его сердце.
Сбросив его тело со своего оружия, я опустил его на пол с минимальным шумом. Я вытер кровь о штаны, хотя это ничего не изменило с тем количеством, которое там уже было. Ну что ж.
Мы спустились по лестнице, направляясь в подвал, который был вырыт двумя этажами ниже. Стиснув зубы, я точно знал, в какой комнате они оказались бы. Потому что это именно тот шаг, который я бы сделал, и от этого стало только хуже.
Наше присутствие больше не было неожиданностью; когда мы приблизились к подвалу, в нас выстрелили из-за железных перил. Отовсюду доносились проклятия, мужчины стреляли, пока мы спускались по последним ступенькам на ровную землю.
У меня вырвалось шипение, когда пуля попала в отметину на моем бедре. Я нашел мужчину и выстрелил раз, другой. Он упал с дыркой между глаз. Так ему и надо. Целясь в ногу другого, он рухнул, проиграв битву с Альфонсо, который только закатил глаза, заставив мужчину разжать челюсть, поднял пистолет вертикально и выстрелил. А люди думали, что у меня проблемы.
Орды людей набросились на нас, на мгновение замешкавшись при виде Стефано и их людей, не зная, что делать, и это дало нам преимущество. Их вопли отражались от ветхих стен, музыкой звучали для моих ушей.
— Никаких пленников, только тела, — проинструктировал я достаточно громко, чтобы гулкое эхо донеслось до конца подвала, куда, как я знал, их подняли.
По сути, они предоставили нам приветственный комитет. Нам повезло. Но я был здесь, чтобы вернуть это.
Не имея желания затягивать их смерть, мы стреляли на поражение, желая, чтобы они исчезли. Приоритетом были Голливуд и мои люди.
Мое бедро тупо пульсировало, скорее раздражая, чем мешая. Я заметил, что у него было выходное отверстие, так что я мог еще долго откладывать наложение швов. У меня были более важные дела.
Стефано вошел в большую комнату, занимавшую половину квадратного метра здания и способную вместить множество людей. В данном случае, у него было много врагов, которые даже не должны были стоять на одной земле со мной.
Он выхватил пистолет, целясь в голову Анджело и ухмыляясь в его сторону. Они все загнали себя в угол. Почему? Что я упустил?
Я засек Грэма Дикинсона, нового президента. Его ненависть была направлена на меня через его позу и глаза. Я увидел движение до того, как он сделал это, и выстрелил ему прямо в шею, его оружие упало, когда в комнате усилилось движение. Я сохранял дистанцию, все внутри меня было настороже. Я переместился вбок, чтобы получить лучший угол обзора.
— Есть причина, по которой МК «Пауков» больше не существует. Полагаю, ты не получил памятку о том, что так должно оставаться, — с ухмылкой я всадил пулю ему между глаз.
Легко, слишком легко.
Другие участники MК ощетинились с другой стороны комнаты, но не двинулись с места. Они создали своего рода барьер; я гарантировал, что там были Пэрис и мои люди. Все они были старше, никто из молодого поколения.
— Ах, сынок, тебе нравится становиться на сторону нашего врага, не так ли? — Анджело усмехнулся, не выглядя шокированным тем, что Стефано был здесь, рядом с нами.
Я воспользовался этим моментом, чтобы отметить все, чего раньше в комнате не было, — тяжелую веревку, плотно обвитую вокруг хитроумного устройства на потолке. Лужа крови на грязном полу, ее пятна на руках этих мужчин.
— Отойдите, — потребовал я от мужчин, загородивших мне вид на мою жену.
Мой голос был ледяным, убийственным.
Вспышка темных волос на секунду привлекла мое внимание. Дафна. Итак, крысой была она. Или, по крайней мере, одной из них. Я не был полностью шокирован. У нее был достаточный характер, чтобы быть вовлеченной во что-то подобное.
Затем я увидел Шейна, прикованного цепью к стене, как собака. Он упал, его лицо и, скорее всего, все тело были сильно повреждены. К счастью, я мог видеть, как поднималась и опускалась его грудь с другой стороны комнаты. Лиама здесь не было. Он пропал без вести.
Что давало мне две возможности; первая, что он недостаточно хорошо охранял Шейна, или что он тоже был предателем.
Но что заставило меня застыть на месте, так это изрезанная плоть на теле моей жены. Ее глаза были плотно закрыты, а руки дрожали, держась за веревку, которая вела к потолку. Ее лицо казалось лишенным жизни. Ткань врезалась в шею. Каждый мускул в моем теле напрягся.
Они поступили с ней точно так же, как я поступал с другими, со временем усиливая давление хитроумного устройства. Она едва держалась на ногах. Держу пари, они начинали там, где она наполовину стояла на ногах.
Медный запах крови достиг моего носа, когда я почувствовала запах крови Пэрис на кончике языка. Слишком много крови для такого маленького человека. Ее кровь никогда не должна была пролиться.
— Что ты сделал? — Стефано стряхнул с себя это зрелище и бросился на Анджело.
Все в комнате восприняли это как сигнал. Одолев мужчин, мы пробились к Пэрис и Шейну. Мое внимание было сосредоточено исключительно на Голливуде. Отвлекшись, один из братьев Говони воспользовался преимуществом, пнув меня в поврежденное и необработанное бедро. Шипя от боли, я на мгновение пошатнулся, стреляя в него, но он уклонился с линии моего выстрела. Пуля прошла мимо. Cazzo.
Они одержали верх, в то время как небольшая группа мужчин защищала своего лидера. Анджело снова поднял хитроумное устройство, и ноги Пэрис оторвались от пола. Она вцепилась в веревку и попыталась удержаться за нее, чтобы облегчить неизбежное.
Цепи Шейна слабо звякнули об пол в попытке помочь. Смех Дафны эхом разнесся по комнате. Она отошла в дальний угол комнаты, избегая любого насилия, но наблюдая за последствиями. Пизда.
Я ударил горстку людей коленом, они упали. Я бросился, как и мои люди. Пули попали в цель, красный туман вылетел из их голов, падая на пол. Им перерезали глотки.
Раз, два. Раз, два. Ее время было на исходе.
Мне преградили путь, но Альфонсо двинулся вперед. Быстрым движением его нож перерезал утолщенную веревку, в то время как Дино боролся и защищал свою спину.
Я напрягся, почувствовав резкий ожог в животе, мужчина передо мной выхватил лезвие, и кровь полилась рекой. Блять, не обращай внимания. Такая простая ошибка с моей стороны. Обвив руками его шею, я быстро вывернулся, роняя его безжизненное тело на пол, как мусор. Рана болела, как мое бедро, но я стиснул зубы, не обращая на это внимания. У
