— А что это, Арно?
— А это я давно заметил, что цвет-то не получается, как у купцов из Франкии, и стал разные пробовать травы и цветы. Вот это даёт красноватый такой оттенок, а сделано из марены. Корень сушат и трут, а потом уже и краску получают. Это я давно подсмотрел у красильщика одного, в детстве ещё. А марену везде можно найти. А можно и выращивать. Только, леди, смешивать нужно аккуратно. На семь-восемь частей индигао – только одну долю красного. Зато и цвет у ткани богатый будет.
Слушая речь Арно, леди обратила внимание, что говорит он не как сельский житель, слова не коверкает, окончания не глотает.
— Арно, ты писать умеешь?
Он почему-то вздохнул и поморщился. Казалось, не хотел отвечать. Леди терпеливо ждала, не понукая, и была вознаграждена ответом:
— Умею, леди, да что с этого толку-то… — он как-то безнадёжно махнул рукой.
История в этот раз была не слишком сложна и трагична. Старший сын небогатого купца от нелюбимой жены, умершей родами. Жил при доме родителя до двенадцати лет, немного умеет читать и писать, хорошо считает. Женился отец второй раз, когда малышу было всего два года, а к трём годам Арно получил брата. Сперва мачеха на пасынка внимания не обращала. А вот как стали дети постарше, очевидно, обеспокоилась проблемой наследства и лет с восьми начала планомерно выдавливать мальчишку из дома и из сердца отца.
Надо сказать, что папаша и так особо над старшим не трясся, а получая регулярно жалобы жены на несносного хулигана и будущего преступника и пережив несколько скандалов, счёл за благо сплавить старшего к дальним родственникам в деревню. Пока жил у отца, тот таскал иногда подростка с собой по различным делам. Просто для того, чтобы не бездельничал и не донимал жену дома. Вот в доме красильщиков Арно и увидел, как получают и мешают краски.
Отец умер несколько лет назад, оставив всё имущество младшему и жене. Арно родственники, переставшие даже крошечный пенсион получать, просто выставили из дома. Тогда он и прибился к замку графини Маргит – дрова колол, воду таскал, всё делал. И когда у двоюродной тётки в доме жил, всё это же делать приходилось, так что ничего нового.
Дальше история застопорилась, но тут леди Ирэн деликатно не стала лезть ему в душу. То, что какая-то вероломная красотка вскружила ему голову и ускакала замуж за другого, она уже знала. И то, что Арно обучил для графини двух мастеров-красильщиков. Ну, по крайней мере, тому обучил, что знал сам.
Ирэн кивнула головой, говоря, что всё поняла:
— Останешься ещё до сбора семян в сторожке, Арно. А соберёшь, перебирайся на зиму в замок. Раз уж умеешь такие вещи ценные делать, будем решать, как дальше с тобой поступить. И ты подумай. Можно тебе дом возле поля выстроить. Земли нарежу на огород и с обустройством помогу. А можешь и каждый год в замок возвращаться. А если ещё какой-то краситель вспомнишь или узнаешь, деньгами за знания заплачу. И не обижу.
Ирэн вернулась домой в глубоких раздумьях. Информация, что так внезапно свалилась на неё, безусловно, была очень ценной. Хорошие, достаточно стойкие красители – это золотое дно. Беспокоило только одно – не слишком ли много «золота» сразу для одного графства?! Сколько она ни считала раньше, получалось, что станки для тонкого полотна делать нужно. Выгодно это и окупятся они очень-очень быстро. А если ещё и начать красить такие ткани, то за один год все вложения вернёт. Но и привлечёт внимание всех женихов королевства.
В этом году леди организовала сбор грибов для замка – заскучала по грибному супу. Сейчас, под навесами на ветерке, сохли десятки связок. Несколько небольших бочонков солёных груздей уже стояли в подвалах. В ворота замка как раз въезжала целая телега с плетёными коробами – привезли вяленую вишню из дальнего села. Ирэн терпеливо переждала, пока телега проедет. Она не позволяла своим кучерам сгонять крестьян с дороги. Люди делом заняты, ей же везут продукты, так чего ради вести себя столь по-хамски?
Дома её ожидал пропылённый гонец, который привёз письмо от лорда-секретаря его королевского величества Эдуарда V. В письме сообщалось, что на следующей неделе нужно быть готовой принять его величество с «малой свитой». Лорд писал, что король заинтересован и намерен осмотреть как ткацкие станки, делающие тонкое широкое полотно, так и процесс плетения пуговиц. Визит планируется на два-три дня, за сутки до – прибудет гонец с извещением.
В конце письма шла довольно интересная приписка. Судя по всему, лорд секретарь бы в хороших отношениях с отцом леди. Ну, или, вполне возможно, был ему чем-то обязан. Во всяком случае, там сообщалось, что его величество будет готов принять присягу на верность от лорда Артура и его матери, а также совет – подготовить ребёнка.
Предстояло ещё пережить этот самый визит короля и его «малой свиты». Малой – это в понимании самого светлейшего правителя и его двора. А в реальности – сам король и десяток свитских, человек тридцать-сорок гвардейцев, плюс ещё разные там личные секретари-камердинеры-лакеи. Итого, следует разместить и прилично накормить более пятидесяти человек.
Сперва Ирэн взялась за голову. Чем развлекать три дня эту свору, она просто не могла себе представить. У неё в замке даже менестреля не было! Потом, несколько минут подумав, взяла лист бумаги и принялась писать барону де Арктуру. А что?! Обещал помочь – пусть помогает! Когда последний раз ночевал в замке, хромал уже значительно меньше. Да и приехал верхом, а не на телеге. Свозит их на охоту – глядишь, за леди Ирэн останется только кухня и сами трапезы.
Замок мыли сверху донизу. Готовили покои для короля, для его свитских, освободили несколько комнат для размещения войска. Послали телеги в Эдвенч – закупить продукты и фураж. Запасы замка леди категорически отказалась трогать. Даже не позволила воспользоваться восстановленными запасами на случай осады.
Она прекрасно помнила, как это страшно было, как она боялась, что осада затянется и продуктов просто не хватит. Так что – нет! Крупы и зерно будут лежать и ждать своего часа. В следующем году их просто заменят на ровно те же припасы нового урожая. А вынутое из закромов съедят в замке. И так будет каждый год. Никто не знает, какие испытания ещё ждут впереди, но лучше, где можно, подстелить соломки.
Скорый приезд короля очень вдохновил графа Горацио. Его служебное рвение устремилось ввысь со скоростью взлетающей птицы. До этого, надо сказать, он вовсе не томил службой своих солдат. Очень быстро стали появляться вечерами пьяные, было несколько ссор, но граф не позволял наказывать своих солдат и отнёсся к жалобам леди Ирэн весьма надменно.
— Я представляю в замке армию короля, графиня Моройская! И только мне решать, как и где солдаты должны нести службу! А вы обязаны обеспечить все потребности моих войск!
— Капитан Кирский, сегодня от вашего десятника поступило требование на новые сюрко для семи человек. С какой радости я должна нести дополнительные расходы? Новые сюрко были изготовлены для всех ваших воинов только три месяца назад. И эти пострадали в пьяной драке!
