Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
Вошли двое. Один представился третьим советником Русского посольства или чего-то в этом роде. Был он со страшно интеллигентным лицом, в круглых очках. Второй пробурчал что-то невразумительное про юридическую защиту и имел соответствующие габариты. Защитник сирых и обездоленных. Он назвал фамилию Иванов. Очень правильная фамилия. У нас, на Руси, Ивановых — как собак нерезаных. Каждый второй ихван со временем превратился в Ивана, а потом и в Иванова. Не умели мужики правильно произносить слабо звучащую букву «х», вот и стала фамилия самой распространенной в стране, без всякого глубокого умысла. Наверняка и в кармане соответствующее удостоверение имеется.
Некоторое время очкастый с Груббером препирались, выясняя, в чем нас обвиняют, потом следователь раздраженно махнул рукой и вышел.
— Не будет помилован тот, кто сам не проявляет милосердия к другим,[63]— сообщил я ему вслед.
— Мне бы хотелось побеседовать с госпожой Мясниковой наедине, — сказал интеллигент. — В другом месте.
Я посмотрел на Любку и кивнул. Она нехотя встала и, оглянувшись у двери на меня, послушно проследовала на выход. А собственно, куда? Во второй комнате и в коридоре покойники и толпа полицейских. Где он собрался беседовать? На лестнице?
— А я тебя только сегодня вспоминал, — сказал я, доставая сигареты. — Помяни старого знакомого — а он уже здесь.
— А ты как хотел? — удивился Радогор, прикуривая. — Дело, — он прищелкнул пальцами, — государственной важности.
— Я? — искренне изумляюсь. — Нет, я морально устойчив, Родину еще не продавал и вообще белоснежен как ангел, спустившийся с небес, но чтобы спасать меня прислали… хм… специалиста твоего уровня…
— Ты о себе слишком высокого мнения, — стряхивая пепел на пол, задумчиво сказал он. — Первая стадия мании величия. Нам гораздо интереснее герр Штенис. Пора шалуну дать по рукам. Короче, я человек занятой, разговоры разговаривать некогда, и желания выдирать зубы плоскогубцами для ускоренного взаимопонимания нет. Рассчитываю на старое дружеское знакомство. Тем более что ты меня вспоминал добром: я не икал. Где?
— Утром отдал консьержу в доме, с просьбой вернуть только мне, — дисциплинированно доложил. — Но ты уж тоже сделай одолжение — объясни, кого шантажировать будешь.
— Никого, — отрицательно помотал Радогор головой. — Тому не надо искать шайтана, у кого он за плечами. Но ты все равно не поверишь. Газетчики в жизни столько вранья наслушались, что уже никому не верят. В этом мы сходимся. Профессиональный заскок. — Он раздавил недокуренную сигарету и встал. — Поехали!
Трупы из коридора уже вынесли, но рисунки мелом, с пятнами крови, и следы на стене смотрелись живенько. Как на картине абстракциониста. Смелый мазок здесь, не менее красивый там. Искусствоведа еще сюда, и он подробно изложит, что именно хотел сказать художник. Много нового можно узнать про себя. Хорошая профессия — мели языком, употребляя сложносочиненные выражения и ссылаясь на неведомых авторитетов, и люди завороженно смотрят в рот, обнаруживая неведомые глубины на мели.
Любка действительно стояла на лестнице в компании третьего секретаря и нервно курила.
— Все, — сказал довольно очкастый. — Обвинений не предъявлено. Выезд из страны временно запрещен, но мы еще поборемся. Какое право имеют русских подданных, ни в чем не замешанных и подвергшихся нападению, так унижать? — Он был искренне возмущен несправедливостью полиции и явно не при делах. Его задача была — махать удостоверением и жаловаться по инстанциям. Науялис стоял с ничего не выражающим лицом и делал вид, что его не касается. Он человек маленький.
Я задумчиво посмотрел на него и мысленно дал зарок изобразить его в очередном сценарии в виде английского контрразведчика. Нельзя такого колоритного типа не вставить. С плоскогубцами в руках. Главное, чтобы потом не побил.
— А ты куда? — спросила меня Любка настороженно.
— Домой. Раз все кончилось…
— Нет! Я здесь одна не останусь! Мне страшно, — тоном ниже сказала она.
— Ну поехали, — без особой охоты соглашаюсь. Принц я или не принц? Спас или не спас? Теперь придется и в дальнейшем отвечать за девицу красную.
* * *
— А кто это был? — спросила Любка, когда, получив свой пакет, Радогор удалился в известном только ему, но, без сомнения, очень важном для защиты Отечества направлении.
Она ходила с веником и тряпкой, старательно наводя порядок. Злая немчура, разыскивая сокровенные документы, все перевернула и всерьез напакостила. Хорошо еще, вещей у меня не слишком много, не успел толком обжиться, но фотоувеличитель поломали напрочь, и его было жалко. Зачем было топтать ногами? Свиньи. А Любка показывает послушание или бдительность, что ли, усыпляет? Так у меня розог под рукой все равно нет.
— Ответственный товарищ, — пробурчал я. — Доходчиво объяснил, что сенсация Родине не требуется.
— И почему ты так просто сдался? — обвиняюще спрашивает. Руку уперла в бок, глаза мечут молнии. Вполне понимаю. Столько натерпелась, а зачем?
— Потому что я не хочу опять воевать. Одного раза больше чем достаточно на всю оставшуюся жизнь.
— Я не поняла, — растерянно говорит.
— «Вспомни, когда пророк втайне поведал одной из своих жен новость, — провозгласил я. — А когда она передала эту новость другой жене…»[64]
— А если не издеваться?
— Я все равно ничего точно не знаю. Так… предположения. И болтать об этом не стоит. Нам не нужна объединенная Германия, так?
— Так. Это я понимаю.
— В Австрии очень удачна попытка переворота, и правительство разгоняет все партии, а народников запрещает. Ты посмотри, как интересно получается… социал-демократы никогда не сотрудничали с Народной партией. Ни одного случая компромиссов на серьезном уровне. И в Германии, как в зеркале, абсолютное повторение. Да и неудивительно. Слишком программы схожи, и тянут избирателей друг у друга. Только Бауэр педалирует просто справедливость по отношению ко всем гражданам Австрии, а эти — исключительно к немцам. А католики в австрийском правительстве — это неприятный сигнал для Берлина. На севере в основном протестанты живут. В октябре выборы, и Леманн приходит к власти. Они никогда не договорятся. После мятежа — нет. А значит, Руси это выгодно. А скандал перед выборами в Народной партии — нет. Придут к власти местные социалисты с неустойчивым большинством, будут смотреть на юг за поддержкой.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
