– Мудак! Все из-за тебя, мудила! Во что ты вперся, ублюдок! Какого…
– Молчать! – заорал я что было сил. – Прекрати истерику, баба! Посмотри на дорогу, майор. Эта сволочь на мотоцикле уходит. Что? Отпускаешь его?! Пусть уезжает, да?
– Ты, мудель, еще будешь мне… – Майор замолчал, отвернулся, нахохлился и вцепился в руль так, что побелели пальцы.
Я думал, что уже видел все, на что способен майор Дроздов за баранкой. Я ошибался. Желтый «козел» с голубой полосой рванул с места на пределе доступной для его движка скорости. Недавно обогнавшая нас «Волга» мелькнула справа, и казалось, что она дала задний ход.
Ту же иллюзию я испытал относительно грузовика, что спрятал от наших взоров мотоцикл беглеца. Когда майор пошел на обгон грузовой машины, я закрыл глаза. По встречной прямо на нас мчался ископаемый гигант «БелАЗ». Столкновение было неизбежно.
Меня кинуло вправо, швырнуло влево. Я открыл глаза. Как мы не врезались в «БелАЗ», для меня осталось загадкой.
– Вон он! – крикнул майор. – Здорово оторвался, паскуда! Ступин! Возьми у капитана под мышкой пистолет, будешь бить ему по колесам!
Я вытащил из кобуры-босоножки капитанский «стечкин», снял пистолет с предохранителя. Стрелять было еще рано, слишком велик разрыв. Одно хорошо – наконец-то между «козлом» и мотоциклом нет больше машин. Если движок не сгорит, догоним!
Лента шоссе пошла круто вверх. Движок «козла» издал странный рокочуще-надрывный звук. Наша скорость стала падать.
– Майор! Сделай что-нибудь!
– Херня, Ступин! Дотянем! Сейчас только на горку влезем…
Мотоцикл влетел на горку и пропал за линией горизонта. К счастью, до этой линии было совсем недалеко.
«Козлик» взобрался по асфальту на холм, хрипя и чихая. Перевалив через рубикон вершины, наш драндулет помчался вниз уже значительно шустрее.
– Ступин, блин, ты видишь?!
Я увидел! Шоссе уходило вниз, как и прежде, серой прямой линией, только теперь впереди, у подножия холма, асфальт трассы под прямым углом пересекала железнодорожная ветка.
– Ступин, ты паровоз видишь?!
Да, я все видел. Трудяга товарняк неотвратимо приближался. В том месте, где перекрещивались асфальт шоссе и рельсы железной дороги, торчала пеньком белая будка под красной крышей. Рядом с будкой колодезным журавлем нагнулся полосатый шлагбаум.
– Не успеем, Ступин! Метров десять не дотянем. А он успеет, проскочит!
Майор прав. Мотоцикл успеет проскочить перед самым носом поезда, а нас остановит бесконечная череда приземистых открытых платформ, груженных чем-то сыпучим. Сейчас стрелять по мотоциклисту бесполезно. Мы его нагоняем, но расстояние пока слишком велико. Могу попробовать стрельнуть, но только время потеряю. Счет идет на секунды.
– Майор, гони, сшибай шлагбаум и тормози как можно ближе к рельсам. По возможности резко тормози, понял?
– Не понял. Чего ты задумал?
– Некогда объяснять, делай, как я сказал!
Я схватил пистолет зубами, открыл дверцу автомобиля рядом с собой и полез на крышу «козла».
– Ты сумасшедший! – крикнул мне вдогонку Дроздов.
Если бы зубы не сжимали ствол «стечкина», я бы ответил, что был им совсем недавно, но излечился. Ответил бы точно так же, как и Красному чуть больше часа назад.
Раненая нога совсем не мешала, вполне хватило обеих рук и здоровой левой нижней конечности. Я зацепился здоровой ногой за болтающуюся дверь, бросил тело на крышу, подтянулся и встал на колени.
Под трель электрического звонка плавно пошел вниз шлагбаум. Мотоцикл вильнул, обогнул полосатую палку, подпрыгнул на рельсах и исчез за железной громадой товарняка. Все звуки потонули в протяжном гудке. Бедняга машинист переживал не самые приятные минуты своей жизни. Мотоциклист успел прошмыгнуть перед его носом, чуть-чуть не задев задним колесом морду железнодорожной гусеницы. Секунда, и перед глазами стробоскопом замелькали низкие платформы с горками рыхлого груза. Я снова увидел мотоциклиста. Он почти что врезался в дисциплинированно застывший с другой стороны переезда одинокий «жигуленок» и все же сумел его обойти, при этом круто наклонил мотоцикл, задел коленом асфальт, но не упал.
Между тем «козел» подо мной приближался к шлагбауму. Я сел на корточки, балансируя на левом носке, пригнул плечи, расслабился.
Майор плавно вывел машину на пустую встречную полосу. Разумно, лучше задеть палку шлагбаума, чем ломать. Я приготовился.
Удар о шлагбаум, скрежет металла, истошный поросячий визг тормозов, машину немного заносит, и она замирает грудой желтого металла в метре от мелькающих серых бортов железнодорожных платформ.
Ловлю нужную долю секунды. Отталкиваюсь левой ногой так, чтобы сила инерции работала на меня. Лечу под перестук колес, гудок машиниста и звон электрозвонка. Лечу над открытой платформой товарного поезда, груженной чем-то сыпучим.
Две с половиной секунды полета тянутся вечность, но всему приходит конец, даже вечности. Возникает странное ощущение, словно не я падаю на асфальт, а шоссе обрушилось на меня. Вытягиваю руки, ловлю ладонями летящую навстречу шершавую серую субстанцию. Локти сгибаются, как только пальцы почувствовали холодок камня. Разжимаю челюсти, пистолет падает на твердь асфальта. Прижимаю подбородок к груди, колени упираются в лоб. Качусь по асфальту.
Первое, что увидел, когда все перед глазами перестало крутиться, – открывающуюся дверь «жигуленка» и вытянутую морду его водителя, молодого, бритого «под ноль» парня.
– Во дает! – философски заметил водитель «жигуля». – Жить надоело?
Я прыжком вскочил на ноги, вскрикнул невольно от боли в правой и поскакал к валяющемуся на асфальте пистолету.
– Мужик, ты чего? – удивился еще больше владелец «Жигулей», когда я выразительно повел стволом «стечкина», ловя на мушку его бритую голову.
– Некогда трепаться, вылезай из машины!
– Мужик, не психуй! Я уже вылез. Бери машину, только не стреляй, я к невесте еду.
– Привет ей от меня…
На одной ноге скачу к машине. Бритый шарахается в сторону. Передняя левая дверца распахнута, мотор тихо урчит. Падаю в еще теплое, нагретое чужим задом кресло.
– За машину не бойся, – кричу жениху, подав «жигуль» назад и готовясь развернуть его в нужном мне направлении, – я из милиции.
– Все, кабздец машине…
Интересная у него реакция на слово «милиция».
Управляться одной ногой с двумя педалями тяжеловато. Ну да ничего. Педаль тормоза меня пока не интересует. Жму на газ.
Мотоцикл я нагнал быстрее, чем ожидал. Через пару километров после железнодорожного переезда он сбросил скорость. Вероятно, успокоился, решил, что ушел. Проскочил перед поездом и даже не оглянулся. А к чему оглядываться? Что могут придумать менты в «козле»? Ничего. Разве что по рации с гаишниками свяжутся.
