эта курильница тоже из прошлого, раз он ее узнал? И что же за воспоминания Джек стер?
Затем вампир посмотрел на жрицу, что продолжала стоять за его спиной. Он уставился на нее…с каким-то сожалением, и она не удержалась от вопроса.
— Все это время…ты видел во мне Амиру, да? Именно поэтому ты так себя вел?
Этот вопрос мучил ее уже некоторое время. Он слишком странно вел себя с ней, словно знал ее очень хорошо.
Однако вампир лишь усмехнулся.
— У вас одно лицо, поэтому, возможно, так и есть. Однако…сколько бы я не пытался увидеть ее в тебе, мне это не удавалось. Она…и вправду умерла. Все они…уже умерли…
В одной фразе все его собеседники почувствовали боль, копившуюся несколько столетий.
***
Ночь опустилась над Левэхаймом так не заметно, что Рин казалось, словно весь день она провела в прострации.
Однако по сути так и было. Она не помнила, когда в последний раз она теряла столько уверенности в своих убеждениях. В ней проснулось неверие. Сомнения, были ли правдивы хоть чьи-то слова.
Раскаивался ли Джек в своей лжи? Он ведь лгал всем с самого начала…даже если из добрых побуждений…
Ложь остается ложью, но благо становится вредом.
Она молча закрыла глаза, прислонившись лбом к стеклу балконной двери.
Внезапно в дверь комнаты постучались. Ей не нужно было гадать, кто это был — она делила покои только с одним магом, и именно он обычно не спал до глубокой ночи.
— Заходи. — с запинкой сказала она и сразу же усомнилась, было ли верным решением впускать его.
Когда дверь открылась, в ней показался улыбающийся мужчина с бутылкой вина и двумя бокалами.
— Принцесса, выпейте со мной.
— …
Она не знала, стоит ли ей начать ругаться, что он ведет себя как обычно, несмотря на произошедшее, или просто отослать его обратно.
Она продолжала сомневаться, и он быстро все понял. Его лицо стало хмурым, и он вздохнул.
— Мне нужно рассказать тебе одну историю. А ее лучше рассказывать под хорошее красное вино.
— Разве красное вино не национальный напиток Обливиона? Где ты его взял? — отреагировала она.
— Украл из запасов Фердинанда.
Она молча поразилась его наглости.
— Просто…эта история об Обливионе. Вернее, об одном маге, который был выходцем из Обливиона и жил 400 лет назад.
Она удивленно посмотрела на него. Он хочет рассказать ей больше о Дэмиане?
— Ты…хочешь рассказать мне то, что сегодня ночью узнает Хиро?
— Именно так. Я подумал, что у тебя есть право знать о произошедшем…хотя бы просто как у реинкарнации его дорогой подруги и его друга в новой жизни.
— Почему ты не хочешь рассказать эту историю и Мии? Почему только мне? — с подозрением спросила она, наблюдая, как он уселся на диван, поставил бокалы на небольшой столик и начал открывать запечатанную бутылку.
— Она не стала меня слушать. Сказала мне убираться восвояси. — усмехнулся он, вытащив пробку.
Одним движением он наполнил оба бокала и предложил девушке присесть рядом с ним.
Она снова замешкалась. Стоило ли ей слушать его? Сможет ли она поверить его словам?
Почему-то блеск его глаз, какой-то печальный и сожалеющий, заполнил все ее мысли, и она все же присела рядом и приняла бокал с вином.
Когда они сделали первый глоток, он снова усмехнулся.
— Когда я первый раз попробовал красное вино, я выплюнул его на одежду Дэмиана. Это было в нашу первую встречу в Вэстпфорте. Я никогда не пробовал такой кислятины, ха-ха…
В его смехе она почувствовала боль еще более сильную, чем тогда, на крыше.
— Если подумать, это вино отличается. Или просто я изменился за эти 400 лет…?
Он замолчал, уставившись на хрустальный бокал.
Она продолжала смотреть на его профиль, сжав пальцами подол своей ночнушки.
— Джек.
Он вздрогнул и грустно улыбнулся.
— Прости. Задумался. Я…никогда никому не рассказывал этого, поэтому, возможно, мне будет сложно, но я…должен рассказать тебе историю о двух влюбленных, что так и не смогли быть вместе.
Она замерла. Разве рассказ не о Дэмиане? Тогда причем тут…?
Все ее вопросы отпали, когда он начал свое повествование…
***
Когда я впервые встретил Дэмиана, он был другим, нежели вы знаете его сейчас. Тогда он пылал жизнью и молодостью, был очень активным и любознательным.
Несмотря на войну и на то, что его любимая наставница пропала, он не потерял своего оптимизма. Преодолев полмира, он встретил нас с Амирой. Однако я…в то время был другим. Если сравнивать с мною нынешним, я был тем еще угрюмым малым. Я следовал за Амирой, словно ее тень, почти ничего не знал о мире и не знал, как завязывать знакомства…да и не хотел, ибо боялся причинить им вред.
Но Дэмиан не оставил мне выбора. Не заметив как, я понял, что он стал мне дорог…он стал моим первым другом, который принял меня как вампира, и помог мне социализироваться.
Мы втроем стали силой, что позже объединила людей восстать против королевской семьи и создать Кассандрику. Втроем мы помогли Фердинанду ополчить Драфталк против его отца.
А затем мы встретили Милениэль.
Амира была ярким летним солнцем, Милениэль была тихой и спокойной луной. Она просто делала все ради своей страны, и сражалась вместе с другими…жаль, что сражалась она только ради того, чтобы погибнуть.
В тот момент ей было столько же, сколько Хиро сейчас. Она не ведала о жизни, не ведала о причинах войны, что выпала на год ее первого слома судьбы. Когда же они с Дэмианом спустя множество битв сблизились, ее глаза открылись. Ее мир, в который она верила, рухнул в одночасье, и она вогнала саму себя в тупик.
С одной стороны была ее страна. Страна, которую она хотела защитить и не могла предать.
Но с другой стороны был маг, которого она всем сердцем полюбила, были друзья, что стали для нее важными, были правда и справедливость.
Она оказалась в центре двух баррикад, потерянная и сбитая с толку.
Она верила в убеждения своего отца, но также верила, что сможет образумить его.
Однако…
Эрдан, узнав ее настоящие чувства, уничтожил ее духовное оружие.
***
Бокал, что девушка держала в руках, выпал и разбился под ее ногами. Джек испуганно подскочил.
— Черт возьми! Не двигайся!
Но было поздно. Один из осколков вонзился ей в ногу, но она не отреагировала, молча уставившись в пустоту.
— Ее собственный отец…уничтожил ее духовное оружие…?
Вампир ничего не ответил. Он сел на корточки и аккуратно обхватил ее лодыжку, желая убрать осколки.
— Ты сама наверняка знаешь, как маги
