Джерт энтузиазма вагранийки не разделял. Он знал, что большую часть этого захватывающего путешествия проведет, перегибаясь через борт. Морская болезнь мучила его годами, но снадобья от этого недуга у эннийских лекарей так и не нашлось.
— Деньги вперед, — лодочник смачно плюнул себе под ноги и с вызовом уставился на вагранийцев. — Вы говорили, двое будет. А вас пятеро. У меня лодка, а не драная галера! Не влезете.
— Влезем, — Артанна показала на себя и Джерта. — Плывем только мы.
— Тогда пошевеливайтесь.
Медяк вложил в сухую морщинистую ладонь лодочника две крупные серебряные монеты. Тот не преминул тут же попробовать их на зуб.
— Есть фонарь? Посвети-ка.
— Да настоящие, угомонись уже, — проворчал ленгаец. — И забудь, что ты перевозил кого-то сегодня ночью. Усек? Или в следующий раз тебе деньги на глаза положить?
Лодочник глумливо ухмыльнулся:
— А я кого-то перевозил? Что-то не припоминаю…
— Молодец, смекаешь.
Наемница бросила в лодку немногочисленные пожитки, а следом забралась и сама. Волны были совсем близко, они с тихим плеском облизывали борт, и Артанна не смогла побороть искушение опустить руку. Теплая вода лизнула пальцы и наградила за смелость ошметком водорослей. Джерт тихо разговаривал о чем-то с вагранийцами, после чего соглядатаи Хариза коротко попрощались и увели лошадей.
Энниец швырнул свой мешок и громко сглотнул перед тем, как оттолкнул лодку от берега. Сотница приподняла бровь:
— Что такое?
— Не люблю море.
Лодочник укоризненно покачал головой.
— Не говори так, иначе оно обидится и будет мстить. Вон с бабы своей бери пример — сидит и помалкивает.
Джерт перевел взгляд на Артанну и убедился, что, несмотря на слабость и боль, она выглядела умиротворенной. Наемница хмуро взирала на отдаляющийся берег, огни которого стремительно превращались в маленькие желтые точки. Медяк знал, о чем она думала — о не свершившейся мести, о десятках трупов, что остались на ее совести, о предательстве Волдхарда и безумном плане Данша. Джерт уговорил ее пойти с ним, обещая не забвение, но спокойствие, и она согласилась, испытывая необходимость взять передышку. Тем неприятнее было у на душе у эннийца от необходимости разочаровывать свою спутницу.
Давно следовало ей все рассказать, а он тянул до последнего. Но, посмотрев на Артанну, он решил повременить с признанием. Путешествие до Ладумеса должно было продлиться от одной до двух недель. Еще найдется время для разговора.
— Есть что сказать на прощание родине? — спросил Джерт.
Артанна отвернулась и устремила взгляд на бесконечную водную гладь, любуясь отражением россыпи небесных светил.
— Да к демонам ее. К демонам Данша, Грегора и все остальное. Но если ты солгал насчет приятного эннийского климата, клянусь, я тебя убью.
Медяк мрачно улыбнулся, но ничего не ответил. Вряд ли у нее будет желание думать о таких мелочах, когда она обо всем узнает.
Борхон.
Моросило. Альдор вытер мокрые от дождя щеки тыльной стороной ладони и крепче сжал пальцы на поводьях. Погода в Спорных землях не радовала.
Брошенная деревня являла собой унылое зрелище: низкие одноэтажные домишки с покатыми крышами, местами покосившиеся заборы, поросшие бурьяном сады. Яблони устало кренили облепленные плодами ветви к земле, но это богатство было некому собирать. Только птицы, не обращая внимания на людей, самозабвенно клевали усеявшие землю краснобокие яблоки. Пашни, раскинувшиеся вокруг Борхона, остались невозделанными — длинные гряды земли теперь населяли сорные травы вперемешку с желтыми полевыми цветами.
В глубине деревни высился черный скелет сгоревшего Святилища. Обугленные останки колокольни тянулись к затянутому низкими тучами небу, словно вопрошая о справедливости. Подъехав к площади, Грегор спешился и осенил себя знаменем Хранителя.
— Этого я им не прощу.
— А стоит, если Магнус действительно желает мира. — Альдор указал на шатер, раскинувшийся за деревней посреди поля. — Нас ждут.
— Нам лучше приготовиться к неожиданностям, — предупредил Кивер ден Ланге. — Одному Хранителю известно, сколько там рундов.
Барон прищурился, стараясь разглядеть бойцов Магнуса, но насчитал не более двух десятков, окруживших шатер.
— Если брат Аристид прав, сюрпризов быть не должно, — напомнил он.
Ланге хмурился, глядя на лес, что плавно наползал на поле. Редкая рощица быстро переходила в густые заросли.
— Там можно спрятать не меньше сотни воинов, — не скрывая тревоги, сказал он. — Опасно.
Король одобрительно кивнул.
— Тогда расположи наши основные силы в деревне, здесь тоже есть где спрятаться. Мы возьмем с собой не больше двадцати человек. Этого достаточно для мирных переговоров, однако если что-то пойдет не так, твои люди должны отреагировать немедленно. И отправь разведчиков.
— Конечно, ваше величество, — здоровяк развернул лошадь и принялся раздавать указания десятникам.
Альдору не нравилась вся эта затея. Не нравилось, что по пути от деревни до шатра они окажутся как на ладони — ни спрятаться, ни убежать. Не нравилось, что лучники Магнуса могли легко расправиться с хайлигландцами, отстреливая их по одному, как тренировочные чучела. Но эти переговоры были необходимы Хайлигланду как воздух. Альдор потратил кучу времени, пытаясь убедить Грегора побеседовать с вождем, не для того, чтобы сейчас струсить и повернуть назад.
Миновав последние домишки на отшибе, маленький отряд Грегора спустился с пологого холма. От шатра отделилось несколько фигур.
— Встречают, — констатировал очевидное Волдхард, поглаживая ножны меча.
Альдор покосился на оруженосца короля, несшего перевернутое копье с белым стягом:
— Подними выше. Пусть видят.
Юноша громко сглотнул и повиновался. Оказанная честь явно представлялась ему сомнительной.
Пятеро всадников остановились на расстоянии десяти шагов от хайлигландцев. Один из них — молодой крепкий рунд, одетый в подбитый серым мехом плащ, выехал вперед. Ветер трепал сплетенные в толстую рыжую косу волосы.
— Я Вигге, сын вождя Магнуса Огнебородого, — поприветствовал он на ломаном хайлигландском. — Мой отец ожидает вас с хлебом и солью.
Альдор переглянулся с Грегором и коротко кивнул. Просьба преломить хлеб и соль, согласно древней традиции, означала, что вождь предлагал гостям защиту.
Волдхард выехал вперед.
— Я Грегор, король Хайлигланда, — сказал он на безупречном рундском, вызвав удивление на лицах варваров. — Мы пришли с миром и рады гостеприимству. Веди же нас, Вигге.
Сын вождя коротко кивнул и сделал своим людям знак поворачивать. Всадники стремительно преодолели оставшееся до шатра расстояние. Спешившись, Грегор подозвал к себе Альдора.
