– Пристрелить его? – шепнула Ванесса. – На вид обычный пижон… Вроде бы.
– Вы ведете себя невежливо, не отвечая, – заметил Высший Ворон. И черный плащ всколыхнулся, разнося пепел.
– Не с тобой проявлять вежливость! – твердо ответил Риппер, держа правую руку возле кобуры, а левой преграждая путь к Ванессе.
– Жаль, очень жаль. А я думал, вы учтиво попросите вернуть свитки, – все усмехался страж портала, неспешно прогуливаясь вокруг пришельцев, точно кот перед собакой на цепи.
От каждого шага его котурн поднимался пепел, словно замирая в воздухе, рассыпаясь в незримый прах. Все замирало, точно отменялось само течение времени. Только черные короткие волосы колыхались в такт каждому движению.
Высший Ворон перебирал пальцами с черными когтями, убирал ими со лба темную прядь, точно делящую пополам бледное лицо. Горделиво вскидывал голову.
– Ты ведь знаешь, что тебе не победить меня. За все эти годы сражений ты должен был это понять, – заявил Риппер, исподлобья наблюдая за врагом.
И в тот момент в нем слились воедино отважный ковбой и древний дракон. Пусть шрамы сотен битв перепахали его тело, он никогда не сдавался. Былая сила не исчезала, хотя мастер Вейяча не задумывался о силе: он знал свой долг хранителя. Долг перед всем миром.
– Не победить? – вскинул острые черные брови Высший Ворон, и тон его перестал быть приторным от фальшивой вежливости, в голосе зазвучала звенящая клинками сталь. – Здесь моя территория, а ты не можешь в полной мере использовать свою силу.
– Это мы скоро выясним, – вскинул револьвер Риппер, громогласно требуя ответа: – Отвечай: зачем вам свитки?
И снова тон стража стал вежливым, приторным, точно он заливал уши патокой. Кривя губы в усмешке, не скрывавшей острые клыки, он как будто заискивающе и непонимающе интересовался:
– Чьи именно, господин? Занятные свитки. Не правда ли? Свиток Сварта особенно, никто даже не подозревает, насколько.
– Снова какой-то мерзкий в своей бессмысленности план, – скрипучим голосом отозвался Риппер, готовясь начать стрелять в любой миг. Ведь подлость Высшего Ворона не знала границ.
Тот снова вскинул брови:
– Бессмысленности? Господин, вы столь мудры, но, кажется, ничего не понимаете в мировом порядке.
– Понимаю. И побольше тебя! – не позволил себе повышать голос Риппер.
– Разве? – поднес пальцы ко лбу страж, перекрывая лицо пятью тенями, из-под которых заметнее горели его глаза, и продолжил, чеканя слова: – Добро невозможно без зла! Если не будет зла – то есть нас – как люди отличат, где добро, а где его нет? Они будут счастливы в своем неведении, а значит, утратят и то, что делает их людьми: возможность выбирать. Так что кто-то неизбежно должен нести бремя врага, играть роль зла и наслаждаться этой ролью, поскольку фальшивая игра не является настоящим злом.
– Как вы искажаете все факты! – с горечью непоколебимо ответил Риппер, точно взывая. – Добро без зла подобно сочному спелому плоду смоковницы без гнили и червей. Никому не обязательно знать, что бывает гниль, чтобы, вкушая живительный сок, суметь оценить его. Такой же нектар вкушала бы каждая душа, не будь на свете зла.
– Это лишь ваш взгляд на мир, – продолжал Высший Ворон слишком серьезно для насмешки, слишком устало. – И если мой взгляд на вещи отличается, чем он так плох? Зло необходимо людям.
– Почему только лживые идеи так легко прилипают к незрелым умам?! – покачал тяжко головой Риппер, пристально буравя взглядом вечного врага. – На этот раз вы хотите нарушить сам мировой порядок? Ведь в этом заключался план?
Внезапно раздался высокий, почти визгливый голос:
– Что ты копаешься? Прикончи его.
Из-за спины асура, словно отделяясь от крыла ночи, вышел другой асур, в богатом черном бархатном камзоле. На вид – мальчишка лет шестнадцати, резко вытянувшийся, худощавый и неизмеримо надменный. Злобно горели, как тревожные закатные лучи морозного солнца, его некогда чистые синие глаза. Риппер помнил эти глаза и ужасался такой перемене. Ныне их пропитало зло, зло горело в узких щелях змеиных зрачков, зло – самонадеянность, гордыня, желание повелевать.
Свиток мальчишки был украден в прошлое нападение асуров. И с тех пор его заполучила тьма. Стражи Дерева ничего не смогли сделать: наследный принц королевства Круна пал жертвой злобного плана. Из-за него возник разрыв в линиях мира, он открыл портал в Бездну своим непротивлением поглощавшей его тьме.
Принц с детства ненавидел людей и джиннов, которые годами жадно отгрызали части его страны. И Бенаам заполучил его. После его исчезновения несчастная страна окончательно потонула в междоусобицах и бунтах, оказавшись почти беззащитной против Гриустена. Асуры заполучили желанную добычу – боль и отчаяние миллионов несчастных людей. И бесконечно длилась мучительная война.
– Слушаюсь, – ответил без прежнего удовольствия страж врат, слегка кланяясь.
Риппер помнил, как Высший Ворон звал сквозь испорченный свиток мальчишку, говорил с ним, считая, что поглотит выбранную асурами жертву, напитается его силой и сделается равным мастеру Вейяче.
Враг думал, что победит, но проиграли оба: и он, и хранитель свитков – мальчишка сам превратился в асура, удивив даже короля Бенаама. Видимо, столь велика была его ненависть, его… боль.
Боль его агонизирующей Круны, в дела которой не вмешивались стражи Большого Дерева, служители вечного добра. И мастер Вейяча долгие годы пытался разгадать, где и когда допустил ошибку. Когда ему следовало покинуть крону в образе Грифа Риппера, наплевав на запреты? Об этом еще предстояло подумать. Но не теперь.
– Давай уже! Хватит слов о добре и зле. Добра нет! – крикнул «принц».
Но едва мальчишка-асур высказал свое недовольство, Риппер выстрелил, откинув Ванессу от атаки мальчишки, приказывая ей:
– Стреляй! Ты справишься!
Спутница немедленно открыла огонь. Одновременно ухнули два выстрела. Двое врагов использовали только когти, больше им ничего не требовалось – когти и неимоверная скорость. Их тела более не напоминали человеческие, они метались черными тенями, уклоняясь от пуль. Новоявленный мальчишка-асур поймал одну и со злорадным наслаждением рассек в полете пополам.
«Не может быть!» – подумал Риппер, откатываясь в сторону от молниеносной атаки десяти черных когтей. Обычно его пули одним касанием заставляли буквально взрываться асуров. Но, похоже, мальчишка оказался особенным, сохранил что-то от человека и получил неуязвимость темной твари. Делалось страшно от мысли, на что оказался бы способен Сварт, получи он такую же мощь.
– Что же ты, мастер, не уберег меня? Не сохранил? Как видишь, я стал лучше! Я стал совершенен в своем зле, потому что добро не уберегло меня! – зашипел юный асур, подскочив к Рипперу.
С другой стороны его атаковал Высший Ворон, обрушив удар когтей. Пришлось отскочить, точно горному коту, подпрыгнуть вверх и выстрелить. Пламя вырвалось из стволов револьверов, но напрасно – там, где миг назад стояли асуры, только замирал встревоженный пепел.
