вдруг бросилась ко мне и обняла. Я едва удержалась, чтобы мы вместе с ней не рухнули на ковер. Странно, что она так привязана ко мне. Мы и так подругами не были, еще и Альвиан… Я бросила на принца короткий взгляд. Он просто улыбался и смотрел на нас. Но по его лицу не было понятно, о чем он думает.
Позже принесли чай. Мы все же пересели на стулья к чайному столику. Альвиан рассказывал нам, что знает о Фаргире. Мелания слушала его с не меньшим интересом, чем я. Я наблюдала за ними и не могла не отметить, что Альвиан всё же смотрит на Меланию с нежностью. Значит ли это, что она ему нравится, и он сможет забыть о её служанке? Я улыбнулась этой своей мысли — всё будет хорошо.
Мы тепло попрощались. Пусть наш отъезд планировался лишь на следующий день, но поговорить уже не будет возможности. Мелания, казалось, сотню раз повторила, как будет ждать меня. И даже Альвиан позволил себе короткое объятие.
Я вышла из комнат будущих императора и королевы со смешанными чувствами. С уверенностью, что лучше нам больше не встречаться. И с грустным сожалением о прощании.
Уже в коридоре за дверью столкнулась с Виеном. От короткой близости замерло сердце. Он окинул меня взглядом, отступил на шаг и поклонился, как если бы я была леди.
А потом просто обошел и скрылся в комнатах, которые я только что покинула.
Я посмотрела на закрытую дверь, что нас разделяла. И старалась не думать, почему все так резко изменилось. Я гнала этот вопрос, но он настойчиво лез в мои мысли.
И всё же, не важно. Завтра я уеду.
Выезжали утром. Солнце давно встало, но день был пасмурный, и потому всё вокруг казалось серым, как в рассветные часы.
Лошади нетерпеливо топтались на подъездной дорожке. Добираться до Фаргира собирались верхом. Оборотни, в отличие от лордов, предпочитали каретам лошадей, а удобствам — скорость. Уехали бы и вовсе от самых конюшен, но это было не по статусу наместнику. Он недовольно морщился задержке из-за ненужных церемоний, но терпеливо дождался, пока приведут лошадей. Хотя, казалось бы, посещал дворец не единожды, мог бы уже привыкнуть к неторопливым местным порядкам.
Я стояла рядом, в последний раз оглядывая императорский дворец. В окне на втором этаже сдвинулась занавеска. Эмма наблюдала за моим отъездом, но так и не вышла. Я махнула родственнице рукой и отвернулась.
На крыльцо вышел Альвиан. Все церемонии уже были соблюдены, а я с ним попрощалась накануне. Но он все равно пришел проводить нас.
— Хорошей дороги, Алиша, — сказал Альвиан. — Я знаю, что ты не станешь возвращаться. Ведь так? — он будто прочитал мои мысли. Я не стала отрицать, как и соглашаться.
— Мы не знаем, как повернется наша судьба, — неопределённо ответила я. И он улыбнулся мне в ответ с пониманием.
— Но всё же знай, что здесь у тебя есть друзья.
Я вернула ему улыбку, а он добавил:
— Если я что-то могу сделать для тебя сейчас, то говори.
Я не удержалась от короткого взгляда за его плечо, где в паре шагов недвижимой статуей стоял его телохранитель. Он смотрел в никуда, а лицо его не выражало ни единой эмоции. Я снова посмотрела на Альвиана и честно ответила, надеясь, что мои слова всё же будут услышаны:
— Боюсь, то, что мне нужно, ты не сможешь дать.
Я поклонилась ему, как принцу.
— Прощайте, Ваше Высочество.
— Удачи тебе, Алиша, — он кивнул, как и положено. И я вслед за другими оборотнями заскочила в седло.
Копыта лошадей зацокали по мощеной дорожке. Я больше не оглядывалась ни на дворец, ни на его обитателей, оставляя их не только за своей спиной, но и в прошлом.
И мысленно произнесла несказанные слова: «Будь счастлив, Виен Онсур».
Эпилог
Почти все гости, приглашенные на бал, разъехались. Во дворце стало тихо и спокойно. У Виена даже наконец появилось свободное время, которое он с непривычки не знал, чем занять.
Рана Альвиана благодаря усилиям Второго Магистра быстро заживала. Он все еще испытывал слабость после долгой работы, но уже открыто участвовал в делах, где было необходимо его присутствие.
Конечно, после свадьбы информацию о покушении пришлось раскрыть. Но время и работа Второго Магистра сделали свое дело — Альвиан не выглядел слишком ослабленным раной, и лишних пересудов во дворце и среди лордов не случилось. Раскрыт был и заговор — лишь малая его часть, связанная с леди Грелль и её семьей. И если остальные заговорщики и планировали что-то кроме разговоров за чашкой чая, то теперь испуганно прятались. На некоторое время можно было расслабиться.
Однако Виену расслабляться было нельзя. Едва Альвиан почувствовал себя достаточно здоровым, уже пытался вернуться к прежнему образу жизни. Нельзя было сказать, что он игнорировал свои государственные или супружеские обязанности. Казалось, что и он сам, и Мелания вполне довольны друг другом. Виен боялся, что принц не так быстро сможет расстаться с мыслями об Алише и будет вежливо холоден к Мелании. Но он, если и переживал об уехавшей служанке, то не подавал вида. А еще умудрился, как и прежде, сбежать из дворца. На этот раз не один, а вместе с молодой женой. Мелания Эверсон казалась правильной во всех смыслах, и Виен надеялся, что Альвиан станет серьезнее вместе с ней. Но произошло всё совсем наоборот.
Виен тяжело вздохнул. Конечно, он первый нашел их тогда. Альвиан и не скрывался от своего телохранителя, как и прежде. Но именно в тот день Виен остро почувствовал, как ему не хватает Алиши. Он видел счастливые лица Альвиана и Мелании, а мысли возвращались к тем дням, когда они сидели в недостроенном доме в парке летнего дворца втроем с Алишей или уже после, вчетвером, с её хозяйкой. Он гнал мысли о ней — ведь он пообещал себе навсегда забыть о девушке и думать только о безопасности будущего императора.
Но даже сейчас, стоя возле окна, он вглядывался в дождливую дымку, размывавшую очертания ворот, силясь разглядеть её силуэт. Чего он ждал? Что она поступит по-своему? Она не станет. Виен сам отказался от неёе. А Алиша слишком горда, чтобы навязывать своё общество. Это он понял сразу по её холодному взгляду. Он видел, что она наблюдала за ним и на свадьбе Альвиана, и после. Но она не сделала больше ни одной попытки вновь заговорить с ним.
В груди было больно. Он
