Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
– Доброе утро, зайка!
– О, блинчики! – Его дочь уже спускалась по лестнице. Двенадцать лет – «пацан в юбке», обожающий стрельбу из лука, животных и спортивные машины. Короткая стрижка, никакого макияжа. За рулем она уже чувствовала себя куда уверенней, чем большинство взрослых. – Собрался пойти пострелять?
Она имела в виду пистолет. «Сорок пятый» не был его табельным оружием, Оливет купил его на распродаже списанных армейских запасов.
– Да вот пока думаю.
– Как твое лицо?
Обойдя «островок» по центру кухни, она легонько чмокнула его в щеку. Физиономия у него была вся в стежках хирургических швов, повязках и пластырях.
– Да вроде все ничего.
– Мне очень не нравится, что у тебя такая опасная работа.
Он еще раз напомнил себе собственную версию: что два зэка напали на него во время досмотра камеры. Не то, что Эдриен Уолл чуть было не убил его, а потом вдруг ни с того ни с сего решил оставить в живых.
– Чем думаешь заняться утром?
– Пока не знаю. А ты чем думаешь заняться?
Он стряхнул блинчики на тарелку, и дочь тут же нацелилась на них вилкой.
– Там у входа какая-то машина. – Она ткнула вилкой за окно.
Он тоже ее увидел.
– Бл…
– Папа!!!
– Сиди здесь. – И решительно направился к двери, прихватив с собой пистолет.
Начальник тюрьмы уже выбрался из машины. Джекс с Вудсом стояли по бокам от нее.
– Ты почему не на работе?
– Я думал…
– Знаю я, что ты думал! – Начальник протолкался мимо него в дом. – Ты думал, что за пару фингалов тебе полагается отгул. Но хрена с два.
Оливет закрыл дверь и потащился вслед за начальником в кухню. Его дочь прекратила есть, когда тот ткнул в нее пальцем.
– А она почему не в школе?
Оливет положил пистолет на кухонную стойку, но в пределах досягаемости.
– Ладно, зайка. Может, отнесешь тарелку наверх и посмотришь телек?
Девочка исчезла на втором этаже, и начальник тюрьмы посмотрел ей вслед.
– Шишку едва видать. Сколько тебе швов наложили? Четыре?
– Семь.
– Больничный дали?
– Мне не нравится, когда ты сюда являешься.
– Я оскорблен до глубины души.
– И мне не нравится, что ты еще и их сюда притащил.
– Послушай, вечно с тобой такие вот проблемы, Стэнфорд. По-моему, ты возомнил, что почему-то выше всего этого, что твои деньги и совесть чище, чем у остальных. Какова твоя доля, напомни-ка? Полмиллиона? Шестьсот тысяч?
– Моя дочь…
– Нечего вечно пенять на дочь! Сколько сто́ит катер у тебя под домом или часы у тебя на руке? Нет уж. Никакой ты на хрен не герой. – Начальник окунул палец в сироп и облизал его. – Мы с тобой занимаемся этим черт знает уже сколько лет, ты и я. Бабки, наркота, грязные зэки и их грязные маленькие тайны…
– Не говори про такие вещи в этом доме! Господи… Моя дочка прямо наверху.
– Да насрать мне на твою дочку! – Голос начальника был холоден, как лед. – Ты позволил Эдриену Уоллу убить моего лучшего друга.
– Я ничего ему не позволял!
– Но и не остановил его. Как, по-твоему, я сейчас должен себя чувствовать? Престон мертв, а ты нет. Забздел, Стэнфорд? Умолял, ползал в ногах, когда Уильям Престон твердо держался до последнего и погиб, не получив ни на грош помощи?
– Все было не так.
– Тогда расскажи как.
Молчание затянулось, пропитанное ненавистью – годами ненависти. Оливет нарушил его первым.
– Эдриен ничего не знает, – произнес он. – Если б знал, сто лет назад сказал бы. Так что и дальше преследовать его не просто без толку, а реально глупо. Он сломлен и непредсказуем, и это как раз мы его и сломали. Ты не можешь контролировать подобную ситуацию, а это значит, что для начала нам вообще нечего было делать на том проселке. Если что Престона и убило, так это ты – твои косность, самомнение и жадность.
– А ну-ка, повтори…
– Нечего тебе делать в моем доме.
– А теперь смотри, как все будет. – Начальник тюрьмы улыбнулся ослепительно-холодной улыбкой и подступил ближе. – Мы обязательно найдем Эдриена Уолла, только мы вчетвером. Загоним его в угол и кончим. А потом я подумаю, не стоит ли кончить и тебя тоже.
Оливет бросил взгляд на пистолет, но начальник был быстр и уверен в себе; в глазах его промелькнул неприкрытый вызов.
«Подумай про свою девчонку!»
«Подумай, проживешь ли еще пару минут!»
– Да как мы его найдем? – Оливет прокашлялся и отступил от ствола. – Сейчас он, наверное, уже где-нибудь в Мексике. Да вообще где угодно!
– Вчера вечером он был с той женщиной?
– Да.
– Ни в какой он не в Мексике.
Начальник говорил с обычной самонадеянностью. Оливет поднял взгляд на лестницу, и ему показалось, что по стене промелькнула тень – дочка наверняка подслушивает.
– Послушай, – почти прошептал он. – Мне жаль, что я все это наговорил.
– Ну естественно, жаль! Я все понимаю. – Начальник подхватил со стола «сорок пятый», выщелкнул магазин, выдавил из него патрон. – Все мы делаем ошибки, несем всякую пургу, не подумав…
Приставив пистолет прямо к груди Оливета, он надавил на него и продолжал толкать, пока Оливет не попятился и не ударился спиной об раковину.
– Но мой друг мертв, а ты – нет. А это значит, что никто так просто не уйдет. Понял меня? Ни ты, ни я, ни, мля, конечно же, Эдриен Уолл!
* * *
Лиз двинулась вслед за Эдриеном обратно к мельнице – каждый нес под мышкой по большой стеклянной банке с монетами. Шлепая через ручей, она занималась мысленными подсчетами. Пять тысяч монет в тридцати банках. По сто семьдесят пять штук в каждой. Ладно, пусть по сто семьдесят. Что это будет?
«В каждой банке – по двести тысяч долларов?»
У Лиз это просто в голове не укладывалось. После тринадцати лет работы в полиции у нее сейчас четыре триста на текущем банковском счету и еще пятнадцать тысяч вложены в ценные бумаги, лежат на счету у брокера. Деньги ее никогда особо не заботили – не такой уж она человек, – но при мысли о шести миллионах, закопанных в болоте, натурально шла кругом голова. Из-за них расстались с жизнью люди, и не просто расстались с жизнью, а были убиты. Так что деньги эти замараны кровью. Не прилипло ли это кровавое пятно к Эдриену?
Она наблюдала, как он пробирается по траве: измаранные мешковатые штаны, стянутые на узкой талии, уверенные размеренные движения.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
