Книга Кровь и Пламя - Максим Вишневенко

не было — был лишь волшебник, который творил магию, заставляющую человека в белых одеждах отступить. А лицо того и правда перекосила бессильная ярость, которая, однако, не могла ничего сделать с той силой, которая исходила от его противника. И он отступал, медленно отходил шаг за шагом в сторону коридора, откуда пришли бывшие узники. Волшебник же, которого Поль уже где-то видел, продолжал идти, на распев повторяя какое-то чудесное заклинание, выдавливая оппонента из комнаты. Из комнаты, в которую уже входили другие мужчины в камуфляже и с автоматами через взорванную дверь.

— По белому не стрелять, его держат! Остальных забираем! — команда на русском донеслась до слуха Рудольфа, и отчего-то от этих слов он почувствовал облегчение. Потому он буквально бросился в объятья к автоматчикам, один из которых резво его подхватил и потащил в сторону, откуда те пришли.

Тем временем мужчина в белых одеждах утробно закричал, из его рта и ноздрей вновь вырвалось пламя, а волшебник, державший палочку в направлении него, быстрым движением сунул руку в карман, вынул вторую волшебную палочку и бросил к ногам бывших узников, которых уже окружили автоматички.

Поль Готье, возле которого упала волшебная палочка, мигом сообразил, что от него требуется. Он подхватил это оружие, взмахнул им и выкрикнул всего одну фразу:

— Экспекто Патронум!

Комнату залила синяя вспышка, из её света соткался призрачный джек-рассел терьер и с громким лаем ринулся на ярящегося мужчину в белых одеяниях. Тот закричал и исчез ровно в тот момент, когда на него набросился призрачный пёс.

— Хакима тут нет, — произнёс один из автоматчиков, обращаясь к неизвестному магу.

— Уходим, быстро, — тот бросил фразу в сторону, переложил свою палочку в другую руку и уставился на окровавленный предмет на своей ладони, — Я замыкаю.

Мольтке, когда его проводили мимо, успел увидеть, что тот смотрит на оторванный человеческий палец, на котором было кольцо с крупным красным камнем.

Глава XIX. Собрание зверей

*

(21 августа)

Марта Мирбах лежала на мягком пушистом ковре, подложив под голову подушку, предусмотрительно скинутой ей же с дивана. Рукой же девочка обнимала огромного ирландского волкодава молочного цвета. Такого же цвета, как и ковёр, на котором они расположились, пёс словно бы был его частью, и мог вообще показаться какому-то наблюдателю духом этого места, пришедшим защитить маленькую гостью.

Сама же комната была небольшим круглым кабинетом в охотничьем домике в глубине Тевтобургского леса. На противоположной стороне от Марты высился письменный стол с несколькими стульями, задвинутыми под него, а дальше — большой шкаф с книгами в разноцветных обложках. Как уже успела девятилетняя немка выяснить — довольно легкомысленного и даже фривольного содержания. Такие точно нельзя было читать в её возрасте, однако, иных не было. Как, впрочем, и иных развлечений, кроме как лежать, обнимая огромного пса, иногда почёсывая его за бочок — завтрак уже был съеден, и второй тоже. Чисто теоретически скоро должен был быть обед, и местный эльф даже должен был его принести, но Марту это не радовало.

Турецкий плен завершился, сколько там прошло времени, три дня? Но её бабушка, всесильная Брунгильда отправлена на тот свет! С Гельмутом и Матиасом тоже что-то произошло — она это почувствовала буквально вчерашним вечером, когда её везли турки по ночному лесу. Видимо, сейчас она стала главой рода, но какой от этого прок. Да, где-то во Франции есть дядя Валерий, но во-первых, это слишком далеко, а во-вторых, вряд ли фрау Эберль её отпустит. Похоже, спасение из турецкого плена обернулось пленом семьи самых тёмных немецких волшебников.

Хоть Марта и не считала семью Эберлей злыми людьми, но даже она знала про слухи о насаженных на колья чужеземцев в их охотничьих угодьях. Но сейчас это наоборот вселяло уверенность об относительной безопасности её нынешней темницы — только сумасшедший рискнёт сунуться во владения Эберлей в Тевтобургском лесу. Конечно, те же турки убили Броккенскую ведьму, но против силы когтей вестфальцев не устояли.

Марта мрачно и торжествующе усмехнулась, чуть сильнее обняв пса. Тот повёл ухом и скосил глаз на девочку. У двери, метрах в пяти от них лежал ещё один волкодав, только тот был стального цвета с заметной проседью на морде. Девочка не боялась этих собак — настолько они были милыми и ласковыми, однако, всё же не рисковала пытаться выйти из кабинета. Неровен час и два четвероногих стража станут тюремщиками для неё. А оттого она лежала на мягком ковре, откровенно скучая, и ожидая, когда к ней придёт Анна Эберль — ведь та обещала. Как только закончит со всеми делами.

Наследница рода Мирбах догадывалась, что за дела могут быть у Служительницы Холма Калькризе, но предпочитала не думать в этом направлении. В конце концов, Марта видела, что к одному из столбом турками была привязана та самая француженка, которая порывалась отвезти её к дяде Валерию. И её не отвязали. Но она же вроде как глава Франции, нельзя же просто так… — тут девочка осеклась в своих мыслях. Конечно, можно! Нынче вообще можно всё, и никто ни за кого не заступится.

Обернулся на дверь, заворчал и поднялся на ноги пёс с проседью. За пределами кабинета в коридоре, послышались торопливые шаги — Марта заинтересовалась ими, но ещё больше заинтересовался волкодав, которого она обнимала. Он также зарычал и напружиненно поднялся, аккуратно сбросив объятья девочки.

Дверная ручка повернулся, собаки ответили на это басовитым лаем, но не двинулись с места — они наблюдали, кто зайдёт. А в дверном проёме возникла статная черноволосая женщина — Анна Эберль, глава Вестфалии, Марта не видела её раньше прошедшей ночи, но, как и все, слышала пугающие истории.

Нет, сейчас девочку эта женщина не пугала совершенно — младшая Мирбах смотрела, как волкодавы, увидев её, радостно завиляли хвостами и попытались, поднявшись на задние лапы и оперевшись на её грудь, лизнуть её лицо — просто чудо, а не собаки. Даром, что только что собирались броситься на входящего в эту же комнату.

— О, Марта, — потрепав пса по загривку, женщина всё же обернулась к девочке, севшей спиной к дивану, — Прости, что так долго, меня задерживали дела нашей чёртовой немецкой политики, как ты здесь проводила время?

— Скучала, — та насупилась и скрестила руки на груди.

— Да, я понимаю, — немного улыбнулась Эберль, — Здешняя библиотека не слишком интересна для гостей подобного твоему возраста, признаю.

— Как долго я тут ещё буду? — Марта внимательно следила за хозяйкой этой земли, но та если и волновалась, выглядела совершенно спокойной.

— Я