ты не ответил, зачем ты всё это нам говоришь?
Лайванг выдержал паузу.
– У меня, ребятки, две беды. Первая: я не могу жить в мире, где хочу. И мир не может жить, когда в нём есть я. Но вторая беда еще серьезнее.
Уже начав привыкать к его манере драматично замолкать, никто не стал его торопить.
– Я влюбился, – продолжил дракон. – Вот так впервые за тысячи лет. И что называется, до смерти.
– В Айлин? – спросил Отрий, хотя это итак следовало из разговора.
– Я хотел бы сделать ей прощальный подарок.
Лайфванг присел на корточки и, запустив руку в кучу пепла, вытащил золотой предмет, похожий на бутон лилии.
– В этой вещице сила шести драконов, включая и Паланке, – сообщил он и снова положил его в пепел, но на этот раз так, словно закапывал в землю семечко. – Я попрошу всех, кто не хочет пострадать, отойти подальше, – предупредил Лайфванг, похлопывая ладонями маленькую горстку, скрывавшую бутон. – Кроме тебя, Тираэль. Ты заберешь её.
Оракул переглянулся с Тиарой, а затем с Отрием. Хоакин взял мать под локоть. В лагере за спиной на этот раз заиграли что-то веселое.
Вокруг Айлин появилось зеленоватое свечение и стало разрастаться, как магический барьер. Скрыв внутри Тираэля, шар всё увеличивался, пока не привлёк внимание эльфов и людей из лагеря. Ренорд со свитой поспешили к ним, и вскоре вокруг места жертвоприношения снова образовалось кольцо из зрителей. Только на этот раз на лицах было больше удивления и страха, чем любопытства и предвкушения.
Зеленый шар вырос до размеров трехэтажного дома, одновременно становясь плотнее. Теперь Айлин с Тираэлем не было видно.
– Отходите! – послышались крики с разных сторон.
В рядах началась паника, и эльфы вперемешку с людьми кинулись обратно к лагерю. Шар продолжал разрастаться, теперь едва не касаясь шатра Ренорда. Сам король заспешил к Тиаре.
– Что происходит? – прокричал он.
Тиара склонилась к его уху и принялась объяснять, но в общем гуле голосов Ренорд слышал лишь отдельные слова. Он обратил внимание, что трава, которой касался зеленый барьер, мгновенно коричневела и обращалась в труху. Шатёр короля и соседние палатки вспыхнули зеленым пламенем, и через минуту лежали серым пеплом.
Желающих смотреть, что будет дальше, с каждой минутой становилось все меньше. Тиара уговорила Ренорда бежать вместе с остальными. Она пыталась отослать и сына, но Хоакин заупрямился. И маленькая группка, хоть и отступала, но продолжала смотреть.
Рост шара стал замедляться. Теперь он был так огромен, что казался зеленой стеной, которую невозможно охватить взглядом.
– Кажется, остановился, – прошептал Оракул.
Они замерли, едва дыша.
Через мгновение зеленый пузырь лопнул, обратившись в множество зеленых искорок, падающих, как звезды с неба. На месте поляны теперь был гигантский кратер, внизу которого стоял Тираэль с Айлин на руках. Казалось, девушка была без сознания. Полуэльф торопливо понёс её прочь.
Когда падающие звезды касались голой земли, сквозь труху пробивались молодые росточки.
– Смотрите! – воскликнул Хоакин и прикрыл рот ладонью.
В центре кратера, там где всё еще лежала куча серого пепла, тоже появился росток. Но этот был толще, словно ствол дерева. Оракул и Тиара принялись спускаться вниз, чтобы подойти ближе. Поколебавшись, Отрий последовал за ними.
Росток в центре становился все больше и теперь напоминал гигантский бутон. Зелено-белые, бледные лепестки постепенно темнели, обретая оранжевый окрас. Как гигантская огненная лилия, только без пламени.
Айлин на руках Тираэля начала приходить в себя, и теперь оба стояли по другую сторону от необычного растения. Зеленых искорок становилось меньше, и дно кратера выстлала молодая трава. Где-то вдалеке послышались голоса возвращавшихся из леса людей и эльфов. На этот раз к эпицентру никто не спешил.
Отрий подумал, что перед ними самое чудесное, что они когда-либо видели. Об этом явлении напишут в учебниках как магии, так и истории. Охваченные благоговейным трепетом, никто не решался говорить. Только смотрели.
Оранжевый бутон теперь был в два человеческих роста. Лепестки набухли и начали раскрываться, медленно опускаясь к траве.
В самом центре, словно в колыбели, лежали два сплетенных тела. Эриал и Рикки, полностью обнаженные, прижимались так крепко, словно боялись друг друга потерять. На лицах обоих читалось непонимание, что происходит. Впрочем, в этом они были не одиноки.
И Оракул, и Тиара с Хоакином, и сам Отрий смотрели на возродившихся ребят, не отрывая глаз. Первой в себя пришла Айлин.
– Он вернул вас! – воскликнула она, бросаясь к лилии и протягивая руки.
Выбраться из гигантского цветка оказалось не так просто. Ноги тонули в мягких лепестках, как в подушках, и идти было сложно. Не последнюю роль тут играла и нагота, заставившая обоих изрядно покраснеть.
Когда они оказались на земле, Хоакин ловко укрыл Эри своим плащом, а Тираэль поделился с Рикки.
– Пойдемте скорее в лагерь, – позвала их Тиара.
– Не понимаю, что произошло, – пробурчала себе под нос Эри, кутаясь в плащ.
– Что последнее ты помнишь? – спросила Айлин.
– Как стало жарко, я готовилась умереть, и как Рикки, – она бросила на него взгляд, полный нежности, – коснулся моей ладони.
Хартон подошёл к ней ближе и протянул руку, которую та охотно взяла.
В лагере на их процессию смотрели так, словно они спустились с неба или, выжив в кораблекрушении, вышли на берег из морской пучины. Впрочем, как-то так оно и было.
Оракул предложил пойти к нему, потому как его шатер единственный из крупных уцелел. Тем временем Ренорд потребовал, чтобы Тиара явилась к нему с объяснениями. Колдунья не стала перечить и прихватила с собой Хоакина.
– Мне кажется, им надо дать минутку вдвоем, – проговорил Отрий, когда Эриал и Рикки оказались внутри.
Они держались за руки даже не как влюбленные, а как два утопающих за соломинки. Словно надеялись сейчас только друг на друга.
– Да, пойдем, – Тираэль взял Айлин за локоть. Та начала было возражать, но полуэльф аккуратно вытащил её на воздух.
Оракул улыбнулся.
– Мы подождем снаружи, – сообщил он, махнув Отрию.
Когда вход в шатер закрылся, Эри повернулась к Рикки. Не отрываясь, она смотрела в его синие глаза, то и дело забывая дышать. Долгую минуту Горностай стоял, как завороженный. Затем он шагнул вперед, и не давая опомниться, крепко Эри прижал к себе.
Она слышала, как колотится его сердце. А через мгновение, он прижался губами к её.
Эри закрыла глаза
