– Босс, что будем делать? – грустно спросила Солдат Джейн. – Все? Мы тут теперь навсегда?
– Есть дверь в Грэнби, – тихо сказала Настя. – И дверь в Форт-Мак-Мюррее.
– В Грэнби ты сама знаешь, куда она ведет, – почесал я в затылке в задумчивости. – Соскучилась по машинам без печек и домодельной одежде? Своему По-2, в котором коченеешь даже летом?
– Зато там друзья, и там интересней жизнь.
– Наверное, – согласился я. – Жизнь интересней, верно.
И там достаточно много людей для того, чтобы эта жизнь еще и развивалась. Но людей и здесь станет больше, у Углегорска было больше двадцати лет форы.
– А что в Форт-Маке? – спросил Алекс.
– Там дверь. Может, даже в нормальный мир. Оттуда сюда как раз и прошел Уоррен. Но там очень, очень плохое место. Там до Тьмы можно плевком достать. Твари могут разорвать раньше, чем мы до двери добежим.
– Не преувеличивай, – возразила Настя. – Можно прорваться.
– Но там именно что прорываться, то есть со стрельбой и всем прочим. И все равно никаких гарантий. И если та дверь почему-то не сработает, то нам уже не уйти, только последний бой принимать или самим стреляться. В один конец дорога.
– А если на броне? – спросил вдруг Алекс. – Там какое-то здание? Прижаться дверью, попытаться, а если не выйдет, то обратно в машину и домой.
– Для этого надо вернуться на базу. Возникнут вопросы. Могут не дать уехать.
– Можем уехать позже. – Настя подняла руку как ученица. – Подождать неделю, дать всему улечься, взять МРАП из тех, что пока не оприходовали, и просто уехать на нем. На броне вы с Теренсом в самую Тьму ездили.
Это да, это верно. Мозги закипали, но твари даже не пытались до нас добраться.
– До Грэнби, если придется менять планы, горючего не хватит.
– Горючее найдем, – вступила Солдат Джейн. – Всегда найдем.
Я подумал, кивнул, затем сказал:
– Никого не могу принуждать. Поэтому просто голосуем. Кто за то, чтобы после снова повторить попытку?
– Я за то, чтобы повторить ее прямо сегодня, – сказала Настя.
– Сегодня придется угонять машину, – покачал я головой. – Тогда нас могут попытаться остановить. И остановят. Получится нехорошо.
– А через неделю?
– К тому времени я найду способ получить единицу бронетехники официально и проработать легенду про выезд в Грин-Лэйк, например.
– И можно будет добыть прицеп-бочку и купить дизельного топлива, – добавил Алекс.
– Именно. Тогда нам горючего хватит докуда угодно. Голосуем.
Все четверо, включая меня, проголосовали за следующую попытку.
Никто никому ничего лишнего не сказал. Убитым распихали по карманам их вещи, сунули в кобуры пистолеты, после чего тела уложили на брезент и вызвали всех, кого положено в таких случаях вызывать. Трупы увезли, выпущенного пленного передали полиции. Ее начальнику, нагрянувшему сюда вместе со всеми, я просто сделал еще одну копию ролика, попутно выдав созданную на лету версию о том, что мы возили его опознать место. Почему сами? Да потому, что он помощник самого Уоррена, не хотели рисковать.
Версию проглотили. В главном я был прав: при наличии видео никто не хотел раздувать историю. Ее хотели забыть как можно быстрей и не вспоминать. И как бы сегодняшний день ни начался, что бы сегодня ни произошло, но домой я отправился с работы, может быть, лишь немного позже обычного. Как раз перед выездом пришла сводка о разгроме колонны противника. Остановили, подняли два «спуки», причем вторым успела поуправлять Настя. А те всех покрошили.
Как будто не было ничего сегодня. Как приехал с утра на службу, так и уезжаю. Вертолет уже отмыли, дырки от пуль завтра заделают. Все.
Уехали с Настей вдвоем на моем служебном «тахо».
– Ты действительно готова прорываться в Углегорск? – спросил я ее по дороге домой.
– Если выбор между этим миром и тем, то я ни на секунду не задумаюсь. А ты?
– Я тоже, пожалуй. Здесь нам скоро станет очень скучно. Мы все же другие. А может, чем черт не шутит, получится пробить проход оттуда сюда. И тогда… – Я не договорил, но она меня прекрасно поняла.
– Давай в третий раз домой не возвращаться, хорошо?
– Думаешь, что в данном случае бог троицу не любит?
– Уверена. Я уже сегодня чувствую себя идиоткой, снова возвращаясь назад.
Признаться, я просто рад, что дома нас никто не встречает. А то пришлось бы объяснять, почему снова вернулись. Действительно, начинает выглядеть нелепо, вроде истеричного супруга, который раз за разом демонстративно хлопает дверью, уходя навсегда, и немедленно возвращается обратно. Просто совсем несерьезно выходит.
Темнело понемногу, рабочий день уже для большинства закончился, и в городе, в торговом центре и барах вокруг, было на удивление оживленно и людно для буднего дня. А что всем этим людям делать дома? Семейный ужин? Собирать детей в школу? Так нет детей, и толком нет семей. Пока в анклаве ни единого брака не зарегистрировано, если считать после «отрыва» и с тех пор, как люди узнали, что жить будут очень долго. Наверное, просто никто не верит в верность на века. Бежать отсюда, бежать из этого мира, который поначалу казался таким комфортным. Пусть даже в Углегорск, там хотя бы люди другие, нам с ними проще.
А вот и берег. Проскочили до набережной, свернули. Я подсознательно ожидал увидеть у своего дома еще какой-нибудь фургон вроде утреннего, но фургонов не было. Был черный «экспедишн», за рулем которого сидел человек. Когда приблизились, готовые к любому развитию событий, водитель черного внедорожника выбрался из кабины и помахал рукой.
Уоррен. Уоррен Блэйк собственной персоной, во плоти, так сказать, без водителя и охраны.
Я подъехал еще ближе, опустив стекло со своей стороны, поставив «тахо» так, чтобы машина Уоррена оказалась между мной и домом. На случай того, что Уоррен сам решил пойти на дело, а в доме его люди.
Он мой маневр понял, кажется, потому что сказал усмехнувшись:
– Я пришел с миром, просто нигде не нашел оливковой ветви. Можем поговорить внутри?
Я скосил глаза на Настю, она лишь пожала плечами, типа сам разбирайся. Я снова посмотрел на Уоррена и кивнул. А что остается? Стрелять его тут, что ли?
Вошли мы все же осторожно, но маленькая смятая бумажка за входной дверью, которую я специально туда бросил днем, так и лежала на своем месте. Потом я с пистолетом обошел весь дом и не нашел ни единого врага.
– Садитесь. – Я показал на высокий табурет у стойки. – Могу предложить чай, кофе, пиво и бурбон.
– Если бурбон со льдом, то предпочту его.
Лед в морозилке был. Я забил им широкий стакан, плеснул туда щедро бурбона. Себе открыл бутылку пива. Настя, несмотря на поздний час, предпочла кофе.
