оставлю деньги на счету, чтобы покрыть все расходы.
– Я не могу переехать в твою квартиру.
– Почему?
– Потому что.
– Если собираешься стать юристом, тебе нужно улучшить формулировку апелляции. «Потому что» – слишком слабо.
Он уставился на меня.
– Послушай, это не жест из жалости. Мне действительно нужен кто-то, кто позаботится о ней в течение следующих ста лет.
Его пальцы дрожали, когда он почесал подбородок.
Я подняла ладонь, будто что-то взвешивала.
– Растрачивать свою жизнь и разрушать душу. – Я подняла другую ладонь. – Или же быть ответственным и возвысить ее. Что ты выберешь?
– Си…
– Ладно. Я буду посылать Ашера проверять тебя раз в неделю. Надеюсь, ты с нетерпением будешь ждать свою небесную няню. – Как ни странно, кости моих крыльев даже не завибрировали.
Джейс скривился.
– Я так понимаю, ты выбираешь квартиру. Я права?
Он снова улыбнулся.
– Хорошо. Но у меня есть одно правило. – Я достала связку ключей и положила ее на столик, поскольку я могла попасть внутрь через балкон. – Ни один вонючий кожаный диван не должен переступать порог квартиры. Договорились?
Джейс одарил меня еще одной слабой улыбкой.
– Договорились.
Я наклонилась, чтобы обнять его.
– Мне нужно идти, Джейс. Сделай так, чтобы я гордилась тобой, хорошо?
– Я буду чертовски скучать по тебе, – прохрипел он, когда я отстранилась. – По-абаддонски сильно.
Контуры его лица расплылись.
– Я отправлю семейному адвокату электронное письмо с твоей контактной информацией. Он обо всем позаботится. – Я встала и пошла к двери, слизывая с губ соленые слезы. – И последнее. Когда мои люди придут к тебе, чтобы оказать помощь, а они придут… – Я бы позаботилась о том, чтобы кто-нибудь подписался на него прямо сейчас. Может быть, Лив… – Будь с ними добр, хорошо? И что бы ты ни делал, не упоминай, что знаешь что-нибудь о нас или нашем мире. Им придется это отрицать, а ложь…
– Стоит перьев. Понял. Я буду идеальным грешником. – Он прижал два пальца ко лбу, отсалютовав мне.
И снова ни одно перо не упало. Было ли это потому, что я просто повторяла то, что уже говорила?
– Эй, Си?
– Да?
– С того момента, как впервые тебя увидел, я понял, что ты ангел.
Я закатила влажные глаза.
– Тогда я была не очень-то ангельской.
– Не недооценивай себя. Может, у тебя и не было нимба, но аура всегда оставалась.
– Мои глаза никогда не перестанут закатываться, если будешь продолжать нести подобную чушь.
Он усмехнулся.
– Люблю тебя, бестолочь. Веди себя хорошо.
– А ты еще лучше.
Я взглянула на него в последний раз, прежде чем уйти. Все, что я до сих пор держала под контролем, вырвалось, и слезы хлынули потоком, омывая коридор. Наткнувшись на медсестру, а затем на носилки, я прислонилась к стене. Кто-то подошел ко мне, чтобы спросить, хорошо ли я себя чувствую.
Не задумываясь, я ответила «да».
Огромная ложь, и все же ишимы не отняли ни одного пера. Что за странная компания. Может, у них обеденный перерыв?
Мои лопатки напряглись, покалывание началось с верхушек костей крыльев и дошло до самых кончиков.
Слишком рано обрадовалась. Покой нам только снится.
– Селеста! – Черты сильного тела и блестящих крыльев Ашера то попадали в фокус, то расплывались.
Придерживаясь одной ладонью за стену, я потянулась к нему.
– Мне так жаль, – прошептала я.
– Пожалуйста, не сердись на меня, – одновременно со мной произнес он.
– Ты будешь в ярости.
Архангел нахмурился.
– Ашер, я рассказала Джейсу кое-что. О нас. О нашем виде. Думала, что, если он узнает, что после этой жизни будет нечто большее, он прочно встанет на ноги. Это стоило мне, – мой голос дрогнул, – стоило мне перьев, но я отчаянно хотела спасти его душу.
Его губы сжались, не столько в гневе, сколько в настороженности.
Я открыла рот, чтобы снова извиниться, но вместо этого у меня вырвался всхлип. Я обхватила Ашера за талию и прижалась щекой к напряженному торсу.
– Мне так жаль, Ашер. Я не буду спать. Не буду есть. Не буду делать ничего, кроме как исправлять людей, чтобы компенсировать…
Он заключил меня в объятия, запустил пальцы в мои волосы, и, хотя он не сказал, что я прощена, его руки заставили меня почувствовать облегчение.
Вдруг я нахмурилась и приподняла голову.
– Подожди. Почему ты просил меня не сердиться?
Он опустил подбородок, и его взгляд устремился на что-то за моим плечом. Я проследила за его взглядом и сморщила нос при виде своих крыльев. Я была так поглощена своими страданиями, что не услышала, как он пробормотал заклинание, чтобы они появились.
– Большие в них дыры?
Его шея выпрямилась, отчего покачнулся пучок на макушке.
– Дыры?
– Я потеряла много перьев.
Морщины испещрили его лоб.
– Я не сержусь, Ашер. Понимаю, почему ты заставил их появиться без моего согласия. Ты пытался оценить ущерб.
Его хватка на моих волосах усилилась.
– Селеста, я не заставлял твои крылья появляться.
– Нет? – Это я их раскрыла? – Раз уж они появились, можешь ты сказать, сколько перьев мне не хватает, или нам придется вернуться в гильдию, чтобы узнать это?
– Aheevaleh. – Он высвободил пальцы из моих волос, чтобы погладить верхнюю часть одного крыла, прослеживая его форму до самой спины.
Я задрожала от восхитительного, незнакомого ощущения. Никто никогда не прикасался к моим крыльям. Я сама едва к ним прикасалась. Другой рукой он провел по внешнему краю второго крыла. И еще одна глубокая дрожь пробежала по спине, заставляя перья вибрировать.
Всего одна ласка, а я уже не хотела, чтобы он останавливался. Как опасно. Слава Элизиуму, что я не узнала об этом раньше, иначе бы провела много времени с болтающимися крыльями.
– Они совершенны, Селеста. – Он соприкоснулся со мной лбом и носом. – Ты совершенна.
Я хотела отмахнуться от его комплимента, но он окутал мое эго и… Ну, он не подарил мне крылья, поскольку у меня уже есть пара, но почти заставил меня взмахнуть ими.
Пальцы Ашера затанцевали под v-образным основанием, и удовольствие, пронесшееся сквозь меня, оказалось настолько сильным, что я сделала шаг назад.
– Мы на людях. В коридоре. Ишимы искромсают то, что осталось от моих перьев.
Его брови сошлись вместе, будто я была самым странным небесным образцом, с которым он сталкивался, а затем они резко расправились.
Я перевела взгляд на линолеум, ожидая найти там хотя бы одно перышко.
– Разве правила не распространяются на тисканье архангелов?
Он моргнул, а затем с его уст сорвался смех. По правде говоря, я не поняла, почему Ашер засмеялся.
Мой кулак уперся в бедро.
– Что смешного,
