Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
Около одиннадцати мы еще раз встретились с врачом, он довольно оптимистично заверил нас, что «она по-прежнему стабильна» и «спит», как он выразился, но в ходе дальнейших расспросов вынужден был признать, что ее держат в состоянии забытья, чтобы предотвратить повторный удар.
— Идите домой и отдохните, — посоветовал он. — Завтра предстоит долгий день.
Оставив в часовне Марио и Глорию, мы дружно отправились в дом Хокутов, где, усевшись на боковой веранде, поели мороженого. Сэм повез Исава в Нижний город. Я был рад, что остальные Раффины остались у меня.
Из тринадцати взрослых, находившихся в доме, лишь Леон и Стерлинг, муж Карлотты, не были трезвенниками. Я откупорил бутылку вина, и мы втроем запили им мороженое.
Все чувствовали себя вконец обессиленными, особенно дети. Убийство в здании суда, перестрелка, паника, самоубийство человека, так долго терроризировавшего город, — все случилось утром, но казалось, будто с тех пор прошла целая неделя. Около полуночи Эл собрал всю семью в холле на последнюю в тот день молитву «цепочкой», как он выразился: каждый взрослый и каждый ребенок должны были возблагодарить Бога за что-то свое и попросить его исцелить мисс Калли. Сидя на диване между Бонни и женой Марио и крепко держа их за руки, я ощущал присутствие Господа и веровал, что с моим бесценным другом, а их матерью и бабушкой все будет хорошо.
Два часа спустя я лежал в постели без сна, и в голове звучали ружейные выстрелы, глухой звук пули, вонзившейся в Дэнни, и крики, последовавшие за этим. Я прокручивал в голове каждое слово из того, что поведал мне доктор Веро, и пытался представить себе, в каком душевном аду несчастный Хенк Хатен прожил свои последние годы. Зачем же ему позволили снова жить среди нормальных людей?
И конечно, я тревожился за мисс Калли, несмотря на то что она находилась под надежным и неусыпным врачебным присмотром.
Наконец я все же заснул часа на два. Проснувшись, спустился вниз. Марио и Леон пили кофе на кухне. Марио час назад вернулся из больницы, там все оставалось без перемен. Они уже обсуждали строгий план снижения веса: семья намеревалась заставить мисс Калли неукоснительно придерживаться диеты после выхода из больницы, пить витамины, совершать ежедневные долгие прогулки на свежем воздухе и регулярно консультироваться с врачом.
Говорили они о новом режиме здоровой жизни очень серьезно, хотя все знали, что мисс Калли будет делать только то, чего захочет сама.
* * *
Несколькими часами позже я начал паковать в коробки кучу хлама, скопившегося у меня в редакции за девять лет, и расчищать кабинет. Новым редактором оказалась приятная дама из Меридиана, штат Миссисипи, она хотела приступить к работе уже к концу недели. Маргарет предложила мне свою помощь, но я хотел все сделать сам, не спеша, предаваясь воспоминаниям, которые вызывала каждая папка, каждая бумажка из ящика стола.
Книги мистера Коудла в конце концов были сняты с пыльных полок, где покоились с незапамятных времен, задолго до моего прибытия. Я собирался перевезти их домой и сложить где-нибудь на случай, если вдруг обнаружится какой-нибудь наследник и станет задавать вопросы.
Меня одолевали смешанные чувства. Каждый предмет, к которому я прикасался, вызывал воспоминания: то о поездке в глубь округа за важной информацией, то об интервью, взятом у очевидца происшествия, то о встрече с человеком, который, по моим представлениям, мог стать интересным героем очерка. По мере того как разборка вещей подходила к концу, я все больше приближался к моменту, когда последний раз выйду из здания редакции и направлюсь в аэропорт.
Бобби Раффин позвонил в половине десятого. Мисс Калли очнулась, сообщил он, она уже сидит, пьет чай, и к ней на несколько минут пускают посетителей. Я помчался в больницу. Сэм встретил меня в вестибюле и через анфиладу холлов и рекреаций проводил в отделение интенсивной терапии.
— Только не надо упоминать о том, что случилось вчера, ладно? — попросил он по дороге.
— Разумеется.
— Вообще ни о чем, что может ее разволновать. К ней даже не разрешили привести внуков, боятся, что при виде их начнется сердцебиение. Ей необходим полный покой.
Мисс Калли действительно пришла в себя, но словно бы не окончательно. Я ожидал увидеть сверкающий взгляд, лучезарную улыбку, но сознание ее не было полностью ясным. Она узнала меня, мы обнялись, я погладил ее по правой руке. К левой была подсоединена капельница. В палате находились Сэм, Исав и Глория.
Мне хотелось побыть с мисс Калли хоть несколько минут наедине, сообщить наконец, что я продал газету, но она была не в том состоянии, чтобы воспринимать подобные новости. Прошло уже почти два часа с того момента, как она очнулась, и ей явно требовалось снова поспать. Возможно, через денек-другой мы сможем, как всегда, оживленно поболтать.
Минут пятнадцать спустя явился врач и попросил всех посетителей удалиться, что мы и сделали. Весь день Четвертого июля мы пребывали в приподнятом настроении, хотя в палату к мисс Калли нас больше не пустили.
* * *
Мэр решил отменить праздничный фейерверк. Хватит с нас взрывов и пороха. Учитывая царившую в городе нервозность, никто не возражал. Марш оркестров состоялся, равно как и парад, политические речи ничем не отличались от тех, что произносились в предыдущие годы, но ораторов на сей раз было меньше. Общее внимание привлекло отсутствие сенатора Мортона. На площади повсюду продавали мороженое, лимонад, барбекю, сахарную вату — обычный для такого случая набор лакомств.
И все же чувствовалась какая-то подавленность. Или это мне только чудилось? Быть может, я просто настолько устал от Клэнтона, что все в нем казалось мне не так? Слава Богу, у меня имелось лекарство от этого.
Немного послушав речи, я поехал обратно в больницу — короткий маршрут становился уже привычно-монотонным. Перекинулся словечком с Фаззи, подметавшим больничную автостоянку, с Ральфом, мывшим окна в вестибюле. Зашел в буфет, попросил у Хейзел еще стакан лимонада. Потом обменялся парой фраз с дежурившей за столом информации миссис Эстер Эллен Трассел, членом «Розового дамского клуба», оказывавшего добровольную помощь больнице. В комнате ожиданий на третьем этаже нашел Бобби и жену Эла, они сидели, уставившись в телевизор, словно два зомби. Не успел я открыть какой-то журнал, как влетел Сэм.
— У нее опять сердечный приступ! — в панике крикнул он.
Мы все трое вскочили, готовые немедленно куда-то бежать. Но бежать было некуда.
— Я позвоню домой, — предложил я и пошел к автомату. Трубку снял Макс, и уже через четверть часа все Раффины гуськом потянулись в часовню.
Казалось, прошла вечность, прежде чем мы получили новую информацию. Было почти восемь часов, когда лечащий врач мисс Калли вошел в часовню. Обычно по лицу врача, как известно, трудно что-либо прочесть, но тяжелый взгляд и нахмуренный лоб безошибочно сказали нам все раньше, чем он открыл рот. Когда доктор произнес: «Внезапная остановка сердца», все восемь детей Раффинов сплотились в единую группу. Мисс Калли, сообщил он, подключена к аппарату искусственного дыхания, дышать самостоятельно больная больше не может.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
