Подручные Малкольма кинулись обшаривать трупы, а Зорди продолжил рассказывать Яру о прошлом:
— Не удивляйтесь. Мне ведомо многое. Я, как-никак, вдвое старше вас. Третий цикл пошел, как дышу этим воздухом. Ваши родители были моими друзьями, — человек печально вздохнул. — Жаль, что оба мертвы. Я надеялся, Йенна спаслась и живет за горами на юге, все эти долгие годы. Но… Мне Трой рассказал ваши сказки. Или, вернее, предания. Вы ведь тоже узнать ее не имели возможности. Великая была женщина…
— Трой?! — оживился Мудрейший. — Я слышал, что он пропадал. Мне тогда некогда было разбираться в подробностях. Так, значит, хитрец просочился на север. И где он сейчас?
— Нет, Яр. Вы не поняли. Мне Трой повстречался на юге. Там за рекой, в ваших землях. Я вел свой отряд, чтобы вас отыскать, но, к сожалению, мы разминулись. И я удивлен, что вам ничего обо мне не известно. Вместе с Троем была еще женщина. Она поспешила к своим и должна была все рассказать. Похоже, с ней что-то случилось, и весть не дошла. Ну, а Трой… Он повел нас короткой дорогой к поселку Орлов. Говорил, вы там будете.
В это время один из валонгцев принес отыскавшийся ключ, и беседа прервалась. Замок заскрипел, что-то клацнуло. Несколько ударов сердца — и к Мудрейшему вернулась свобода. Яр осторожно пролез сквозь открытую дверь и, спрыгнув с повозки, застыл, не зная, что делать дальше. С одной стороны этот Малкольм своей откровенностью вызывал доверие, с другой же два трупа, уроком лежащие в нескольких шагах от фургона, вселяли опаску. Как Яр не старался, а не мог разобраться в своих ощущениях: друзья перед ним, или все же враги? Как понять? Как решиться на что-то? Бежать? Драться? Слушать?..
Из раздумий Мудрейшего вывел блеск лезвия. Малкольм протягивал Яру меч одного из убитых дружинников.
— Вот, возьмите. — Оружие отдавалось легко, без какого-либо намека на страх или сомнения. — Бывшему хозяину он больше не нужен. Жаль, конечно, служак, но по-другому было нельзя.
Малкольм опустил голову, помолчал малость и сновал вернулся к прошлому:
— Приношу извинения. Я не закончил рассказ о нашем трагичном походе. Ну так вот. В поселке Орлов, вместо вас, нас встречали чудовища — и потом понеслось… Нас гнали, как зайцев. Не раз приходилось сражаться. Из двадцати с лишним воинов в итоге нас выжило трое. Да и то, лишь благодаря везению — наткнулись на Альберта. Трой, к сожалению, тоже погиб. Приношу соболезнования.
— А Арил и Ралат? — выслушав исповедь Зорди, спросил Яр с надеждой. — Они были с Альбертом.
— Сегодня со мною и Монком вернулось лишь шестеро. Ралат прискакал среди нас. Арил… — Малкольм покачал головой — Увы. Сожалею.
— Жаль мальчишек. Особенно Лиса, — опечалился Яр.
— Да… Что уж тут сделаешь. Такое вокруг творится — люди гибнут, как мухи. Кто ж знал, что на свете существуют подобные твари. Вас, Яр, народ недаром Мудрейшим прозвал. Умудрились-таки спасти свое Племя.
— Я тоже недавно так думал. Теперь сомневаюсь. — Яр намекал на арест.
— Ах, вы про это? — Магистр кивнул на тюремный фургон. — Не бойтесь. Имперцы нормальные парни. И Монки — не худший из благородных домов. Ничего вашим людям не сделают. Альберт свои обещания сдержит. Я хорошо его знаю. Да и барона Августа тоже.
Яр вздохнул с облегчением. Судьба Племени волновала его превыше всего остального.
— А что же со мной? — вспомнил он о вторичном.
— А вот с вами — беда. — Голос Малькольма изменился. Стал выше и злее. — В Империи Вечных ждет только одно — плаха. Если бы я сейчас не поспел, то дня через три палач отрубил бы вам голову. А без головы даже мы не живем.
— Господин, мы готовы, — доложил один из валонгцев, подводя лошадей.
— Ну тогда отправляемся, — распорядился Малкольм. — Яр, вы еще не сидели в седле? Справитесь?
— Подождите, — всполошился Мудрейший. — Куда отправляемся?
— В Валонг. Куда же еще? — неподдельно удивился яров спаситель. — Я же вам объяснил: в Империи Проклятых ловят и убивают. Вам тут нельзя оставаться. А теперь и мне тоже. Двадцать лет конспирации к Зарбагу под хвост отправились. Ну и черт с ним! Меня здесь уже ничего не держит.
— А меня держит! — перебил Яр Валонгца, собиравшегося сказать что-то еще. — Как я в такое время оставлю людей?! Орда на подходе. Северянам, как выяснилось, доверия мало. Ничего еще не закончилось. Я нужен родичам.
— Эх, Яр, — поучительно начал Малкольм, — Ваши чувства мне вполне понятны. Но вы же Вечный. Думайте головой, а не сердцем. Ваша смерть никому не поможет. А другого ожидать не приходится. Что вы предпримете? Уведете своих обратно на юг? Или, может, в другую страну? Вы не знаете этого мира. Вокруг нас Империя, на сотни и сотни миль. Тут вам ничего не исправить и не переделать. Будьте мудры. Отправляйтесь со мною в Валонг. Там свобода и знания. Вам многому нужно учиться. Боюсь, что орда угрожает не только Синару и вашему Племени, но и всему огромному миру людей. Нужно срочно придумывать, как бороться с этой напастью. А думать, Яр… Думать — это наша работа! Кому, как не нам, Детям Бури, по силам такая задача! Решайтесь, Яр! Времени мало! Его почти нет!
Бессмертный замолк, выжидающе глядя на Яра, а тот, разрываясь на части и чувствуя, как закипают мозги, пытался найти хоть какой-нибудь выход, отличный от бегства в Валонг. Перебрав в голове все возможности, прокрутив варианты событий, тот, кого называли Мудрейшим, проиграл этот мысленный бой. Шесть веков с небольшим, прожитых в простой и понятной Долине, не дали ему необходимых для решения этой задачи знаний и опыта. Яр тяжко вздохнул и, сдаваясь во власть своего вновь обретенного собрата, обреченно сказал:
— Похоже, выбора у меня нет. Едем к вам. Только я не умею скакать на лошади. Вам придется меня научить.
Малкольм как будто и не ждал другого ответа. Расплывшись в довольной улыбке, Валонгец добродушно пообещал:
— Не переживайте. Я научу вас не только этому. Ставьте левую ногу в стремя. Вот так. Запрыгивайте. Теперь берите поводья…
* * *
Непроглядная ночь покрывала каньон пеленой темноты. Дальше десятка шагов ничего не видать — только далекое эхо гоняет глухие удары копыт по разлому. Четверо всадников продолжали неспешно трусить на юг, справедливо опасаясь погони. Мысли Яра метались, на сердце лежала печаль, но тяжелый, навязанный выбор был сделан. Впереди ждал Валонг. Ждали новые знания, новые люди и новая жизнь. И борьба. Только с кем и за что?.. Нет! За что — Яр знал точно. Верней, за кого. За своих людей! За народ! За Племя! Пока жив, он будет бороться!
Эпилог
Пленник пустого кургана
Тинто любил свою работу. Не так, конечно, как тот же сапожник, или портной, что ценят свое ремесло не только за возможность творить, но и за сам результат их труда. Что может быть лучше, чем создавать полезные и нужные вещи? Такая работа важна и почетна. Всяк должен вносить свою лепту в большое общее дело. Каждый должен трудиться на благо страны во имя Богини. Крестьянин — серпом, шахтер — киркой, кузнец — молотком, воин — крепкой рукой и мечом. В его случае все обстояло иначе.
