Книга Заказное влюбийство - Кристина Юраш

– Ты об меня ноги вытерла! – голос звучал так, что слуги быстренько рассчитывались. Сначала с работы, а потом на первое, второе и компот. Шучу, конечно. На моей памяти и в моем присутствии не сожрали еще никого, несмотря на то, что драконья обида по умолчанию считается смертельной. Я, как начинающий драконовед, могу смело утверждать это, слегка вструхнув под желтым змеиным взглядом. Он лежал в саду, растянувшись во всю длину. «Спря-я-ятался!» – умилилась Интуиция, глядя на цветочки, окружающие мою чешуйчатую прелесть.

– А ничего, что я тебя погладила? – ласково заметила я, видя, что с моим появлением обида стала еще смертельней.

– Ногой? – черный вертикальный, хищный зрачок смотрел на меня, как бы намекая на то, что не ту конечность я выбрала для проявления нежности, любви и заботы. Первый признак того, что на нас слегка обиделись, – это молчаливый уход. Второй признак – шуршание под окнами. Скоро на клумбе будет проплешина драконьих обид. И ведь не подойдешь, не поцелуешь, не обнимешь, ибо не позволит. Многотонный знак протеста смотрел на меня холодным драконьим взглядом.

– Ну я же любя! – вздохнула я, закатывая глаза. Я – единственная, кому хочется подойти поближе, в тот момент, когда все устремляются подальше. В последний раз массовый забег окружающих был замечен после случайной фразы, слетевшей с уст любимого: «Чихать я на вас хотел!» Никогда еще столько подданных не желало дракону крепкого здоровья.

– Ногой? Любя? – услышала я вкрадчивый голос – грозу всех инстинктов самосохранений.

– Да, ногой, любя, – обиделась я, глядя на сломанные кусты моей любимой сирени.

– А если бы я тебе ногу откусил? Любя? А потом бы всю жизнь на руках носил? А? – прищурился дракон, который так и не удосужился представиться. Нормально? Живем вместе полгода, а я до сих пор теряюсь в догадках, как же зовут моего мужа!

– Не откусил бы. Зачем тебе жена – инвалид? Тем более что моей ногой, как и моей девственностью сыт не будешь! – ядовито заметила я, понимая, что он шутит. А раз шутит, то уже почти не злится. – И вообще, ты говорил, что не чувствуешь даже стрелу, а тут прямо почувствовал, как я тебя нежно погладила ножкой!

– Не почувствовал, Импэра, – ядовито заметил дракон. – А увидел! Лежит себе мой хвост, никого не трогает, а тут об него моя любимая жена ноги вытирает.

– Пойдем кушать, – миролюбиво улыбнулась я, погладив ладошкой твердую, как камень, чешую. Обычно слово «кушать» действует куда эффективней, чем все «прости меня», вместе взятые. Я уже поняла, что драконы привыкли заедать обиды. Иногда даже обидчиками.

– Кушать? – горестно заметил обиженный супруг, оглядываясь по сторонам. А потом с коварным взглядом подполз к зеленой веточке.

«Началось! – икнула Интуиция, прикрывая лицо рукой. – Вспомнил, как мы недавно уточняли его рацион! А мы ведь просто спросили по поводу диетического легкоусвояемого белка, который имеет привычку перед смертью бегать и орать.

Со взглядом затравленного жизнью диплодока, большая черная бедняжка открыла зубастую пасть, примеряясь к близрастущей зелени. «Разве тебе не жа-а-алко, этот букет сирени!» – рассмеялась Интуиция, глядя, как драконий глаз внимательно следит за реакцией моей совести. Мол, не кормят меня, бедненького. Живя с вами, научишься есть всякую гадость!

– Ура! Я скажу, что ужин отменяется! Какая экономия! – гадостно потерла руки я, глядя, как он все-таки откусил веточку, страдальчески ее пережевывая.

Вот уже два месяца с пугающей частотой мне снится один и тот же сон, как будто к нам прилетают знакомиться его родственники. Слетаются, как самолеты в аэропорту, неуклюже приземляясь возле дворца. Воображение рисовало тревожные картины, а я ловила себя на мысли, что иногда с тревогой поглядываю в небо под вращающуюся надоедливой шарманкой песню: «Летит, летит по небу клин усталый! Летит в тумане на исходе дня. И в тех желудках промежуток ма-а-алый! Быть может, это место для меня!» Я мысленно представляла себе, как приземляется тушка огнедышащей свекрови, которая свирепо обводит взглядом нашу новоявленную ячейку общества, а потом с криком: «Кто тут недокармливает моего мальчика?!!» устремляется в мою сторону. И зыркает на меня так, словно в меню у ее сынули одна морковка. В этот момент со взглядом унылого диплодока мой любимый подползает к ближайшей растительности и начинает ее грустненько общипывать, страдальчески пережевывая, обрекая останки моей совести на посмертные муки. «Зимой, мы, конечно, похудеем! Тяжело нам зимой придется!» – хихикнула Интуиция, вспоминая недавний разговор про диету.

– Я скажу, что Его Величество уже сыто, – кокетливо заметила я, глядя на общипанную веточку.

– По горло, – обиженным голосом ответил любимый, обращаясь в человека. – Одной маленькой врединой.

Меня поймали, обняли, а я заметила на его одежде пятилепестковый цветок сирени. Мало того что заметила, так еще и съела. Прямо как в детстве, загадывая заветное желание. И почему-то в этот момент мне малодушно хотелось, чтобы любимый однажды сказал, что он – сирота. И знаете, что? Цветочек-мутант действительно выполняет желания! Подробностей мне не описывали, но уточнили, что родственников у любимого нет. Совсем нет. Я слушала, утешала, сочувствовала, думая о том, что поставила бы памятник рыцарю, который избавил меня от разборок с разъяренной драконицей.

Стол был накрыт так, словно мы ждали в гости человек двадцать. Опыт показывал, что этого нам хватит на полчаса. То есть я буду сидеть вечно худеющим и до сих пор охудевающим от самого процесса совместной трапезы Пятачком, а на том конце стола будет ловко орудовать ложкой и вилкой прожорливый Винни Пух. Главное не поддаваться на вкрадчивые провокации: «Ой, как вкусненько, ты только попробуй!» Жизнь утверждала, что прокормить любимого намного проще, чем убить. Враги, кстати, это заметили первыми, но передать бесценный опыт, к счастью, не успели.