Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
Насытившись, стая, вытянувшись в цепочку, зашагала к реке, где и расположилась на отдых. Многие из них залезли в воду, где с наслаждением принялись плескаться, оглашая окрестности громкими криками. Они вели себя абсолютно беспечно и, когда пришельцы один за другим, перестав прятаться, тоже вышли на берег и расположились чуть поодаль друг от друга в непосредственной близости от них, никак на это не отреагировали. Точно так же они не обращали внимания и на животных, подходивших к берегу на водопой.
Такое взаимное безразличие могло говорить только об одном. Они не видели друг в друге врагов. Всем хватало всего: воды и корма. Ничего не надо было отнимать. Никто не пытался кого-то съесть. О такой гармонии можно было только мечтать. Однако она не могла быть вечной. Более того, прибывшие на планету колонисты хорошо знали, что природная катастрофа совсем не за горами. Она могла разразиться в любую минуту. Огромное количество воды прольется из атмосферы на планету, поднимется уровень океанов, низины превратятся в моря и озера. С гор сойдут сели и оползни. Атмосфера, освободившись от избыточной влаги, начнет пропускать больше лучей от светила. Появятся засушливые районы, а на полюсах начнут расти ледяные шапки. Многие представители флоры и фауны погибнут. Оставшимся же в живых предстоит тяжелая борьба за существование, в которой победят сильнейшие. Нарушится и идиллия мирного сосуществования в животном мире. Он поделится на хищников и травоядных, образуя иногда замысловатые кормовые цепочки.
Да, этому миру, как, впрочем, и другим подобным мирам, предстоит пережить трагедию, а может, и не одну. Задачей же для колонистов становится сохранить туманцев во время природной катастрофы и помочь им встать во главе, а не в конце или середине одной из кормовых цепочек.
Сумерки богов
Залитая солнцем красно-коричневая пустыня только на первый взгляд казалась безжизненной. Стоя на ее поверхности, можно было слышать завывание ветра и тихий шелест переносимого им песка. Если набраться терпения, то можно было и оценить его работу. Песчаные барханы медленно ползли по ветру, засыпая и обнажая снова мелкие камни и торчащие кое-где скалы. Самые крупные из них не поддавались песчаным заносам. Они гордо возвышались над морем песка, как корабли в океане, образуя иногда целые острова или гряды островов. В таких местах встречались оазисы. Их легче всего было бы увидеть с высоты птичьего полета. Но отсюда можно было увидеть не больше одного оазиса. Вот если бы подняться повыше и охватить взглядом всю пустыню или, по крайней мере, значительную ее часть, то можно было увидеть более интересную и оптимистическую картину. Оазисов в пустыне можно было бы отыскать много. Между ними обнаружились бы тропы и движущиеся по ним караваны. Трудно отыскать дорогу в пустыне. Это под силу только опытным проводникам, не раз проделавшим этот путь еще со своими отцами, а тех со своими, из века в век, из поколенья в поколенье.
Раз идут караваны, значит, есть зачем. У них есть начало пути и есть конец, есть цель, ради которой люди пускаются в долгий и опасный путь. Многие караванные пути сходятся в разных точках за пределами пустыни. Это и понятно, там, на берегах рек и морей стоят города. Там производят, продают и покупают товары. Туда есть, за чем идти. Но многие караванные тропы сходятся почти в самом центре пустыни, где нет города, а есть только большой оазис. Там расположена маленькая деревушка с парой сотен жителей, а приходят туда тысячи. И уходит столько же. Значит, есть в этой деревушке что-то особенное, что нельзя оценить ни деньгами, ни товарами.
Деревушка в самом центре пустыни прилепилась к склону огромной скалы в форме сломанного зуба такого же красно-коричневого цвета, как и окружающие пески. С трех сторон скала неприступна и высока, а с четвертой спускается вниз полого и, сходя на нет, тонет в песках. Именно здесь из скалы выходит водяной поток, образующий небольшое озеро. Широкое у самой скалы, оно сужалось по мере удаления от нее, постепенно превращаясь в узкую протоку, теряющуюся в песках. По берегам озера и протоки росли пальмы, высокие с густыми кронами ближе к воде и все менее пышные дальше. Видно было, что в посадку пальм и уход за ними был вложен большой человеческий труд. Их аккуратно подрезанные кроны чуть склонялись к воде и, где это было возможно, отбрасывали на нее свою тень в явной попытке уменьшить испарение. Этой же цели служили плетеные циновки, растянутые над водой, а также цветущие в воде лилии с огромными плавающими листьями.
Несмотря на жару, люди работали в этом рукотворном саду и сейчас. Гончары выделывали и обжигали глиняные трубы. Их тут же укладывали в прокопанные от воды к пальмам канавы. Работа шла медленно, но неуклонно. Видно было, что люди делают привычную для них работу. Можно было представить себе, что на посадку и возделывание этого сада в пустыне ушла уже не одна сотня лет, и никто не собирается прерывать ее в будущем.
Сама деревушка, состоящая из нескольких десятков глинобитных домиков, расположилась метрах в двухстах от воды и так же, как и весь пальмовый сад, была защищена от господствующего направления ветра всей громадой скалы. От деревушки вверх по самой скале была проложена дорога. Она вымощена плитами из серого камня разного размера, но плотно подогнанными друг к другу. Поднимаясь по ней, путник попадает внутрь сломанного зуба. По бокам от дороги начинают выситься скалы, обработанные человеческой рукой. В них вырублены дверные проемы, ведущие в жилые помещения верхней части деревни. Каждый проем обрамлен орнаментом из геометрически правильных фигур. За ним анфилада комнат, уводящая вглубь скалы. Здесь царят сумрак и прохлада.
Дорога выходит к площади, в центре которой стоит дом, сложенный из огромных каменных плит. Фасад дома обращен к стене, замыкающей площадь. Стена высокая, ровная и глухая вся расписана картинами, на которых изображены люди с несколько необычной внешностью. Вот они стоят в ряд. Шесть мужчин и столько же женщин. Они же по отдельности в окружении обычных людей обучают их ремеслам, охоте, рыбной ловле. Обычные люди на картинах маленькие, их лица не прописаны подробно. Они внимательны и послушны. Необычные же лица изображены детально и светятся одухотворенностью. Посреди стены, прямо напротив дома нарисованы ворота. Около них, склонив головы, стоит группа мужчин. Они терпеливо ждут, когда ворота откроются. У их ног лежат корзины с дарами. В них фрукты, бутыли с вином и маслом, сыры, ткани. Изо дня в день с первыми лучами солнца они приходят сюда из лагеря, что разбит поблизости от нижней части деревни, и стоят до заката. В лагерь они приходят с караванами и уходят тоже с ними. Они никогда не забирают с собой принесенные ими дары, но к утру их уже нет на площади.
На площади, на дороге и вдоль нее идет непрерывная работа. Десятка полтора человек непрерывно подметают мостовую, сметают с нее мельчайший красно-коричневый песок, который постоянно приносит ветер. Подметать мостовую – это искусство. Мести надо очень медленно, иначе песок снова поднимается в воздух. Подметальщики идут друг за другом, и, когда первый из них начинает подметать у самых ворот, последний заканчивает свою работу в нижнем конце дороги и идет снова наверх. Повсюду слышен стук молотков. Это резчики по камню выбивают долотом новые узоры на своих каменных жилищах. Другие с помощью тех же нехитрых инструментов вгрызаются вглубь скалы, расширяя свои жилые помещения.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
