Надо же, какая ирония судьбы, дивилась на то, как на него с первого взгляда западали девушки, та же самая Марика или менеджер с заправки, а сама еще дальше пошла. У тех, хоть все понятно, повелись на внешний вид, на физиономию смазливую, на фигуру атлетическую. А я-то, я как могла такое выкинуть? Мне ведь плевать всегда было на то, как он выглядит. И кроме неиссякаемого источника проблем, я в нем ничего не видела. С чего все поменялось? Да так незаметно, что даже не могу сказать, когда все началось. Неужели вот эти две недели, что мы с ним общались по-человечески, привели к таким последствиям? Или еще раньше, где-то на подкорке изменения начались?
– Ничего не произошло, Тимур, – сглотнув, все-таки посмотрела на него, в тайне радуясь приглушенному блеклому освещению, не позволяющему рассмотреть во всей красе припухшую от слез физиономию, – я в тот момент чувствовала себя как выжатый лимон и внезапно поняла, что еще немного и просто хлопнусь в обморок на этом крыльце.
С трудом выдала эту ложь. Хотя почему ложь? После того, как до меня дошла вся прелесть ситуации, я действительно в предобморочном состоянии находилась. Тим внимательно посмотрел на меня и сдержано кивнул, принимая такой ответ. Или делая вид, что принимает:
– На Ника своего не обижайся, – внезапно произнес, обескуражив сменой темы, – Он о тебе заботится. Так орать и злиться никто не будет, если действительно все равно.
– С чего вдруг, ты решил про Никиту заговорить? – удивленно посмотрела на него, с трудом удерживая взгляд на одном месте. Если буду смущаться, мямлить, то он точно неладное заподозрит.
– Ну, это же очевидно. Всю дорогу до дома ты думала только о том, какие все вокруг сволочи, и как им не стыдно издеваться над бедной Василисой. Разве не так?
Я, усмехнувшись, покачала головой. Ну что тут скажешь? Стопроцентное попадание. Именно так и думала.
– Поэтому, хотелось сказать, насчет Ника ты не права. Даже мне было видно, что он переживает за тебя и хочет помочь.
– Ага, помог уже, – чуть слышно прошептала в ответ, отводя взгляд в сторону, – не знаю, как благодарить.
Если бы не сегодняшний звонок Никиты, то ничего бы и не произошло. Мы бы прожили обычный, ничем не отличающийся от всех остальных день. И меня бы не накрыло, словно гигантской ледяной волной, запоздалое понимание того, насколько сильно я увязла в нашей непростой жизни, в нем. Это был бы простой, понятный день. И возможно, у нас было бы еще много-много дней, прежде чем реальность настигла бы меня, выбивая опору из-под ног.
– Что начет тебя? – задала ему в лоб неудобный вопрос.
Тимур хмыкнул и смерил меня чуть насмешливым взглядом:
– Если ждешь извинений за сегодняшнюю прогулку, то зря. Даже если был бы шанс что-то изменить, то я бы поступил точно так же. Можешь мне не верить, можешь считать сволочью, или какими ты там эпитетами меня награждала, пока шла до дома, но цели навредить или поиздеваться над тобой у меня не было. Я здесь полностью солидарен с твоим другом, что нельзя столько времени проводить в лежачем состоянии. Ты ведь целый день то на диване в гостиной валяешься, то в своей комнате спишь. Тем более, тебе надо двигаться для того, чтобы доносить свой корсет.
Фыркнула и отвернулась от него. Еще один поборник здорового образа жизни и фанат движения на мою голову? У них это семейное, да? Барсадов-старший, помнится, тоже настоятельно рекомендовал двигаться побольше.
– Можешь не продолжать. Основную суть я уловила. Ты не собираешься извиняться, – подвела я небольшой итог.
– Мало того, что не собираюсь извиняться, так я еще и завтра тебя точно так же вытащу на улицу, – без малейшего колебания ответил Тимур, и я в изумлении уставилась на него:
– Даже и не мечтай!
– А ты попробуй меня останови, – припечатал он, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу из кухни, по-видимому, решив, что все самое важное он уже до меня донес.
– Я запрусь в комнате и не выйду оттуда! – сердито бросила ему в спину.
– Удачи! – просто ответил Тим, – можешь еще дверь стулом подпереть, вдруг поможет.
– Тимур!
– Спокойной ночи, – с этими словами просто взял и ушел, оставив меня в гордом одиночестве, и я не знаю, сколько простояла, гипнотизируя взглядом то место, где только что был он, и пытаясь привести в порядок хаотичные мысли в голове.
Да что же это такое происходит?
Еще утром наивно полагала, что сегодняшний день станет маленьким рубежом, этапом на пути к выздоровлению. Как же я ошибалась! Сегодня стало огненной границей, безжалостно разделяющей мою жизнь на «до» и «после».
Глава 25
Тимур
– Давай, давай, давай! Поехали отсюда живее, – прошипела она, не оборачиваясь.
Тимур не заставил себя просить дважды, вдавил педаль газа в пол, и машина вихрем помчалась домой.
Он искоса посматривал на сидящую рядом хозяйку. Растрепанная, зареванная, сидела, шмыгая носом и вытирая крокодиловы слезы.
Кто бы мог подумать, что эта тихоня может такие спектакли закатывать? С заламыванием рук, слезными воплями.
Удивила. Приятно удивила. Вроде сушеный божий одуванчик, а такое выдала.
Когда машина подъехала к дому, повинуясь какому-то внутреннему порыву, поблагодарил ее за вечер.
Искренне. Впервые за эти годы, действительно от чистого сердца сказал "спасибо", чувствуя, как внутри что-то дрогнуло, будто трещина по броне пошла.
Как, оказывается, не хватало вот такого простого человеческого общения, когда можно просто идти, гулять, разговаривать, делать глупости, чтобы выкрутится из проблем. И пусть ничего не изменилось, и она по-прежнему хозяйка, а он раб. Но это не играло сейчас никакой роли. С ней получалось быть самим собой, на мгновение забывать о жестокой действительности.
Зачем она это делает, зачем с ним возится, Тимур не мог понять, как ни пытался.
Играет в жестокие игры, как любят некоторые хозяева? Точно нет, нутром чуял, инстинктами, которым привык безоговорочно доверять.
Пытается приручить? Заставить есть с ладони? А смысл? Хотя если так, то можно поздравить с некоторыми успехами. Сидеть и преданно заглядывать в глаза он, конечно, не станет, но то, что начинает доверять, это однозначно.
Может настолько одинока, что готова "дружить" с кем угодно, лишь бы не быть одной? Вроде нет. Друзья ее приходили. Черноволосая Таисия точно близкая подруга, остальные просто постольку поскольку. Ник еще какой-то у нее есть.
Нет, однозначно не одинока по жизни. Как ни странно, он не был удивлен этому. Пусть страшненькая, зато от нее тепло шло изнутри, спокойствие, отзывчивость, способность слушать. Где-то мягкая, отзывчивая, где-то в злобного хорька превращалась (когда особо старался вывести из себя), но все равно всегда держала себя в руках, без оскорблений, без ударов по больному месту.
