– Постой, – Ярина ошалела от такого напора. В этом была вся Нежка: за всех решила, всем указания раздала. – Куда поедем?
– В Ольховник же, – сестра нетерпеливо притопнула, хотя взгляд у нее был пристальный, оценивающий. – Ты же к нам и ехала. Только, считай, остаток пути вместе проделаем. Потом Тильмар привезет матушку с Рагдаем, и наконец все вместе будем. Хватит тебе по лесам прятаться, давно учиться пора. Я еще когда матушке говорила. Кто б меня слушал.
Ярина растерянно обвела взглядом горницу. Тильмар сунул в рот пирожок едва ли не целиком и теперь сосредоточенно жевал, Гор же вовсе уставился в кружку, словно там не взвар был, а живая вода.
Ехать? В Ольховник? Она об этом и не думала… Старалась не загадывать: сперва должны были поправиться Тильмар с Гором, самой хотелось сил набраться, а дальше… Ярина внезапно осознала, что ни в какой Ольховник не хочет. Не хочет просто учиться и ждать, когда произойдет что-то плохое. Ей бы в себе разобраться, в той странной силе – дивьем подарке. Гор говорил, что поможет. Почему молчит теперь? Передумал?
Внезапно руки коснулись прохладные пальцы. Прикосновение исчезло почти сразу: то ли взаправду было, то ли померещилось. Но оно помогло решиться.
– Я не поеду, – четко произнесла Ярина, глядя сестре в глаза.
Та прищурилась. Вроде как сердито, но не отпускало чувство, что Нежке весело.
– Что за глупости.
Ярина вздохнула: уж эту фразу она едва ли не каждый день с детства слышала.
– Я не поеду, Неж, – повторила она. – Мне нужны ответы. Нужно в Белозерье, в Арсею.
– Как ты собираешься их искать, ответы эти? Матушка приедет, вот и…
– Уж прости, Нежана, – вот теперь ладонь, накрывшая ее руку, больше не отдернулась. И смотрел Гор не на Нежку – на нее. – Но ответы нам предстоит искать вместе. В Ольховнике нет магических библиотек. Нет никаких зацепок, а глаза Ярины могут вызвать вопросы. В вольных городах неплохо помнят старые сказки.
Нежка вдруг улыбнулась – словно солнце из-за туч вышло – и подалась вперед.
– Вместе, значит?
Гор кивнул.
Тут до Ярины дошло наконец: сестра знала, что она не поедет. Но зачем-то ей потребовалось, чтобы это прозвучало вслух. Испытывала?
– С ней поедешь? Будешь защищать? – Нежка уж очень задорно сверкала глазами, Гор этого будто не замечал – говорил спокойно. Пальцы его лишь крепче сжали ее ладонь.
– Разве не очевидно?
– Может, и через огонь…
– Нежана, – договорить Гор не дал, вздохнул с бесконечным терпением. – Если мне не веришь, могу предложить поехать с нами.
– Я бы с радостью, – сестра взглянула на нее с тихой грустью и повернулась к Тильмару, погладив по щеке. – Если бы от меня зависело, чего бы проще. Путешествовать вместе, привезти наконец матушку. Но дочку оставить надолго я не могу. Да и…
Она перехватила ладонь мужа и аккуратно опустила себе на живот. Сперва Тильмар изумленно моргнул, потом замер. Лицо у него стало до того ошалевшее и счастливое, что Ярина почувствовала себя лишней. Гор смущенно кашлянул и поднялся одновременно с ней. Нежка всегда умела выбирать время – в горнице им обоим пока делать нечего.
Можно было еще немного подышать воздухом. На крыльце замерла, глядя на налившиеся бутоны яблонь. Скоро они раскроются, деревья затянет белой пеной, и в воздухе добавится пьянящей свежести.
Ярина с улыбкой посмотрела на Гора – тот не отводил от нее взгляда.
– А если бы я поехала в Ольховник? – вырвалось внезапно.
– А ты хотела поехать? – Гор усмехнулся в ответ. – В таком случае, я был бы безутешен…
Нет, это невозможно! Он собрался все время насмехаться? Ярина обиженно нахмурилась, но в ответ внезапно получила улыбку. Такую нежную, что дух захватило.
– Не сердись, – тихо попросил Гор. – Мне показалось, будет честно, если ты сама решишь, чего хочешь. Она твоя сестра. Вдруг бы ты захотела остаться с ней? Тогда я бы приехал чуть позже.
Он наклонился, и Ярина даже не подумала отступить – сама подалась навстречу. Поцелуй вышел совсем не похожим на тот, которым он отвлекал ее в лесу. Сладким: слаще светлого меда, неторопливым, нежным. Мир растворился в белоснежной дымке, сотканной из головокружительного счастья. Такого, что взлететь хочется. Не было вокруг ничего, кроме горячих губ, рук, сжимающих ее крепко. Дыхания одного на двоих…
Ярина отстранилась первой, не удержалась – уткнулась лицом ему в плечо, жмурясь. Гор весь пропах зверобоем (кто бы мог подумать, что этот запах может успокаивать), сердце его стучало ровно, сильно, зато ее заходилось от восторга. Чистого, незамутненного наконец тревогами.
В доме что-то грохнуло, потом грянул заливистый смех в два голоса. Кажется, Тильмар пытался кружить жену одной рукой.
– Как бы дом не разнесли от счастья, – хмыкнул Гор ей в макушку, потом, подумав, добавил уже серьезно. – Раз уж Нежана здесь, завтра мы с Тилем возьмем лодку и отправимся к Даре. Хочу взглянуть не нее. Мало ли.
– Думаешь, она притворяется?
Ярина припомнила слова Переправщицы, что Дева ушла за своими братьями, но вдруг.
– Нет. Она не хотела оставаться. Я… – у него вырвался тяжелый вздох. – Я виноват перед ней. За Смила. Вряд ли Дара захочет уйти отсюда, местная нечисть хорошо о ней позаботится, но их сын будет человеком. Это значит, придется воспитывать его среди людей.
Вряд ли жители Пожарищ будут этому рады. Сразу вспомнился разговор пару дней назад, когда Гор требовал от старосты помириться с водяным.
– А ежели он жертвы затребует?
– Так дайте ему жертвы. Вы же на реке живете. Представляете, что в половодье начнется?
– Дык, девок жалко! Куды их топить нечисти на поругание.
– Перван, какие девки? Водяному за своими бы уследить, куда ему еще ваших. Подарите им рубахи, украшения какие-нибудь. Гребни. Не знаю что еще. Вам с ним бок о бок жить.
– Вряд ли мальчик будет тут счастлив, – Ярина тихо вздохнула. Люди бывают жестоки. А ребенок без защиты отца, с матерью-берегиней…
– Буду посылать им вестников, присматривать. Когда подрастет – посмотрим. Если прорежется дар, заберу в Арсею. Если нет… придумаю что-нибудь. Я за него теперь отвечаю.
Ярина немедленно устыдилась: маленький Орм, за которого отвечала она, остался в Пригорках.
– Не волнуйся, птичка, – сказал тогда Тильмар ей в ответ. – Я кинул местным целый кошель. Они присмотрят за малышом, как за родным. Да и помнят они, чей это ребенок. Вашего погибшего северянина они уважали. Оклемаюсь, поеду в домой, заберу его. Этого кузнеца Харальда я знаю, на него можно положиться.
Кто знает, может, стоило оставить Орма родне по матери, но она обещала Ивару. Хотелось верить, что тот знал, как будет лучше для его сына. И тот найдет свою дорогу.
