— Сделайте с ранеными что можете, об остальном не волнуйтесь. Лекарь тоже здесь и после боя всем поможет.
— Да я догадался… — пробурчал Русс себе под нос и уже громче обратился ко мне. — Так куда открывать искажение?
Жестом я подал знак, чтоб люди показались из укрытия. Первой вперед вышла Тилли. Увидев, что нежить не нападает, за ней последовали и остальные.
Искажением Русс сжал разделяющее нас расстояние, позволяя увидеть испуганные лица. Люди молча смотрели на нас, не решаясь идти вперед. Все же видеть как другие используют способность и испытать ее воздействие на себе — разные вещи.
Матвей слишком сильно разбаловал их, постоянно беря на себя ответственность первого шага.
— Все в порядке, — если не тормозить, однако вслух этого лучше не произносить. — Бояться нечего.
Сжав кулачки, Тилли первая перешагнула границу искажения. Девушка даже не поняла, как оказалась в окружении людей. Не веря в произошедшее, она продолжала оглядываться назад, будто чего-то ожидая. Но вот уже и остальная толпа потянулась сквозь искажение.
Длинной вереницей они проходили мимо Русса к остальным выжившим. Впервые за долгое время люди заплакали не только от горя. Пусть совсем немного, но они поверили в скорое окончание кошмара.
Все почти закончилось. Найти некроманта, убить некроманта, выпить. План в трех актах уже не кажется таким далеким.
Однако стоило пересечься нашим с девушкой взглядом, как на ее глазах проступили слезы.
— Прости… — только и успела вымолвить Тилли, указывая пальцем на Русса.
Шайзе.
Я уже видел подобное выражение лица. Оно принадлежит загнанной в угол жертве. И в нем читается не только сожаление, но и решимость пожертвовать всем.
Стрекот крыльев послужил для меня спусковым крючком. Не только она готова пойти на жертвы ради спасения дорогих людей.
[Ненасытный бегемот — время обеда!]
Огромная черная пасть вырвалась из моей груди, накрывая проход из искажения. По толпе тут же пронеслись испуганные крики. Но вскоре их затмили вопли первых жертв моей способности. Бедняги, оказавшиеся недостаточно далеко для спасения, и при том недостаточно близко для мгновенной смерти. Все они уже обречены погибнуть в пасти у Бегемота. Его клыки не отпускают души раненых жертв, пожирая их без остатка. Просто некоторым придется дольше страдать.
…да только моих сил не хватило, чтобы окончательно захлопнуть пасть и прервать страдания людей. Пухлая рука играючи удерживала ее открытой.
— Искажение на него! Срочно!
По спине пробежались мурашки. Не хочется признавать, но сейчас я действительно напуган. Ублюдок император, избивший меня словно ребенка, смог пережить смертельное ранение. Прошлого опыта хватило, чтобы я отбросил малейшие попытки справиться с этим противником в честном… даже в нечестном бою. Слишком велика разница в силах. Настолько что вопрос стоит не «как спасти всех?», а «как не всем сдохнуть?».
— Вот видишь, — спокойным, будничным голосом, будто не случилось ничего удивительного, он обращался к трясущейся девушке. — Стоило появиться призрачной тени опасности, как проявилась его истинная, низменная натура. Твоя жизнь, жизнь твоей сестры, даже жизни всех доверившихся ему людей резко утратили свою ценность, уступая место трусливому спасению собственной шкуры. Он уже дважды бросил вас беззащитными. Уверены, что такому вообще можно доверять?
От его речей по толпе прошла волна шепота. И моя, нависшая над головами людей способность играла на руку гаду.
— Русс, Быстрее!
Но ответить он был уже не в состоянии. Пухлая рука мертвой хваткой держала его за шею.
— Тебе, возможно оттуда плохо видно, — омерзительный хруст раздался из-под сокрытой способностью области. — Но он больше никогда не сможет ответить.
Безвольной куклой его тело повалилось на землю…
— Сочтем это компенсацией за понесенный ущерб. Из-за совершенного тобой вандализма, моя империя была практически уничтожена. Даже моя королева, моя бедная, любимая королева вынуждена была пожертвовать своей жизнью и большей частью колонии ради ее спасения. Однако императору не пристало отчаиваться, на руинах я воздвигну новую, еще более великую империю, руками этих людей! Ведь пока жив император, жива и империя!
Слова ублюдка пролетали мимо моих ушей. Тот омерзительный хруст эхом заглушал все прочие звуки.
Я заставлю его заплатить за кровь кровью.
[Воплощение воли — Ненасытный Бегемот, последнее пиршество]
— Альберт-
Марк, уже своего стандартного размера, спустился ко мне на лозах…
Ну, или почти. Из плотной лозы, более походящей на древесную кору, он сделал себе подобие рыцарских доспехов. При чем явно не самых дешевых. С полным покрытием тела, плюмажем из переплетающихся терний, и острыми шипами на наручах, поножах… проще сказать, где шипов не было.
Все же он еще совсем ребенок. И вскоре осознает проблемы авторского дизайна, едва попробует сесть на свою шипованную задницу.
— Наигрался с большими размерами?
Он отрицательно помотал головой.
— Здесь больше не хватит еды, чтобы поддерживать его в таком виде. Однако я все еще боеспособен! — шипы на руках парня расширились и уплотнились, формируя кастет. Приняв стойку, он провел серию сокрушительных ударов по невидимому противнику.
— Как скажешь, боец, главное за окружением следить не забывай. Лучше скажи, где остальные-то? Ты ведь не один на поверхности оставался, еще как минимум тут Русс и моя ленивая кошка.
— Да, они сейчас вон там, — рукой он указал в направлении, точно противоположном местонахождению моего питомца.
Первой мыслью было оторвать голову любимой кисоньке, но вспомнив, какой штраф дают за смерть питомца… отсыплю-ка я ей дополнительную порцию рыбки. А лучше две, чтоб ее жирная жопка не смогла и близко подойти к опасному месту.
Земля сбоку от нас затряслась. Марк уже успел встать в боевую стойку, тогда как я прекрасно осознавал, кому принадлежат вырывающиеся из-под земли черные лезвия и проклятия.
— Расслабься, этот монстр не опас… — как черт из табакерки девушка вырвалась наружу.
Марк успел среагировать перекатом на ее воинственный порыв. Мне же…не так уж и сильно мне была нужна эта рука.
— Смотреть по сторонам и вправду бывает полезно, — из-под деревянного забрала доносился ехидный голос.
Кажется, вместе с некоторыми органами он унаследовал худшую часть моей души…
Девушка, сгущая мрак вокруг себя, озиралась по сторонам. И раз гигант безвременно пущен на корм для Бени, грушей для битья придется стать мне.
— Дорогой, — пытаясь убрать с лица землю, она лишь сильнее размазала ее по щеке. — Свадебный подарок уже упакован.
