Вблизи, да еще с пола, они выглядели необыкновенно высокими и широкоплечими. Грубые, как будто вытесанные из камня лица лишь отдаленно напоминали человеческие. Я бы скорее отнес этих воинов не к человеческому роду, а к некоему промежуточному виду между людьми и гоблинами с Диких Измерений. Они были одеты в панцири из черной лакированной кожи с чеканными металлическими бляхами и вооружены разнообразным оружием: от изящных изогнутых мечей, украшенных тончайшей инкрустацией и резьбой, до тяжелых шипастых палиц на длинных деревянных рукоятках. Некоторые сжимали в своих руках-лапах массивные арбалеты, которые так и не были пущены в ход. Ведь все то, что я описывал в последних пяти абзацах, на самом деле произошло в течение нескольких секунд. Между нашим появлением из коридора и началом схватки мое сердце стукнуло всего три раза.
Я воспользовался замешательством наших огромных, но немного заторможенных врагов, и, еще не успев подняться на ноги, подрезал сухожилия на ногах тех, до кого дотянулись мои ножи. Пока с жалобным ревом они падали, я вскочил и огляделся в поисках Дилл. К счастью, она успешно миновала заграждения и, изо всех сил вогнав ножи в пол, затормозила как раз перед строем врагов. Так как она появилась последней, человекообразные существа уже пришли в себя и, ожидая, что Дилл, как и мы, врежется в их ряды, поторопились вонзить оружие в пол. Это дало возможность девушке вскочить и принять боевую стойку, а я тем временем, снеся на лету несколько голов, отпрыгнул назад и вбок, чтобы прикрыть свою невесту.
Там, где находились Килеана и Яманубис, шла жестокая резня. Повелительница и Бывший Бог Смерти сражались по принципу «восьмерки». Каждый действовал как бы сам по себе, защищаясь и нападая сразу по всем сторонам, но при этом не удалялся слишком далеко от напарника, сохраняя «мертвую» перемычку между своими секторами. С Дилл я не мог сражаться так же, ведь волшебница не была обучена искусству рукопашного боя. Поэтому я постарался перетянуть на себя наибольшее количество нападающих, тогда как Дилл защищала мой тыл.
За ревом человеко-гоблинов и лязгом их оружия я не слышал того, что кричали Килеана с Яманубисом. Возможно, они переговаривались друг с другом, а, может быть, пытались связаться со мной. Мне же все было безразлично, кроме той девушки, что прижималась сейчас к моей спине. Меня не волновали вопросы: «Как мы попали в засаду?», «Где Гилеанис?» или «Что делать?» Мое тело послушно отрабатывало уроки Яманубиса, сея вокруг смерть и увечья. Достаточно короткие ножи как нельзя лучше подходили для этой тесной кровавой свалки, когда враги были вокруг нас, под нами, над нами, когда надо было сначала оттолкнуть ногой очередного воина, чтобы получить немного свободного пространства и вонзить в его горло лезвие ножа. Если бы не гипнообучение Яманубиса, я не продержался бы в этой свалке и мгновения, не говоря уж о том, чтобы защитить любимую девушку. Теперь же, стремительно поражая врагов, я хладнокровно и несколько отстраненно констатировал свои результативные удары и изредка случавшиеся промахи. Мысли о смерти не приходили мне в голову: я был готов к ней, и потому оставался неуязвимым.
Однако, хотя оружие Повелителей рассекало доспехи и тела наших врагов практически без усилий, я начинал понимать, что этот бой мы проиграем. Нас просто задавят количеством живых и мертвых тел. Человекогоблины совершенно не обращали внимания на гибель своих товарищей. Они продолжали упрямо переть на нас, как мясо в мясорубку. Чрезвычайно живучие, даже с отрубленными конечностями или с выпущенными внутренностями, они пытались дотянуться до меня если не оружием, то хотя бы когтистой лапой, чтобы зацепить, задержать, лишить подвижности. Казалось, что эти существа не чувствуют боли, не испытывают страха, не имеют инстинкта самосохранения.
Несмотря на все мои старания, бешеный водоворот боя все больше и больше разделял наши пары. Теперь только по шуму сражения я мог определять, где находятся Яманубис и Килеана. Они искусно маневрировали по огромному залу дворца Богов Хаоса, а толпа человеко-гоблинов кружилась вокруг них, как рой москитов вокруг горящего ночника. Я же должен был оставаться на месте и прикрывать Дилл. Вокруг падали отрубленные моим оружием руки и головы врагов, тяжело оседали смертельно раненные человеко-гоблины, так что нам вскоре пришлось буквально карабкаться по трупам, чтобы наши ноги не оказались зажатыми среди мертвых тел.
Но даже если бы мы держались все вместе, едва ли нам удалось победить. Взамен мертвых человеко-гоблинов тут же появлялись другие: сильные, решительные, яростно рвущиеся в бой. Мне становилось все труднее и труднее отбивать их удары. Вскоре меня несколько раз вскользь задели дубинками, а левое плечо и бок оцарапали мечами. Это, конечно, были пустяки, но когда я услышал, как вскрикнула Дилл, то понял, что и она тоже ранена. Я заревел от ярости и с удвоенной силой начал резать и колоть врагов. Широкие взмахи ножей отпугнули нападавших и заставили их хоть чуть-чуть расширить кольцо. Я получил секундную паузу, чтобы обернуться к Дилл.
– Тебя задели? – С тревогой спросил я, быстро обежав взглядом ее тонкий стан. На синем костюме волшебницы кровь не была видна, так что у нее могла быть и легкая ссадина, и глубокая рана.
– Нет, просто… испугалась. За тебя. Моя магия растет, я уже чувствую, как болит твоя порезанная рука.
Я еще раз скользнул глазами сверху вниз по фигуре Дилл. Она держалась молодцом: ее глаза полыхали жарким фиолетовым огнем, на щеках играл победный румянец. Несколько тварей, павших от ее оружия, образовали что-то вроде барьера. Другие человеко-гоблины тратили драгоценные мгновения, чтобы преодолеть преграду и сами оказывались в пределах досягаемости ножей Дилл. Я хотел успокоить волшебницу, сказать, что мои раны не опасны, но в этот момент человеко-гоблины с новой энергией обрушились на нас, и я едва успел отбить удар топора, направленного мне в голову. Резня закипела с новой силой.
– Рен, это конец? – Услышал я полный горечи голос своей любимой.
– Еще нет! – Крикнул я в ответ, сам мало веря в свои слова. – Постараемся пробиться!
– Куда?!
– Да хоть куда-нибудь! Здесь же должен быть выход. Ты сможешь не отставать?
– Я постараюсь, Рен. Еще немного, и моя магия окрепнет, тогда…
Что произойдет тогда, Дилл не договорила. Кольцо человекогоблинов вокруг нас раскрылось, и в образовавшемся проходе появилась фигура высокого широкоплечего человека, одетого в строгий черный костюм. Я сразу догадался, что передо мной стоит сам лорд Гилеанис. Это мрачное волевое лицо, сдвинутые хмурые брови, а, главное, проницательно-жестокие глаза могли принадлежать только самозваному Диктатору Повелителей.
– Сдавайся! – Приказал он, и в одном этом слове было столько внушающей ужас силы и подавляющей мощи, что я вынужден был напрячь всю свою волю, чтобы мои кулаки не разжались и не выпустили рукоятки ножей.
Я вспомнил о том, что Повелители владеют тайной гипнотического Голоса, который иногда является оружием более страшным, чем лазер или «распылитель». Именно так Килеана в свое время поставила на место Головорезов. Если бы не гипнообучение Яманубиса, приготовившее меня к борьбе с Повелителями, я мгновенно попал бы под влияние Гилеаниса и выполнил любой его приказ. Теперь же я мог сопротивляться внушению. Правда, Голос Диктатора, не подавив мою волю, привел к серьезному для меня ущербу: на меня со всей тяжестью навалилась страшная, смертельная усталость. Взведенное для боя тело утратило энергетический заряд. Мускулы, сокращавшиеся до этого со сверхчеловеческой скоростью, превратились в измочаленные веревки. Из ученика Бога Смерти я превратился в обычного человека, изможденного тяжелым боем.
