалась совершенно не готовой к боевым действиям, и чрезвычайно плохо вооружена, оказала, тем не менее, благотворное действие в том смысле, что заставила военное руководство пойти на крайне необходимые перемены.
В связи с этим, как только появлялись какие-либо новации в оружейном деле, с ними старались как можно быстрее ознакомиться и, при необходимости, принять на вооружение русской армии. Не обходилось и без накладок, достаточно вспомнить "несчастную оружейную драму"[86], но, все же, в большинстве случаев, командование находилось на высоте своего положения и действовало быстро и эффективно.
Именно так и были приняты на вооружение картечницы Гатлинга, а так же их переделки Горловым и Барановским. Впрочем, первые восторги быстро утихли, как пользоваться новым оружием никто не знал, а потому их быстро отправили в крепости, в качестве противоштурмовых пушек. Когда же началась война, лишь несколько батарей попали в действующую армию.
Удачное применение скорострельных орудий в Рущукском отряде, вызвало известный ажиотаж среди сторонников и противников нового вида вооружения, так что командовавший в нем цесаревич Александр Александрович счел за благо созвать комиссию, с тем, дабы изучить полученный опыт, а также решить, как его использовать наилучшим образом. В середине декабря она была создана и приступила к работе.
После изучения донесений составленных генералами Дризеном, Арнольди, и Тиньковым, а также полковником Буссе и капитаном Мешетичем, члены комиссии не пришли ни к какому выводу, а потому решили провести натурные испытания.
Было довольно холодно, и господа генералы кутаясь в шубы, без всякого удовольствия смотрели на стоящие перед ними картечницы и их посиневшие расчеты. Однако же, дело было необходимо закончить, и их превосходительства приказали приступать. Забираться далеко от деревни не хотелось, а потому полигон устроили прямо за околицей. Благо, что в такую погоду люди предпочитались сидеть дома, так что от стрельбы вряд ли кто мог пострадать.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
