Какую-то долю секунды Клэри стояла неподвижно, потом вдруг притянула Джейса к себе. Джейс обнял ее в ответ, чуть не оторвав от земли, и поцеловал. Или она поцеловала его? Не важно. По телу как будто пробежал разряд тока; Клэри еще сильнее прижалась к Джейсу, грудью ощутила биение его сердца — единственное, неповторимое — и почувствовала, как от радости кружится голова.
Наконец Джейс отпустил Клэри, и девушка хватила ртом воздух — она почти не дышала все это время. Джейс обхватил ладонями ее лицо, пальцами провел по щекам. В его глаза вернулся свет и с ним — проказливый огонек.
— Ну вот, — сказал Джейс. — Вроде не запретно, но тоже неплохо.
— Бывало и хуже, — рассмеялась Клэри дрожащим смехом.
— Ну, если тебе не хватает запретного, — Джейс еще раз легонько поцеловал ее, — то запрети мне что-нибудь.
— Что, например?
Прижимаясь губами к ее губам, Джейс улыбнулся:
— Например, это.
* * *
Через некоторое время они присоединились к остальным на площади, где в предвкушении фейерверка собиралась толпа. Изабель с компанией устроилась на стульях и скамьях у стола в углу. Клэри машинально хотела отстраниться от Джейса и тут же одернула себя: теперь-то можно не прятать чувств, можно открыто держаться за руки. Все хорошо и все правильно! От этой мысли дыхание перехватило.
— А вот и вы! — Изабель вышла к ним танцующей походкой и отдала Клэри бокал розоватого напитка. — Ты обязана попробовать!
Клэри косо взглянула на бокал:
— В крысу не превращусь?
— Не доверяешь? По-моему, в бокале клубничный сок. Вкусный! Джейс? — Она предложила бокал Джейсу.
— Я мужчина. Мужчины розовые напитки не потребляют. Поди же, женщина, и принеси мне бурый.
— Бурый?
— Бурый — цвет мужественности. — Свободной рукой он убрал с лица Изабель выбившуюся прядку волос. — Глянь вон, Алек в буром.
Алек скорбным взглядом окинул свой свитер:
— Он черный. Просто вылинял.
— К твоему свитеру пойдет вот эта бандана, расшитая блестками. Очень оживляет… — Магнус предложил Алеку сверкающий синий платок. — Это я так, без намеков.
— Сопротивляйся, Алек, — подначил друга Саймон, сидевший вместе с Майей на низком парапете. Майя вовсю болтала с Алиной. — Не то будешь, как Оливия Ньютон-Джон в «Ксанаду»[20].
— Есть вещи и похуже, — заметил Магнус.
Спрыгнув на землю, Саймон подошел к Джейсу и Клэри. Какое-то время он смотрел на них, спрятав руки в задние карманы джинсов.
— На вид ты счастлива, — сказал вампир и, глянув на Джейса, добавил: — Смотри, чтоб так было и дальше.
Джейс выгнул бровь:
— Ты не сказал: если я обижу Клэри, ты меня прикончишь.
— Нет, она тебя сама прикончит. Разными видами оружия.
Джейсу мысль понравилась.
— Слушай, — снова заговорил Саймон. — Мне плевать, что я тебе не нравлюсь. Если Клэри счастлива, я против тебя ничего не имею. — Он протянул Джейс руку, и тот, слегка озадаченно пожал ее.
— Не то чтобы ты мне не нравился, — сказал Джейс. — Напротив, нравишься, и потому позволь дать совет.
— Какой? — насторожился Саймон.
— Гляжу, ты успеваешь воспользоваться преимуществами вампиризма. — Джейс кивнул в сторону Изабель и Майи. — Молоток. Девчонкам нравится чувственная нежить. Но на твоем месте музыку я бы забросил. Вампиры-рокеры — этап пройденный. К тому же у тебя не особенно получается.
Саймон вздохнул:
— Все же местами я тебе не нравлюсь.
— Ну-ка, вы двое, хватит, — вмешалась Клэри. — Нельзя всю жизнь стебать друг друга.
— Технически, — возразил Саймон, — мне можно.
Джейс приглушенно хрюкнул. До Клэри не сразу дошло, что он давится смехом.
Саймон ухмыльнулся:
— Попалась.
— Ну что ж, — сказала Клэри. — Момент просто замечательный.
Она огляделась в поисках Изабель. Ей должно понравиться, что Саймон и Джейс наконец помирились. Пусть и в своей, особенной манере.
Однако заметила Клэри кое-кого другого.
У самого края зачарованной рощи, на границе света и тени, стояла стройная женщина в платье цвета молодой листвы; длинные алые волосы ее были схвачены золотым обручем.
Королева Благословенного двора. Она смотрела прямо на Клэри и, как только их взгляды пересеклись, поманила девушку пальцем: «Иди ко мне».
Сама или же по магическому зову Дивного народца Клэри, пробормотав извинения, отделилась от группы и пошла, лавируя, к королеве. Подойдя ближе, она заметила: госпожу окружают фрейлины, без которых королева никуда, хоть и желает казаться одинокой.
Властным жестом она остановила девушку:
— Стой, ни шагу ближе.
— Миледи, — вспомнила Клэри обращение, адресованное Джейсом королеве при ее дворе, — вы желали меня видеть?
— Хочу просить тебя об одолжении, — сразу, без обиняков, начала королева. — В долгу, разумеется, не останусь.
— Об одолжении? Меня? Но я вам даже… не нравлюсь.
Королева задумчиво поднесла длинный, изящный палец к губам:
— Дивный народец, в отличие от людей, не занимает себя такими вещами, как просто неприязнь. Любовью — да… и ненавистью. Это полезные эмоции, однако неприязнь… — Она элегантно пожала плечами. — Совет все еще не решил, кого избрать представителем моей расы. Люциан Грэймарк тебе как отец и прислушивается к твоим словам. Не предложишь ли через него кандидатуру рыцаря Мелиорна?
Клэри вспомнила, как в Зале Договоров Мелиорн заявил: дескать, не выйдет на битву, пока сражаться не выйдут Дети ночи.
— Вряд ли он придется по душе Люку.
— Ну вот опять, ты говоришь о неприязни.
— При Благословенном дворе вы называли нас с Джейсом братом и сестрой, хотя знали, что на деле это не так. Ведь знали же?
Королева улыбнулась:
— В твоих жилах течет та же кровь — кровь ангела. Все, кто принял кровь ангела, в душе братья и сестры.
Клэри вздрогнула:
— Почему вы сразу не открыли нам правду? Могли — и не открыли.
— По-своему, я сказала правду. Мы все так поступаем, разве нет? Ты не задумывалась, какую неправду таила твоя мать? Что и почему она скрывала? Все ли о себе ты знаешь?
Клэри задумалась. Вспомнилось адресованное Джейсу предсказание мадам Доротеи: «Ты влюбишься не в того человека». Вроде бы гадалка имела в виду беды от влюбленности в Клэри, однако в прошлом девушки и правда чересчур много белых пятен. Даже сейчас она не может вспомнить кое-что. Какие-то события, вещи… Клэри предпочла просто не думать о них, словно их никогда и не было… и все же. Клэри невольно сжала кулаки. Слова королевы действовали исподволь, но наверняка. Есть ли на земле хоть кто-то, кто доподлинно ведает о себе, о своем прошлом? О том, какие тайны лучше оставить в покое?
