— Сложно сказать, где занять позицию.
— Нам нужно больше воинов.
— Если Исаак выживет… мы можем обратить его. Он подходит для дела.
Эдриан взглянул на парня.
— Найджел никогда не даст свое разрешение. — Пауза. — Так ведь?
— Думаю, проигрыши он не любит больше, определенно.
Эдриан продолжил наблюдение за Гри, которая отрезала два кусочка и разложила по тарелкам. По тому, как шевелились ее губы, он мог сказать, что она и отец спокойно поддерживали разговор. Он был рад этому. Он не знал, каково иметь отца, но прожил на Земле достаточно долго, чтобы понимать, что хороший родитель — это замечательно.
Он выругался, когда Гри направилась к морозильнику.
— О, блин. Еще и мороженое?
— Меня поражает, как ты можешь сохранять аппетит в такое время.
Эдриан слегка поклонился. — Я — изумителен.
— Скорее «фрик».
На этой ноте Эдриан голосовыми связками затянул «Супер фрик», подражая Рику Джеймсу. В кустах сирени. В… где, черт возьми, они были? Рузвельт, Массачусетс? Или Адамс?
Вашингтон?
— Ради всего святого, — пробормотал Эдди, прикрывая уши руками, — прекрати…
— … во имя любвииииии. — Протянув руку, Эдриан сменил песню и затянул Дайану Росс, виляя задницей. — Пока… ты… не разбиииииил… мое…
Тихий смех Эдди — вот чего он добивался, и, получив его, Эдриан умолк.
Когда вокруг опять стало тихо, он подумал о старом добром Исааке Росе. Этот жесткий ублюдок с крепким хребтом мог бы стать замечательным дополнением в команде.
Конечно, сначала ему придется умереть.
Или погибнуть.
И то и другое, судя по тому, как развиваются события, может быть устроено этой ночью.
* * *
В кухне загородного дома Гри сидела напротив отца за столом, сделанном из досок старого сарая. Между ними стояли две маленькие белые тарелки, с разводами от шоколада, а также десертные вилочки.
Во время ужина они не обсуждали ничего важного, просто повседневные вещи насчет работы, его сада, ее текущие дела в пенитенциарной системе. Разговор был таким нормальным… возможно, обманчиво нормальным, но она согласилась с тем, что они имели в ситуации «притворяйся-пока-оно-не-станет-нормой».
— Еще кусочек? — спросила она, кивнув на пирог, стоявший на столе.
— Нет, спасибо. — Ее отец вытер уголки губ салфеткой. — Первый тоже не следовало есть.
— Кажется, ты похудел. Думаю, тебе стоит…
— Я солгал про Дэниела, чтобы обеспечить твою безопасность, — выпалил он, будто сдерживал себя, и давление возросло до невыносимого предела.
Она моргнула пару раз. Потом протянула руку и затеребила вилку, выписывая X и О на недоеденной глазури, ее желудок перевернул еду, которую она только что съела.
— Я верю тебе, — сказала она наконец. — Но это очень больно. Будто он снова умер.
— Мне так жаль. Не скажу, что сожаления достаточно.
Она подняла глаза на него.
— Все наладиться. Мне просто нужно время. Ты и я… все, что у нас осталось, ты знаешь?
— Знаю. И это моя вина…
Из ниоткуда, через окна проник свет, осветивший яркой волной альков и их двоих.
Послышался скрип кресел, когда она и ее отец вскочили на ноги и нырнули в укрытие за прочной стеной комнатки.
На передней лужайке сработали охранные лампы, запрограммированные на движение. К дому, по стриженой траве направлялся мужчина. В тени позади него, на дорожке из гравия была припаркована незнакомая ей машина.
Кто бы это ни был, он приехал с выключенными фарами. А если это Джим, Исаак или двое их друзей, они бы позвонили.
— Возьми это, — прошипел отец, вкладывая в ее руку что-то тяжелое и металлическое.
Пистолет.
Она без колебаний приняла оружие и последовала за ним до передней двери… именно туда, как казалось, направился «гость без предупреждения». Но, где логика во всем этом? Незаметно заехать на дорожку без включенных фар, а потом прошествовать прямо к…
— О, слава Богу, — пробормотал ее отец.
Гри тоже расслабилась, когда узнала гостя. В свете огней сигнализации, огромное тело Джима Херона и его жесткое лицо были ясны, как день, и тот факт, что он подкрался к передней лужайке, обрел смысл.
Первым делом она подумала об Исааке и начала выискивать его силуэт в разлившемся свете, когда ее отец отключил сигнализацию и открыл дверь. Но Исаака не было с Джимом.
О, Милостивый Боже…
— Все целы, — крикнул Джим на лужайке, будто прочитав ее мысли. — Все закончено.
Облегчение было столь громадным, что Гри вышла ненадолго, скрывшись в кухне. Она положила пистолет и уперлась руками в стол. Из другой комнаты послышались глубокие голоса ее отца и Джима Херона, но Гри сильно сомневалась, что уследила бы за разговором, останься рядом с ними. Исаак был в порядке. С ним все хорошо. У него все хорошо…
Все завершилось. Все кончено. И сейчас, когда Исаак получит относительную свободу, она тоже сможет двигаться дальше.
Черт, ей нужен отпуск.
Где-нибудь в расслабленном и теплом месте, решила она, подойдя к обеденному столу и подняв десертные тарелки. Где-нибудь среди пальм. С коктейлем «Май-Тай» и зонтиками. Пляжем. Бассейном…
Тик… тик… жжж…
Гри нахмурилась и медленно оглянулась через плечо.
На черном входе возле холодильника дверной засов медленно двигался справа налево, а старомодная щеколда приподнималась вверх.
Голоса в комнате внезапно стихли.
Стало слишком тихо.
Это неправильно. Все это неправильно…
Гри бросила тарелки и кинулась к оружию, оставленному на столе…
Она не успела. Что-то уперлось между лопатками, а потом электрический разряд прошелся через ее тело, заставив выгнуться назад, сбив с ног и отбросив на пол.
Глава 47
В это время на Бикон-Хилл, Исаак поднялся по парадной лестнице дома, остановился на площадке второго этажа, а потом продолжил свой путь в спальню Гри. Оказавшись в ее личном пространстве, он расхаживал вокруг кровати, чувствуя, будто теряет свой драгоценный разум.
Он посмотрел на ее часы с будильником. Подошел к французским дверям. Выглянул на террасу.
Никакого движения снаружи дома, а внутри были только они с Джимом.
Время шло, но никто так и не появился, неважно, сколько раз Исаак спускался к Джиму и вновь поднимался по лестнице, он не мог запустить дальнейшую цепочку событий.
