Моим самым большим утешением было видеть тебя счастливым и полным сил. Хоть что-то в этой жизни я сделал правильно».
— Да что ты понимаешь!
Ланаор прошелся по комнате, в сердцах пнул стул. Тот опрокинулся с грохотом.
— И как мне теперь простить тебя? — спросил Ланаор пустоту.
«Понимаю, как много у тебя теперь вопросов. Но не ищи на них ответов, оставайся всегда таким же светлым и чистым душой. Чувствую, что кто-то из наших богов уже здесь, а это значит, что моя жизнь оборвется в любой миг. Но тебя они не тронут. В тебе течет их кровь, очень надеюсь, что тебя просто оставят в покое. Для расплаты хватит и моей жизни. Очень на это надеюсь. И прошу, заклинаю, никогда не уподобляйся им. Ведь ты наполовину человек, всегда помни об этом.
Я несколько раз слышал, как ты выражаешь недовольство Создательницей. Поверь, она не заслуживает твоего порицания. Этот мир, ее творение, в котором каждый смертный мог быть чуточку богом, довольно интересное решение. И только здесь тебя можно было надежно спрятать от твоей матери. Жаль, что все так изменилось. Но тебе дали возможность вырасти и возмужать, цени это. Никогда не покидай этого мира, не ищи другого. Очень прошу тебя, живи с чистой совестью, никого не обижай, помогай тем, кто нуждается. Я верю в тебя, мой мальчик».
— А ничего, что мои руки уже по локоть в крови? — усмехнулся Ланаор.
Он устало опустился в кресло и закрыл глаза. Сознание наполнилось солнечным светом и безмятежностью. Ползущая по травинке букашка привела в восторг затейливым узором из красных точек на спинке.
— Та-ак, — строго проговорил он, склонившись над Эринией, — ты хоть представляешь, сколько сил потратила Элоя, чтобы сшить тебе это чудесное платье? Только посмотрите на эту девочку, таких замарашек во всем мире не сыскать. Вот что ты тут делаешь?
— Ой, — девочка подскочила, Ланаор едва успел отшатнуться, она поспешно принялась отряхивать с себя травинки, — ничего не замарашка, опять ты меня разыгрываешь. Тут чисто, я же смотрела.
— И ты не хочешь обнять своего лучшего друга?
— А ты где пропадал? — сердито проговорила Эриния, но все же обняла его.
Неожиданно радость Эринии захлестнули Ланаора, наполнявшая душу горечь отступила окончательно.
— Я тут недавно в Этиндере зашел в одно кафе, — улыбнулся хитро Ланаор, — там десерт — пальчики оближешь.
— И туда пускают замарашек? — скептически посмотрела на него девочка.
— Только если они со мной, — весело ответил Ланаор и открыл портал.
— Та-ак, и как часто ты ходишь в это кафе с сомнительными личностями?
— Э… кхм, — Ланаор даже не нашел сразу, что ответить.
— Ладно, пошли уже, — Эриния пригладила растрепавшиеся волосы и шагнула на брусчатку этиндерской улочки.
В кафе они побыли недолго, стояла чудесная погода, решили прогуляться у моря. Всю дорогу Эриния весело щебетала всякие глупости, потом принялась играть с набегающей на берег водой. А Ланаор присел в тенек на скамейку для отдыхающих. С их появлением многолюдная набережная начала пустеть, теперь и вовсе никого не осталось. Кажется, Эриния этого не заметила, увлеченная своей игрой. «Почему же ты мне раньше ничего не рассказал», — досадливо поморщился Ланаор. В памяти снова всплыл текст письма.
«В моем мире правят жестокие боги. Жизнь человеческая не стоит ровным счетом ничего, боги играются людскими судьбами, не обращая внимания ни на мольбы, ни на слезы. Когда-то я хотел все изменить, доказать, что мы, люди, можем быть достойны лучшего. Для того, чтобы меня заметили, изучал военное искусство, несколько крупных битв были выиграны благодаря моим стратегиям. После очередного успеха, когда приносил дары в храме, кто-то невидимый заговорил со мной. Похвалил за победу и спросил, чего я хочу в награду. Тогда я был наивен и глуп, надеялся на обретение дара могущества, надеялся сам стать богом и убедить богов смилостивиться к людям. Но было бы слишком дерзко просить об этом открыто, я попросил о мощном оружии, которое помогло бы еще успешнее сокрушать армию противника. Так я надеялся на шаг приблизиться к своей мечте. Мой невидимый собеседник посчитал просьбу разумной для человеческого сознания, но все же недальновидной, ведь и у противника может появиться такое оружие, это сделает войны еще более разрушительными.
Мне было велено отправиться к далекому острову, на котором я либо обрету нечто уникальное, либо потеряю жизнь. И я рискнул. После долгого путешествия уже не сомневался в удаче, но корабль разбился, из всех мне одному удалось добраться до того злополучного клочка суши. Я корил себя за гордыню, когда осознал, что за участь была мне уготована. Там почти не было растительности, а значит, никакой возможности добыть пропитание. Чудом удалось найти небольшой ключик с чистой водой. И я совсем было пал духом, но однажды, исследуя еще один участок острова, обнаружил на небольшой лужайке измученное существо. Молодой конь, он совершенно потерял желание к жизни и был крайне истощен, несмотря на наличие сочной травы вокруг. Мне стало невыносимо жаль его, и я заговорил с животным, стал подбадривать, и вдруг бедолага ответил, по крайней мере я услышал его голос. Несчастное животное было результатом какого-то эксперимента богов, но он не захотел им подчиняться, за что был отправлен сюда умирать.
Он оказался очень разумным, мы много спорили о жизни и мироустройстве, я даже поделился своими сокровенными мыслями.
У меня никогда не было брата, я часто завидовал более счастливым в этом плане сверстникам, но теперь, здесь, на острове, я понял, что встретил очень близкое мне по духу существо. Будь он человеком, я бы назвал его братом, но он не был человеком, потому я назвал его другом. Мой новый друг и правда оказался уникальным созданием. Через три дня, наблюдая за моей попыткой утолить голод корешком травы, он предложил вместе покинуть этот остров. Я поинтересовался, не умеет ли мой друг превращаться в большую рыбу, на что услышал, что в рыбу не умеет, но зато обладает крыльями, и, если я еще несколько дней смогу потерпеть и не умру от голода, он достаточно окрепнет для того, чтобы пролететь с балластом до другого острова, где, возможно, больше повезет с едой.
Мне казалось, что все это бред от истощения, вряд ли могу хорошо вспомнить свой первый полет, но вкус сочного фрукта довольно быстро привел в чувства. А возможности нового друга потрясли настолько, что я назвал его Торнадо, и новое имя понравилось ему.
Теперь мы стали неразлучны, и были новые битвы, победа в которых была предрешена участием Торнадо. Враг пал, война
