Карнаж пошатнулся. Что-то тяжелое и мокрое ударилось в висок. Рыцарь за спиной застонал - камень угодил ему в плечо.
– Держитесь, сударь! - прорычал Карнаж, еле удержая равновесие.
– Храни вас бог, - сквозь рыдание ответил юноша.
– Не стоит, - пробормотал полукровка, - Если этот бог позволяет творить такое своим созданиям.
– Он не виноват! Мы, черные рыцари, поставили своей целью подняться против тех, кто хочет, чтобы их считали слугами Создателя. Кто внушает людям, что они рабы творца и их жизнь ничтожна в сравнении с тем, что будет после нее! Нами была объявлена война тому двуличию, которое свойственно всем живым созданиям и в ничуть не меньшей степени тем, кто пытается говорить от имени всевышнего…
– Поберегите силы и не тратьте их на велеречия, - перебил Феникс, - Я все равно никогда не пойму ни вас, ни тех, кто творит эту расправу.
Впереди показалась плаха и толпа зевак, которые запрудили всю площадь в ожидании зрелища. Палач, шедший позади, поторопил «ловца удачи» и тот прибавил шагу.
– Мы проиграли, потому что людям привычнее жить так как есть. Знать, что есть силы свыше, которые решают за них, думают за них и даже держат под замком их чувства. Мы ратовали за свободу и вот итог: нас обвинили в связи с некромантами, - с горечью произнес молодой рыцарь.
– Забавно. Выходит, меня повесят вместе с вами по тому же обвинению, - ответил полукровка, утирая щеку от попавшего в нее тухлого помидора, - Во всяком случае, я ожидаю его услышать хотя бы на плахе.
– Как же так вышло?! Я не помню, чтобы в наших рядах были такие как вы.
– Так я никогда не был и не буду, - отрезал Феникс.
Как все это было знакомо Карнажу… Перед глазами встала картина из не столь далекого прошлого, когда он точно так же взвалил на плечи Кассара. Тот валялся в канаве у дороги… Мимо проходили люди, плевали на него, говорили что так и надо, пусть сдохнет как собака. Некромант огрызался и проклинал весь белый свет. Он и полукровку «обласкал», когда тот остановил рядом своего коня и вылез из седла, чтобы протянуть руку помощи этому странному человеку.
И тогда, и теперь «ловца удачи» не покидала одна мысль: неужели его старый учитель оказывался прав, когда говорил о безразличии, с его неимоверной силой убийства, не идущему ни в какое сравнение даже с самым острым клинком.
Прорвав оцепление к ним подлетел один всклокоченный, сухой как щепка мужчина с длинной палкой в руке и начал бить приговоренных своим орудием куда попало, изрыгая яростные проклятия. От удара в колено, полукровка едва не упал. Пока он пытался подняться, опершись рукой о камень мостовой, напавший еще успел пару раз ударить по спине и ногам черного рыцаря. Бедняга издал громкий крик, чуть не оглушив им Феникса, и обмяк у него на плече.
– Ублюдок! - молодой стражник вмешался, хотя «ловец удачи» ясно слышал приказ оставаться на месте.
Прочие солдаты кое-как закрыли образовавшуюся прореху в цепи.
– Пошел вон! А то башку размозжу! - прикрикнул стражник, отобрав палку и закрыв собой двоих приговоренных.
Палач схватил мужчину за воротник и пинками затолкал обратно в толпу, до этого даже не попытавшись что-то предпринять.
Молодой солдат протянул руку, чтобы помочь Фениксу подняться. Полукровка поблагодарил, но отрицательно покачал головой, сжал зубы и кое-как выпрямился сам. Сострадание не должно было потом страдать за свои поступки. Палач подошел к стражнику, довольно резко одернув солдата и указав рукой на место, где тому полагалось быть.
– Сударь, - улучив момент прошептал полукровка, толкнув черного рыцаря плечом в подбородок, - У меня в пряжке пояса есть средство, чтобы незаметно прервать ваши страдания.
– Не стоит, - прошептал юноша, - Я хочу в последние минуты быть со своими братьями. Иначе их останется двое… А так, нас будет трое, числом в укор всем нашим убийцам. Для этого… я выдержал все, чему меня подвергли.
– Проклятье, сударь! - превозмогая боль в колене, Феникс пошел вперед так быстро, насколько мог, понимая, что сознание в изможденном теле молодого человека готово снова покинуть плоть, и, возможно, навсегда.
Спокойствие обреченного за его спиной поражало. Тем паче тому, кого через несколько минут собирались обезглавить, не исполнилось еще и двадцати лет. Он был немногим моложе его, Карнажа. Откуда только брались эти молодые и наивные рыцари после войн, что сотрясли их родину? Феникс слышал об ордене «Черных псов» и о том, что они вытворяли на просторах Северного Фелара. Если убрать все то, чем их клеймили в своих речах святые отцы, то, по сути, они освобождали из лап инквизиторов женщин, обвиненных в колдовстве, укрывали алхимиков и ученых, на которых охотилась церковь. Поговаривали, что та их часть, которая оказывалась родом из уцелевших дворян Южного Фелара даже содействовала многим ученым мужам в том, чтобы перебраться в Шаарон и обосноваться там в Садах Возрождения.
За шествием приговоренных к плахе с интересом наблюдали с балкона одного роскошного дома, чей хозяин не упустил возможности снова принять у себя по такому случаю августейшую особу. Молодой король оставался бесстрастен к происходящему и с равнодушием взирал на стоящих на помосте со связанными руками двух молодых рыцарей. Его не трогало даже то, что он и осужденные были ровесниками. Доводы канцелярии и инквизиции оказались на удивление схожи. Казнь позволит предотвратить гражданскую войну, которую в один голос обещали на большом королевском совете Клод и Адамевкрат, почтенный честью там присутствовать от имени церкви, так как дела касались напрямую его ведения и слово высшего инквизитора тоже имело вес.
Филипп скучал. Пусть даже маги посетили это зрелище, которое почитали до недавнего времени «просто отвратным», и сосредоточенно наблюдали за происходившим.
От гильдии явилось всего две фигуры, но зато одни из самых значительных. Сама Роксана, председатель совета гильдии, была здесь, в сопровождении престарелого архимага, которого не так давно обвиняла в роялизме.
– Адлер, - обратился король к магистру ордена, стоявшему от него по правую руку, - В чем дело, почему так долго?
– Ваше величество, все ждут когда приведут последнего из «Черных Псов». Вашим солдатам удалось пленить магистра ордена.
– Интересно будет посмотреть, как ваши палачи справятся со стариком, - Роксана бросила недобрый взгляд на Адлера.
– Неужели? - изумился король, - Адамевкрат!
– Я здесь, государь! - склонился к королевскому креслу высший инквизитор.
– Что же, старик действительно так плох?
– Дела всех еретиков сегодня плохи, мой король, - скривились губы, отчеркнув тонкой линией широкий подбородок, выглядывавший из-под глубокого черного капюшона.
На Роксану из тени, которая скрывала верхнюю часть лица высшего инквизитора, сверкнули два злых глаза. Адамевкрат поднял руку в тонкой кожаной перчатке из складок своих отороченных золотом черных одежд и указал волшебнице на площадь.
