Книга Перо Адалин - Юта Мирум

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106

С Клер она увидела веру такой, к которой стремилась: твердой рукой, дающей опору в пути под светом Санкти. Пусть Клер и осталась в роще, но ее вера была рядом.

С Альвахом она узнала мир без слов: разнообразие его эмоций, проявляющихся в поступках, жестах и немой улыбке. Чтобы выразить и преданность, и любовь, Альваху не нужны были слова – он показывал это делом.

С заразительным смехом Леверна Адалин узнала, насколько может быть ярок окружающий ее мир. За короткое время рыцарь стал для нее и светом, и воплощением тепла, и другом, который помог испытать, каково жить, не упуская ни единой возможности.

С Винсентом Адалин поняла, насколько неоднозначным и многослойным является мир. Сколько раз она радовалась, уверенная, что узнала его, и как быстро понимала, что не видит и половины. Винсент показал ей, насколько крепкой может быть человеческая преданность, – он сам стал для принцессы опорой. Но с ним же Адалин узнала и горький вкус разочарования. Из-за Винсента принцесса возжелала того, что ей не позволено иметь, – долгую, счастливую жизнь бок о бок с мужчиной. И это желание ей приходилось душить всеми силами.

Она доверяла людям, которые стали ей родными, – они, стены ее мира, обязаны выстоять.

* * *

Байон не справился. Враги, которых он увел от храма, чтобы расчистить принцессе путь, вернулись, заполняя всю дорогу до святилища. Адалин казалось, что к храму у озера пришло все войско Габора – с факелами в руках они походили на огненную реку, которая отрезала принцессе путь. Винсент ругался сквозь зубы.

Адалин упустила тот миг, когда у стен храма вновь развернулась битва, – в один момент людей советника догнали стражи Байона, который все еще надеялся на удачный исход своей затеи; Винсент, не мешкая, потащил принцессу вперед. Им нужно было прорваться.

Винсент рычал как зверь, выпущенный из клетки на волю. Поспеть за мечом командира было невозможно, и попадавшиеся на их пути воины успевали только обороняться. Преданные псы Габора чувствовали кровь – их свора была огромна, и запах победы дразнил ноздри. Однако их численное преимущество растворилось так же быстро, как заканчивается воздух в легких. Из глубины леса донесся конский топот, а после показалась и конница короля. Воины в алых одеяниях верхом на скакунах в считаные минуты окружили пешее войско. Люди Габора оказались зажаты – позади них были храм и озеро, а впереди наступали люди монарха.

Вскоре показался и сам король. Среди кровавой битвы, в алых одеждах и верхом на вороной лошади, его величество Антоний походил на мифического воина. За его спиной развевались флаги королевского рода – казалось, будто у правителя выросли багровые крылья. Войско монарха присоединилось к отряду Байона, и численный перевес отныне был на их стороне. Сам король не прятался за спинами воинов – монарх скакал впереди, каким бы безрассудным это ни казалось, и вдохновлял отвагой преданных воинов – он хотел увидеть свою дочь живой и боялся опоздать. Хоть один миг, один взгляд, и, если она жива, он зубами вырвет ее у любого, кто встанет на его пути.

Адалин увидела вдалеке отца и хотела было остановиться, но Винсент потащил ее дальше. Что может чувствовать дитя, увидев самого дорогого в мире человека, ответственного за безумие вокруг нее, за столько потерянных невинных жизней, за сожаление о каждой потерянной душе? Вопреки всему, она видела только родное лицо. Винсенту же не давал покоя другой человек, которого он заметил возле правителя.

Феликс пытался добраться до короля. В попытке пробить себе дорогу к монарху он убивал любого, кто преграждал ему путь, – и воинов короля, и собственных подчиненных. Антоний рыцаря не замечал.

Правитель, увидев наконец дочь, а рядом с ней и Винсента, изо всех сил кричал что-то последнему, но в шуме битвы невозможно было ничего разобрать. Винсенту хотелось думать, что единственное слово, которое его величество надрываясь повторял раз за разом, – «спаси». Монарх попытался пробиться к дочери, но сотни людей разделяли их.

Ада будто очнулась. Умерла ли в ней часть сердца или же оно все еще целиком билось – Винсент не знал, но принцесса, обретя невиданную доселе уверенность в своих силах, потянула его к храму. Однако, несмотря на все ее усилия, командир не сдвинулся с места, пораженный идеей, которая внезапно пришла в голову, – что, если Адалин сейчас поговорит с отцом? Может, король сможет переубедить ее?

Принцесса, бросив попытки утянуть защитника за собой, в одиночку бросилась к неприметному входу, до которого оставалось совсем немного. Винсент, ругая ее всеми известными ему проклятиями, помчался за ней. Он никого больше не видел – только Адалин.

* * *

Внутрь храма не проникал ни единый звук – казалось, что полутемная круглая комната находилась за сотни километров от всего живого. Здесь было прохладно, и дыхание срывалось с губ паром, небольшим облачком поднимаясь к темному потолку. Девушка с силой рванула дрожащей рукой шнурок, и плащ мягко соскользнул с плеч, укрывая каменный пол под ногами. Краем глаза принцесса заметила движение левее входа и почувствовала облегчение.

– Адалин.

Какая легкость внезапно наполнила ее тело! Душа предвкушала, как взлетит к рукам Санкти, и Ада радостно повернулась к Винсенту. Ненормально было улыбаться так счастливо, словно сегодня у нее начало жизни, а не конец. Но повисшая тишина между ними была отнюдь не радостной. Густая, она стремилась разразиться тысячей звуков.

Винсент парой широких шагов сократил между ними расстояние и остановился напротив принцессы. Аде нужно было насторожиться, но она, окрыленная ожидавшей ее свободой, ничего не хотела замечать. Пройденный путь казался таким долгим, а оставшаяся пара шагов – короче секунды. Какая боль ни ожидала бы ее впереди, разве может она сравниться с уже пережитой?

– Мне столько хочется сказать, – призналась Ада, смело встретившись взглядом с Винсентом. Он явно что-то скрывал – Адалин видела, насколько напряжен командир. Она думала: сорвется он с места или нет? Стоило уйти сейчас же, чтобы не испытывать его терпение, но Ада не могла сделать ни шагу.

– Мне не хватит оставшегося времени на благодарности. Жизнь ушла без возврата, а я только и чувствую, что радость и успокоение, – восторженно шептала она. Винсент же не видел ни единого повода для радости.

Ада вздохнула. Ей хотелось исполнить всего одно, последнее желание. Лишь один раз, и это будет последнее воспоминание, которое она заберет с собой.

– Позволь мне каплю эгоизма, – попросила принцесса и, не давая Винсенту времени ответить, сделала шаг, встала на носочки и поцеловала его.

Адалин до того боялась, что командир оттолкнет ее, что даже не закрыла глаза. Горячее дыхание мужчины, тотчас соскользнув с ее губ, опалило подбородок, Ада покачнулась на носочках туфель и отпрянула, запоздало удивляясь, на что решилась. Поцелуй длился едва ли секунду, но принцессе показалось, что прошла вечность; щеки горели, и румянец щипал кожу. Винсент был удивлен и, кажется, растерян. Он недоверчиво моргнул, словно думал, что все это ему показалось. Но стоявшая рядом принцесса была отнюдь не иллюзией.

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106