тот наконец-то начал осознавать происходящее.
— Время сражения, время доказать, что власть досталась тебе не случайно, хранитель, — сказала она и бросила первый меч вперед. Его лезвие, прорубая воздух, преодолело сотню метров за секунду.
Ронни активировал умение «Бешенный ритм» и увернулся от атаки и встал в стойку стрельбы стоя и прицелился.
— Сзади! — крикнул Иллисех.
В момент нажатия на спусковой крючок, Ронни почувствовал, как меч прошел сквозь его грудь. Он упал, захлебываясь кровью. Выпущенная пуля попала Эймерлин в шею раньше, чем до нее дошел звук выстрела. Фиолетовая кровь фонтаном брызнула вверх. Матафайре слетелись на еще теплую плоть и стали выклевывать ее глаза.
Прозвучал колокольный звон. Оба возродились вновь. Иллисех посмотрел на Ронни и увидел еще более потерянный вид, что и раньше.
— Цойторо эм мо’ос ифцк? — спросил он и отогнал падальщиков.
— Почему тут лежат два мои изуродованных тела?
— Зачем это все? — крикнул целитель и удивился тому, с какой легкостью заговорил на языке, который выучил за пару секунд.
— Мой долг, — ответила, — как хранителя, сделать своего преемника сильнее, могущественнее и безжалостнее, а любовь и сострадание передать его почитателю света. Пройдите испытание, существа человеческой расы, и получите три моих дара.
— Мо-оро эс фас? — спросил Ронни Иллисеха, но тот продолжил разговор с Эймерлин.
— О чем это она?
— Что будет, если мы провалимся?
— В таком случае амулет останется у меня, а вы забудете все, что тут произошло, включая язык.
— Та боро-боро де мут?
— Она знает про амулет?
— Со мной-то не надо разговаривать на языке драконов. Лучше, чтобы она нас не понимала. — Иллисех вздохнул и собрался с мыслями и продолжил. — Эймерлин знает куда больше, чем ты можешь себе представить.
Затем целитель вкратце рассказал, что произошло за прошедшие пять минут.
— Почему последнее, что я помню — это ее прикосновение?
— Скорее всего она наделила нас не только знанием нового языка, но и установила точку невозврата, на которой ты появляешься после смерти, не помня будущих событий.
— Черт. Как возможно, чтобы игра контролировала наши воспоминания и знания в голове? Тебя это не пугает?
— Пугает до усрачки, но обсудим это после того, как разберемся с ней.
— Похоже начался тот этап игры, где ты целый день проводишь наедине с одним боссом, умирая сотню раз.
— Ага. И при этом не даешь попробовать своему более опытному другу посражаться вместо тебя.
— Кто тут еще более опытный.
Глава 18. Часть 3. «Дар высшей власти, всезнания и любови»
Ронни упер приклад своей винтовки в плечо и прицелился и увидел, как Эймерлин бросила бумерангом меч из левой руки, затем присела на низкий старт. Он использовал «Бешенный ритм», увернулся и услышал слова Илилсеха, о том, что меч полетит ему обратно в спину. Эймерлин оказалась перед лицом Ронни секундой позже и произвела колющий удар. Ствол Barrett перенаправил лезвие в сторону, а его приклад ударил ей в шлем. Он оттолкнул ее ногой, нагнулся, пропустив меч-бумеранг над собой, опустил винтовку и достал из кобуры пистолет Стечкина и выстрелил тремя пулями разом. Эймерлин пошатнулась, но не умерла. Из ее спины вырвались магические черные пруты и обрушились градом на Ронни. Он побежал по дуге, но сделав полный круг, понял, что атака не имеет конца.
— Стусе дзу бон! — закричала она.
Вся кровь на мосту забурлила и поднялась и трансформировалась в десятки тысяч игл, которые осыпали снайпера и изрешетили. Эймерлин подошла к нему и упала на колени у его тела и вырвала его сердце и подняла его над ртом и сдавила изо всех. Кровь водопадом потекла ей в рот, её раны начали залечиваться. Она вытерлась и безумным взглядом посмотрела на Иллисеха и заковыляла обратно к вратам.
Ронни спустя время заново восстал из мертвых и схватился за голову и увидел свои мертвые тела.
— Сбов! Неуторо мо’ос им фон?
Черт! Что со мной происходит?
Иллисех в этот раз не стал терять время и начал объяснять ему, что случилось ранее и какими умениями обладает Эймерлин.
— Она начинает нападать примерно две минуты спустя после твоего возрождения, она знает, что ты захочешь выстрелить и убить ее на расстоянии, поэтому она начнет с дальней атаки, сблизится и устроит тебе ад. Держи дистанцию. Твоя задача — убить ее три раза подряд, не умирая!
Ронни отцепил с пояса гранату, оторвал чеку и бросил ее вперед. Эймерлин безмолвно наблюдала за происходящим и через три секунды у ее ног раздался хлопок, появился дым, а в ее тело вонзились чугунные осколки. Как только она снова поднялась из лужи собственной крови, Ронни прицелился и был готов выстрелить, но Иллисех прокричал, мол, остановись!
— Почему?
— Потому что в таком случае, она не будет давать тебе время. Жди.
Минутой позже завязалось новое сражение. Эймерлин с каждым разом все лучше и лучше адаптировась к атакам Ронни, а Иллисех не успевал рассказать все, что знал. Оба противника умирали все чаще и все больше. На двадцатую смерть, Ронни не смог двигаться несколько минут, мысли в голове никак не приходили в порядок.
— Такое чувство, — сказал, — словно я несколько дней без еды и воды напрягал мозг.
Изо рта снайпера потекли слюни, а из носа кровь. Вены на глазах полопались. Мышцы ног и рук непроизвольно сокращались. Двумя минутами позже Эймерлин оказалась рядом с ним и увидела в его руках гранату. Они оба снова погибли. На двадцать первый раз Ронни вырвало, и он заорал благим матом. В этом душе раздирающим крике было столько злобы и ярости, что у всех цензоров мира потекла бы из ушей кровь от услышанного.
Ронни становилось все хуже, Эймерлин доставляла все больше проблем в бою. Иллисеху становилось не по себе от одного лишь взгляда на страдания своего товарища. Но как ни крути, попытки применить хотя бы одно заклинание ему в помощь катились коту под хвост, написать Вайлину или кому-либо другому тоже не получалось, нужно было что-то предпринять, иначе Ронни просто не выдержит.
— Эймерлин! — крикнул Иллисех. — Ты сказала, что хочешь преемника лучше, чем ты, верно?
Она кивнула, смотря на него исподлобья.
— Тогда какого черта знания о прошлых боях сохраняются у тебя, а Ронни, мало того, что нихера не помнит, так еще и страдает всё больше с каждым новым перерождением, м? Это не битва на равных!
Ронни в ужасе смотрел на свои изуродованные тела и остатки внутренностей, разбросанные, словно мусор на дороге.
