не человек, а оборотень, аниморф.
Я молчала, понимая, что слова тут ни к чему. А в душе… Инфи Великий, что творилось у меня в душе! Но зачем демону понадобилось внушать Терну и Рейлику — и я думала, что и Эмаку — такую страсть к Мезп?
— Кажется, все завязано на Мезп, — сказал Терн. Посмотрел на меня. — Эмак сейчас должен забирать ее из больницы. Они скоро будут здесь.
Я кивнула, думая о том, что хорошо бы и ангелам оказаться здесь, и побыстрее. Внушение было снято с Терна и Рейлика. Но если в этом как-то замешана Мезп, могли быть проблемы.
— Тебе лучше пойти в свой номер, — сказал Рейлик, обращаясь ко мне. — Будет слишком подозрительно. И ты иди с ней, ты ведь сегодня должен ее охранять, — добавил он, глядя на Терна. Если ангелы уже едут сюда, их нам недолго придется ждать.
Он говорил разумные вещи. Мы ретировались.
— Прости, — сказал Терн, когда мы вернулись в мой номер. — Я вел себя с тобой неподобающе. Теперь я понимаю, почему ты тогда сорвалась. Теперь понимаю.
Я не могла поднять на него глаз. Уселась на диван рядом, но не смотрела на него и ничего не отвечала.
— Все было как в дымке. Мезп, Мезп, Мезп. Мои мысли занимала только она, а ты… было все равно. Мне очень жаль, что погиб Керр. Он был хорошим человеком. Времетрясение никого не щадит.
— Да, — сказала я.
— Я не отрекаюсь от своих слов, — сказал он, и я повернула голову, чувствуя, как замирает сердце.
— Что?
— Я не отрекаюсь от своих слов, Стилгмар, Одн-на, Нина. Я помню, что сказал тебе здесь же, шестнадцать лет назад. Все по-прежнему. Это было внушение, в реальности во мне ничего не изменилось.
— Терн… — я поняла, что готова заплакать, и замолчала. Все чувства, все страхи, вся боль снова всколыхнулись во мне.
— Послушай, — сказала я после долгой паузы. Я рассказала, что случилось со мной внизу, пересказала остатки диалога с Дером. — Я боюсь, что и на мне… что и на мне внушение. И я не знаю, что будет, когда я его сниму. Мы уже практически уверены, что Мезп замешана в этом, но что, если в этом замешана и я? Терн, я должна попробовать снять его прямо сейчас. Я боюсь, что то, что я чувствую — наведенное. Вдруг демон все-таки успела мне что-то внушить.
— Кристалл блокирует воздействие на хранителя.
— Я не знаю, — сказала я, прерывая его. — Дер сказал, эти люди ничего не помнят. Кто поручится, что Кристалл действительно защитил меня. Мне нужно попробовать
Взгляд Терна не отрывался от моего лица.
— Я уверен, что на тебе нет внушения. Не позволяй своему разуму запутать себя, Стил.
Я покачала головой.
— Я должна попробовать снять с себя внушение, Терн. Иначе я просто сойду с ума. А потом я буду готова выслушать тебя. Не говори мне ничего сейчас. Потом, когда я приду в себя, я буду задаваться вопросом о том, было ли это реально. И у меня не хватит смелости попросить, чтобы ты повторил сказанное.
Я дотянулась до журнального столика и положила на него Кристалл. Сосредоточилась на камне, стараясь отрешиться от мира вокруг. Спустя пару мгновений мне показалось, что поверхность его начинает светиться красным. Я глубоко вдохнула.
— Стилгмар. Нина. Одн-на.
На последнем слоге я моргнула. Ничего не произошло, я все так же сидела на диване, слыша, как бьется в груди сердце, остро осознавая рядом присутствие Терна. Я не потеряла сознание и не рухнула на пол, как Рейлик. Но что это значило?
На мне не было внушения, или я просто не смогла его снять?
Кристалл безмолвствовал, не было никакого свечения, ни красного, ни зеленого. Я не чувствовала себя иначе, не ощущала никаких изменений. Или я провалилась, или мне ничего не внушали. А это значило, что на уровне Сферы я действительно видела А’ким, и ее действительно спасли, а меня действительно попытались убить.
— Что-то изменилось? — спросил Терн. — Кристалл сработал?
— Я не знаю.
Взяв со стола Кристалл, я уже машинально положила его обратно в карман, чувствуя полнейшую растерянность. Где же ангелы, где Дер? Я не понимала, что не так. Я не знала, что это значит.
— У меня не получается, — сказала я Терну. — Не знаю, почему. Кристалл не сработал. Ничего не изменилось. Ничего. Я или не сняла внушение, или… я не знаю.
Я встала с дивана, готовая расплакаться, но не готовая к тому, чтобы он это видел, и Терн тоже поднялся. Резко, быстро, так, словно вдруг решил сделать что-то важное, что-то, для чего давно уже настало время. Я не успела сделать и шага — он перехватил меня. Прижал к себе, глядя в глаза своими зелеными глазами, положил руку мне на затылок. Я замерла в его руках, не в силах даже вздохнуть.
— Все изменилось, Стил. Все, — сказал Терн.
И он поцеловал меня так, как никогда не целовал, так, словно доказывал что-то этим поцелуем — себе, мне, всему миру. У меня потемнело в глазах, я обняла его и отдалась этому поцелую, позволяя ему длиться, пока хватит дыхания в груди.
Я готова была провести в его объятьях остаток жизни.
Керр был прав, когда говорил о том, что Терна я не забыла. Я никогда не переставала любить его. Я не могла его разлюбить, потому что это было сильнее, чем просто страсть, сильнее, чем дружба, преданность, сильнее, чем беды и потери, через которые мы проходили вместе. И этот поцелуй — это не было просто встречей после долгой разлуки. Давным-давно мы сами отказались от чувства, которое могло убить нас обоих. Он мог уничтожить мою ауру, мог лишить меня жизненной силы, и мы оба решили тогда, что так случиться не должно. Но теперь… теперь, перебирая пальцами его темные волосы, чувствуя, как его пальцы ласкают мое лицо, я понимала, что все иначе. Что почему-то все иначе.
Терн отстранился, не отпуская меня, положил руки мне на плечи. Я едва дышала, едва стояла на ногах. Кристалл в кармане горел огнем, обжигая кожу сквозь тонкую ткань, я вытащила его и увидела, что он светится ярким зеленым светом. Таким же зеленым, как глаза Терна. И вот он отпустил меня, развернулся
