— Ты сказал, что он искал тебя, чтобы передать семейную магию. Передал?
— Да, — хмурое лицо горгула осветила печальная улыбка, — это был его прощальный дар.
— Как «прощальный»? Разве вы больше не увидитесь?
— Нет. Он сказал, что я уже большой, мне не нужна нянька. А он все эти годы жил лишь с одной мыслью: передать дар и воссоединиться со своей истинной. Магия не давала ему умереть…
Мы все погрустнели. Каждый думал, как же это печально: встретить близкого тебе человека и снова его потерять. Теперь уже навсегда, без малейшей надежды на новую встречу…
А потом встрепенулся Эльвар, разрывая охватившую нас тоску:
— Эй, хватит кукситься. Это был выбор твоего отца, его решение. А ты лучше покажи, что за магию он тебе передал.
Хармс коротко усмехнулся и поднял сжатые кулаки. Его руки вдруг охватили голубоватые искры. Побежали, потрескивая, формируя языки синего пламени. Пламя взвилось на костяшках пальцев, а потом вдруг раздался треск — и между кулаков горгула вспыхнула молния.
Раздался гром. В воздухе запахло озоном, а мне на голову обрушился холодный ливень.
— Гроза! — заорал фей, вскакивая, как ошпаренный. — Хармс, дружище, ты что, вызвал грозу?!
Мы все за ним бросились под защиту густой кроны ближайшего дерева.
— Извините, ребята, силы не рассчитал, — виновато пробасил горгул, спеша вслед за нами.
Но тут его резко тормознул ледяной голос декана Меввоурза:
— Студент Грыхх’Ар? Вижу, ваша пассивная магия перешла в активную стадию? Поздравляю. И жду завтра на дополнительные занятия. Будете учиться контролировать силу.
Пока бедняга хватал ртом воздух, ниар Таире заблокировал ливень и уничтожил его следы в виде луж и побитой листвы. Как оказалось, гроза была локальной, прошла только над лавкой, где мы сидели.
И я уже думала, что декан сейчас восвояси уберется, когда он вдруг отыскал меня взглядом в тени дерева и все тем же бесстрастным тоном добавил:
— Вас это тоже касается, студентка Найренас. То, что ваш дядя — новый ректор Академии, не значит, что у вас появятся привилегии. Устав един для всех и не подразумевает поблажек.
— Так Марциус согласился? — взвизгнула я и, забыв обо всем, бросилась на шею декану.
Дроу на секунду оторопел. А потом прохрипел:
— Душить преподавателей входит в ваш план?
Но в его глазах не было осуждения, в них плясало веселье.
Глава 49
До церемонии награждения оставалось несколько дней. Если я боялась пристального внимания, то теперь убедилась, что все мои страхи ничто по сравнению с действительностью.
Парни буквально не давали прохода. Да еще какие парни! Каждое утро крыльцо перед женским корпусом оказывалось завалено букетами из самых экзотических цветов. Стук в мою дверь не прекращался до глубокой ночи. Это курьеры носили записки с предложением встретиться, стихи от незнакомцев, воспылавших ко мне внезапной любовью, и даже подарки. В основном дорогие на вид украшения в миниатюрных футлярах.
Понятное дело, я ничего не брала. Письма возвращала не распечатывая, подарки тоже.
Пашка нервничал от того, что в коридоре постоянно топчутся незнакомые лица. Даже начал рычать как заправский пес. А когда меня в очередной раз разбудил настойчивый стук в дверь, я не выдержала и спустила его на горе-курьера.
Им оказалась девчушка с первого курса. С факультета алхимии. Увидев разъяренно клекочущего альфина, она взвизгнула и рухнула в обморок. Пришлось тащить ее в кухню и приводить в чувство стаканом воды.
Туда же приползла и заспанная Марисса. Позевывая, оценила обстановку и сразу же проснулась.
Мне даже делать ничего не пришлось. Сирена выжала из бедняги всю подноготную. Оказалось, что среди элитников завязалась борьба не на жизнь, а на смерть. Как и предполагал Меввоурз, узнав о Фениксе, многие именитые дома Алестериума захотели породниться со мной. Их сыновья, учащиеся в Академии, были лучшим способом это сделать. Но вот незадача: временный проректор издал указ, строго-настрого запрещающий ко мне приближаться. И наложил мобильное заклинание: любого, кто подойдет ко мне ближе чем на два метра, ждет силовой удар. Не смертельный, но неприятный. Исключение было сделано только для тех, кого я сама хочу видеть рядом с собой.
Но это не остановило парней. Они начали заваливать меня букетами, подарками и стихами. Причем это уже достигло масштаба соревнования: чей подарок дороже, чей букет изысканнее, чьи стихи гениальнее.
Мужская часть Академии разделилась на несколько лагерей. Каждый лагерь поддерживал своего протеже.
Разель, так звали девушку, назвала нам пятнадцать имен. Пятнадцать парней из лучших семей Алестериума схлестнулись за право назвать меня своей. Брилл, Вэл, Рамиль и Тугон были среди них.
Но имени ледяного принца не прозвучало…
К глазам подкатили слезы. Я поспешно выпроводила Разель, пожелала Мариссе спокойной ночи и, вернувшись в свою комнату, рухнула на кровать. Меня трясло от рыданий.
Гадский гад! Пусть он занят государственными делами, но разве у него нет ни минутки, чтобы послать мне весточку? Вот ни за что не поверю!
Чего он ждет? Чего добивается?
«Глупая ты», — раздался в голове голос Адельвинг.
А следом возникла и она сама: симпатичная девушка с резкими чертами лица и огнем вместо глаз и волос. Ее тело так же покрывали языки пламени. Она уселась в кресло напротив кровати, закинула ноги на стол и с совершенно серьезным видом начала подпиливать ногти.
В этот раз Адель явилась ко мне босой, в коротких шелковых шортиках и кружевной маечке. Словно сама только встала с постели или собралась спать.
«И почему это глупая?» — я приподнялась и недовольно уставилась на нее.
«Страдаешь по парню, как какая-то кисейная барышня».
«А ты что предлагаешь? Ворваться с мечом во дворец и потребовать встречи?»
«Почему бы и нет? — заявила она, поднимая на меня глубокомысленный взгляд. — Я бы так и сделала. Тем более что он уже признался в любви».
«Ой, все! — я рухнула на подушки. — Он принц! Наследник трона. На нем ответственность за все государство. А я… просто Злата, девушка из другого мира. Без роду и племени. Мне просто повезло, что Феникс выбрал меня».
«Вообще-то, первый феникс был королем. Это так, между прочим. И ты не просто так стала его воплощением. Но знаешь, хватит себя жалеть. Ты воин, так иди и возьми то, что считаешь своим».
Я лежала, смотрела в потолок и думала, что Адельвинг права. Завтра же утром потрачусь, закажу магического вестника и отправлю Ариану. А то состарюсь, пока он решится.
«Кстати, — снова заговорила Адель, — ты так и будешь скрывать, что спасла принцев от смерти?»
