нравится, чтобы добиться своей мечты, надо долбаться и долбить, вгрызаться в гранит, идти извилистыми путями – голыми руками (лапами) рыть норы. Придется запачкаться и пораниться – даже кого-то поранить. Больно. Тебе или кому-то… Мечта перестанет быть чем-то наивным, эфемерным, великодушным. Придется платить, Лешенька. И других заставить заплатить – даже несогласных на это… И да, твои друзья – товарищи могут быть не согласны.
Когда в товарищах согласья нет,
На лад их дело не пойдет.
Учила вас покойница, учила. Басням… Но в жизни не так. Получается, что несогласные – твои враги… Мечта потребует жертв – не только твоих… Чем грандиозней мечта, тем выше цена. Я не про деньги – эх, если бы только деньги… Мечта обретет черты конкретного плана, выкристаллизуется материально, получит над тобой власть – страшную силу. Даже отделится от тебя. Будет жить самостоятельно. Как наивное, великодушное, голокожее корыльбунье существо превратится – обрастет толстой шкурой и рыжей шерстью, крепко встанет на свои лапы. Научится зорко видеть во тьме сомнений и отрицания… И уже не остановить – даже ты не остановишь… Пусть ты не предашь своей мечты – может предать она… Жизнь – борьба и ошибки, и жертвы. И честность – в том, что будут твои и чужие жертвы. Иначе нельзя. Ты согласен? Лешенька, ау-у-у!..
Пойми, пожалуйста. Мечта, ради которой не стали биться – она как корыльбун. Большой, нелепый и слабый. Почему ворпани победили корыльбунов? Потому, что злее, решительней и неумолимей. Это правда.
И ваша покойница, которую вы всей Утылвой хоронили. Дочь Гранита. Она не мечтала – запретила себе мечтать. Она хотела страдать. Любопытный случай. Но тоже выход… Прожила и все вытерпела… Вот она ни к ворпаням, ни к корыльбунам не примкнула, хотя и те, и другие пытались… Она больше к белому коту… Созерцать и понимать – увы, для большинства недостижимо. Ты же, Лешенька, не старая бабка? Рано понимать – надо пока головой подолбиться в гранитную стену. У тебя крепкий череп!..
Не спеши разбрасываться обвинениями – этот прав, а этот виноват. Этот – жертва, тот – убивец… По-прежнему считаешь, что ворпани – твои враги? Они, злодеи, идут до конца. Не уступают – роют и роют – не другим, так себе на погибель. Их не остановить. Тебя тоже не остановить. Да, да, Лешенька, ты еще маленький – младенчески розовый, но ты именно такой. Честный. Не слабая личинка, не корыльбунчик. Ты будешь добиваться своего. Любой ценой. Таким ты уродился. Гранит был таким же. Хе-хе!…
Рассуди честно. Мы ближе тебе, Лешенька, чем эти наивные детеныши корыльбунов с флагами и жаждой спасти Утылву. Ты понимаешь, что одну Утылву не спасти. Глупо спасаться поодиночке. Кому, вообще, нужна Утылва? Тебе нет! Утылва – не такой силы мечта. Мелкая лужа, где все довольны и счастливы – вот где ужас-то… Ворпани не довольны никогда! Они служат Энгру, который создал этот мир. Вот мир, как есть – свирепый, страшный, неумолимый. Кама с корыльбунами его приукрасили. Разбавили сахарными сиропчиком. Ты согласен пить и не вытошнить? Ф-фу, хуже кислятины… Глупо спасать Утылву. Лужа обязательно высохнет. Глупо проигрывать. Ты рожден, чтобы биться и побеждать. Твоя упрямая порода. Ты не белый котик! Не придумывай оправданий, что ты не такой. Наш ты, Лешенька, наш!
– Ты и Граниту это говорила? Объясняла свои премудрости. Заманивала, насаживала на крючок…
– Граниту не надо ничего объяснять, чтобы понял. Он не понимал – он чувствовал. Безошибочным чутьем ворпаня. Что правильно так, а не иначе… Он не трусил, сражался! с того первого боя на Шайтанке… Но вы, нынешнее поколение…
– Непонятливые?
– Слишком понятливые. Слишком ученые… Во многих знаниях – много печали. Добавлю – и глупости. В сторону от главного уводит. Не понимаешь? Вспомни уроки покойницы. Да хоть Маяковского вспомни! Как там у него…
Мы
диалектику
учили не по Гегелю.
Бряцанием боев
она врывалась в стих,
когда
под пулями
от нас буржуи бегали,
как мы
когда-то
бегали от них.
Никаких мыслей по этому стихотворному (смехотворному) поводу не возникает в голове?
– Ты только меня учишь? и спрашиваешь? Вон сына племянника спроси. Кстати, чего ворпани его Грицкой ночью называли? Обознались или так прикалываются? Очень на Гранита похож?..
– Я не учительница, чтобы без конца урок долбить. С Гранитом у нас уже говорено-переговорено
– Смешно. Извини, Калинка – ой, Машутка – тебя тоже синей ведьмой называла. Еще раз извини. Это не оскорбление, по-моему. Ты очень красива. И глаза синие-синие…
– Спасибо. А что смешного?
– Ведьма цитирует Маяковского.
– Могу и Гегеля, если захочу. Я все могу. И ты сможешь, если захочешь. Прежде всего, захочешь понять. Постарайся, Лешенька, умничка!
Уже которая по счету попытка понять в нашей истории?
********
К вечеру страсти в Утылве улеглись. Героев скалолазов выпустили из милиции без последствий (даже без составления административных протоколов – так сильно лейтенант Жадобин обиделся). Тылки были достаточно мудры, чтобы осознать – делать внушение молодым наследникам уже поздно. Что выросло, то выросло. Потому мирное течение жизни в кашкукских семьях не нарушилось. В доме Цыбиных за столом сидели и степенно пили чай дед Цыбин, его сноха Наталья Матвеевна, внук Юлик и кортубинский родственник А.Г. Порываев. Велись обычные разговоры. Распаренный после бани Порываев выспрашивал по здешнее житье-бытье, особо интересовался подробностями пребывания в Утылве племянника покойной Л.Г. Чиросвий. Словоохотливые хозяева его интерес удовлетворили сполна. Посиделки затянулись почти до полуночи, затем все пошли отдыхать от трудов праведных. Гостю отвели отдельную комнату с диваном. Вроде он тоже собрался спать. Когда же успел сочинить свой пасквиль по здешним пертурбациям? Спал бы себе да спал!..
В номере старейшей областной газеты «Родные просторы» от ХХ мая 2008 года помещена статья корреспондента А.Г. Порываева «Ситуация на местах накаляется – и не только там». Упомянутый Порываев (по определению Максима вредный старикашка) отнюдь не глуп. Его анализ интересен. Ну, анализ – слишком громко сказано. Далее приведены выдержки из статьи.
В ночь на ХХ мая в городе Утылва (население по последним данным ХХ тыс. человек) случилось событие. Представители молодежи с активной гражданской позицией вывесили на самом высоком местном сооружении – тридцатиметровой трубе заводской котельной – красное знамя. Весьма символично. На этом вроде все закончилось, не успев начаться. Бунтари арестованы (милиция не церемонилась, несмотря на то,
