Элена огляделась: землю окутывали желтоватые сумерки, придавая всему окружающему болезненный вид. Впереди грудились камни, холмики щетинились невысокими кустами с длинными колючками. Огромным темным провалом на горизонте вырастал силуэт дремлющего зверя, укрытого белесой пеленой. Со всех сторон неслись крики незнакомых птиц, невидимые существа плескались в воде, издавая диковинные хриплые звуки. И Элена вдруг поняла, что впереди топи.
Позади терялись в тумане скалы Оползня — отступать некуда.
Фардейл негромко зарычал, и в тот же миг в руках Эр'рила и Мисилл появились мечи.
Из сумрака материализовалась фигура, и, когда болотная муть чуть расступилась, стало видно, что это человек. Он был одет в высокие сапоги из серой чешуйчатой кожи и облегающую куртку необычного маслянистого материала. Мужчина направлялся к отряду. Коротко стриженные черные волосы обрамляли молодое лицо, с одной стороны исполосованное шрамами. Раскосые глаза внимательно изучали пришельцев, кончик переломанного носа подрагивал. Одно ухо отсутствовало, верхнюю губу слева наискось пересекал грубый рубец — казалось, незнакомец постоянно ухмыляется.
Воительница убрала мечи и бросилась к мужчине с распростертыми объятиями.
— Добрая Матушка, как ты здесь оказался? — И прежде чем тот успел ответить, повернулась к своим спутникам: — Это Джастон, проводник, что водил меня по здешним болотам.
Элена вспомнила рассказ тети. Джастон едва не погиб, когда та в прошлый раз отправилась искать ведьму. Его изуродованное лицо будто предупреждало: и так будет с каждым, кто сунется в сердце топей.
Мисилл вновь повернулась к Джастону:
— Так что же ты здесь делаешь?
Его попытка улыбнуться вызвала у Элены дрожь. Ответ проводника только усугубил тревогу:
— Меня послала болотная ведьма.
Около полуночи кровавый охотник обнаружил на берегу реки лагерь. Он склонился и принюхался — от кострища разило ведьмой. Несомненно, с того момента, как беглецы ушли, прошло не более половины дня. Торврен выпрямился, подошел к обрыву и вытянул голову, пытаясь уловить ветер с болот: яд, предостерегал запах, яд и разложение. Топи грозили неминуемой гибелью.
Торврен присел на корточки, вглядываясь красными глазками в завесу тумана. Солнце село, и ночная пелена вновь вступала в законное владение землей и скалами.
Демон сидел неподвижно, чувствуя, что кожа затвердевает все быстрее. Проклятие Темного Властелина: если не двигаться слишком долго, оболочка перестанет струиться и его сознание навсегда будет замуровано в эбеновой скорлупе. В условиях голода эффект только усиливался: камень постоянно требовал крови, а с тех пор как он в последний раз вкусил человеческое сердце, прошло уже два дня. Здесь, в пустынных землях к югу от Тенистого Потока, шансов утолить отчаянную жажду почти не было, и потому, стоило остановиться, сама плоть напоминала: вперед, за девчонкой. Необходимо подкрепиться.
Торврен с трудом разогнулся и принялся разминать конечности. Медленно, но верно камень начал поддаваться, и через некоторое время д'варф снова был вполне свободен в движениях.
Он втянул в себя воздух: след вел на восток по тропе между скалами. Торврен зашагал на запах лошадей, волка и двух спутников ведьмы. От одного веяло ядом и болотами, за другим тянулся аромат равнин Станди и кованого железа. Торврен наморщил нос: очень древнего железа. Покачав головой, он пустился вперед.
Не пройдя и лиги, д'варф озадаченно остановился: след вел вниз по тропе. Он был уверен, что отряд пойдет от Оползня до самого побережья, почему же они направились к топям? Что подтолкнуло их в непроходимые болота, кишащие смертоносными тварями? На мгновение им овладела тревога: могли они учуять его? Возможно, рассчитывают оторваться, затерявшись среди тысяч ароматов трясины?
Торврен отмел эти мысли: беглецы не знают о погоне.
Черный д'варф спускался по тропе, ноги ломило даже после столь короткой передышки. Необходимо подкрепиться как можно скорее. Он еще быстрее зашагал к Затопленным Землям.
Кровавый охотник не останавливался и ночью: мрачный огонь, пылающий в его глазах, освещал путь. Ничто не остановит его. Несомненно, он догонит ведьму.
Где-то в глубинах эбенового истукана белый огонек стихии, питавший демоническую магию, трепетал от едва различимого смеха. Крошечный осколок прежнего Торврена — бессильный, неспособный вмешаться — подслушивал мысли, следил за действиями существа, порожденного Черным Сердцем. Лорд д'варфов рассчитывал создать собственную армию темных стражей, подчиненных только его воле; темных стражей, способных сделать то, что ему не под силу: освободить Трай'сил из темницы. Он потерпел неудачу и сам стал невольником. И теперь он заходился хохотом, но вовсе не над своим положением, а над кровавым охотником, направлявшимся к болотам. Кто бы мог предвидеть такой поворот судьбы?
Ему вспомнились мудрые слова отца: «Смотри не дальше собственного носа, дожидаясь ответа на молитвы».
Как же он был слеп!
Разрываемый неистовым беззвучным смехом, Торврен спускался по склону Оползня.
В окружении горшков с тлеющими растениями, чей дым не подпускал насекомых, Элена, скрестив ноги, сидела на камышовом коврике и смотрела на тарелку с диковинными болотными фруктами. Эр'рил и Мисилл устроились рядом, Фардейл — чуть в стороне. Девушка не знала, что делать с угощением. Она впервые видела подобные кушанья и не представляла, как к ним подступиться. Нужно счистить толстую зеленую кожуру или можно есть так? И что это вообще такое — в форме звезды?
Она посмотрела на хозяина: Джастон разливал неопределенного цвета жидкость и ставил чашки перед гостями. В свете ламп его лицо казалось еще страшнее: по щеке будто прошлась буря, сморщенная розовая кожа перемежалась белыми полосами рубцов. Элена отвела глаза. Очевидно, почувствовав ее смущение, Джастон скрыл изувеченную часть лица капюшоном.
Мужчина вышел, и Эр'рил проводил его хмурым взглядом. Путешествие от подножия скал к убежищу болотного жителя далось станди нелегко, к тому же тот отказался отвечать на вопросы.
— История эта довольно длинная, и я расскажу ее за обедом, — заявил тот и решительно зашагал к топям.
Только после того, как Мисилл поручилась за незнакомца, Эр'рил согласился идти следом, но ладонь его всю дорогу лежала на рукояти серебряного меча.
К счастью, путь до торгового города Высохший Источник, расположенного на границе болот, оказался не слишком далек. Впрочем, нагромождение маленьких плавучих домиков с трудом можно было назвать городом. Плоты соединялись между собой лабиринтом причалов и веревочных мостиков; несколько больших зданий было выстроено из кирпича и камня на твердой земле, но большая часть населения ютилась в кособоких камышовых хижинах. Некоторые постройки прятались за ветвями исполинских кипарисов, нависавших над «улицами», а тусклые светильники в окнах мерцали, словно блуждающие огоньки.
