это что? ― Мой брат указал на смерть вокруг нас.
― Послание, ― ответил я.
― От кого?
― Я не знаю. ― Я подумал о женщине, которая спасла меня и убежала. Она была одета так же, как и остальные.
Она была одной из них, кем бы они ни были. Я вспомнил их одежду: черная, с одной красной полосой на груди.
― Кажется, на маминой оргии был мужчина в маске, почти точно такой же, как у нападавших. Мать попросила охрану выпроводить его. Кто это был?
― Сейчас не время и не место, ― мрачно сказал отец и тихо добавил: ― Только своим можно доверять.
Бенедикт кивнул, соглашаясь с его словами: только нашей семье можно доверять. После того, что пережил сегодня, я уже не был в этом уверен. Но как и он, я понимал, что с этим нужно подождать.
Доминик молчал, пока мы заканчивали осматривать убитых. На третьем этаже мы обнаружили нашу мать, которая быстро умертвила одного из фамильяров. Рядом лежали несколько вампиров в черном одеянии со смертельными ранами.
― Полагаю, пощады им не будет? ― Спросил Бенедикт, направляясь к ним.
― Нет! ― приказала она, поднимаясь на ноги. Ее черное платье блеснуло в свете, показав на ткани липкие влажные пятна, которые, как я понял, были кровью.
― Раньше ты не делала различий, ― заметил он.
― Чести достойны только воины, ― холодно ответила она. Она подошла к одному из умирающих мужчин и плюнула на него. ― Это трусы.
Никто из нас не стал с ней спорить.
― Кого-нибудь позвали? ― Доминик обхватил ее рукой, притягивая к себе. Смерть всегда обнажала заботливые стороны каждого.
― В этом не было необходимости. Все были здесь, ― сказала она категорично. ― Буше занимается людьми, которые присутствовали в театре. А Совет собирается для обсуждения дальнейших действий.
Доминик огляделся и вздохнул.
― Вот это бардак.
Она устало улыбнулась ему и отстранилась. Подойдя к Бенедикту, она некоторое время рассматривала его, прежде чем крепко обнять. Она замешкалась, когда подошла ко мне, но злость, которую я чувствовал раньше, исчезла. Ее стерло произошедшее.
― Мама, ― мягко сказал я.
― Сын.
Я обнял ее, зная, что наши разногласия никогда не помешают тому, чем мы были друг для друга ― семье.
Сабина отстранилась и огляделась вокруг, выражение ее лица стало паническим.
― Себастьян?
― С ним все в порядке, ― сказал мой отец, бросив на меня взгляд. ― Он позаботился о безопасности пары нашего сына.
Глаза Сабины прищурились, но она ничего не сказала.
― Ты не выглядишь удивленной, любовь моя. Я нахожу это откровение шокирующим. ― Он взглянул на моего брата. ― Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит?
― Позже, ― резко сказала она, когда к нам подошла группа хорошо одетых вампиров. На них не было ни пятнышка крови, ни единого лишнего волоска. Похоже, Совет вампиров предоставил другим честь вести битвы.
― Сабина, Доминик, ― мрачно поприветствовала их самая высокая женщина. ― Сегодня вечером мы поговорим с каждым чистокровным сиром.
― Конечно, ― сказала Сабина, опустив глаза в неожиданном знаке признания.
― Ваши сыновья пока не нужны, ― продолжила она, ― на данный момент.
Мне не понравилось, как это прозвучало, но я был более чем счастлив убраться отсюда.
― Я отвезу тебя домой, ― предложил Бенедикт. ― Полагаю, Себастьян взял твою машину.
― Возможно. ― Я надеялся, что он позволил Филиппу сесть за руль.
Мой брат оставил свой Mercedes на ближайшей парковке. Я остановился, увидев светлый салон, и поморщился.
― Боюсь, я испачкаю твои сидения.
― Я тоже, ― сказал он, пожав плечами.
― Ты слишком долго был во Франции, ― пробормотал я, опускаясь на пассажирское сиденье. Я застегнул ремень безопасности и потянулся в нагрудный карман за перчатками. Натянув их на окровавленные руки, я почувствовал, как ослабела свежая магия.
― Ты снял перчатки, ― негромко заметил Бенедикт.
― Это было необходимо, ― сказал я ему. ― Женщина-фамильяр перед смертью передала мне свою магию. Прошло уже много времени с тех пор… ― Это было необычно, когда фамильяр передавал вампиру свою магию целиком. Женщина, которая умерла у меня на руках сегодня ночью, видимо, считала, что у нее нет другого выхода.
― Если бы ты женился на фамильяре, ты бы получил доступ к ее магии. ― Он не отрывал глаз от дороги. ― Это могло бы все изменить.
― Для чего? ― спросил я. Даже сейчас, после всего, что произошло, моя семья хотела женить меня в соответствии с традициями.
― Для того, что произошло сегодня ночью. ― Он прочистил горло. ― Ты сказал, что на вечеринке у матери был один. Теперь вот это. Я знал, что что-то назревает, но не ожидал насилия.
― Назревает?
― Среди некоторых вампиров ходят разговоры, что мы стали слишком мягкими. У каждого есть свое мнение. Кто бы они ни были, похоже, что они поддерживают более радикальные взгляды. Они хотят, чтобы мы вернули себе ночь.
― Carpe Noctem, ― пробормотал я.
Бенедикт поднял бровь.
― Это кричал вампир, который ворвался на мамину вечеринку.
― Это нападение, ― сказал он, сделав глубокий вдох, прежде чем сказать то, что я уже знал. ― Оно было спланировано. У них наверняка есть свои люди в наших кругах.
Я колебался, разрываясь между тем, чтобы рассказать ему, кого видел на лестнице, и тем, чтобы промолчать. Не успел я принять решение, как он продолжил:
― А если будет еще одно нападение?
― Мы снова будем сражаться. ― Мы все видели достаточно войн, чтобы знать это.
Бенедикт остановил машину перед домом. Я поднял голову и увидел, что в окне студии горит свет. Я не мог видеть Тею, но знал, что она там.
― Мне зайти? ― спросил он.
Я покачал головой. Похлопав его по плечу, я заставил себя улыбнуться.
― Ты можешь отвезти Себастьяна домой? Я хочу побыть наедине с Теей. Она никогда не видела ничего подобного.
― Да, ― сказал он нерешительно, ― но, Джулиан, будь осторожен.
― Я и так осторожен, ― жестко сказал я.
― Эта история со спариванием… ― Он нервно посмотрел на меня. ― Ты не можешь ожидать, что семья примет это. Ты знаешь, что они не примут, особенно если связь не…
― Спасибо за заботу, ― остановил я его и открыл дверь своей машины.
