Слуги, которых Тамир видела с моста, выскочили из-за двери и побежали выполнять задания.
Когда Тамир направилась к лестнице, чтобы подняться наверх, она услышала, как Тириен шепотом спросил Лисичку:
— Неужели королева здесь выросла?
Улыбаясь, Тамир побежала наверх, перепрыгивая через ступеньку, Ки следовал за ней. Тамир раздумывала, когда же лучше улизнуть и найти Лхел. А может, колдунья сама явится? И если она придет, что Тамир скажет ей на этот раз?
* * *
Их старая комната была тщательно прибрана и проветрена, словно они до сих пор жили в ней. На прежнем месте стоял и шкаф, которым Брат пытался задавить Айю, и резной деревянный комод, в котором Тамир когда-то прятала куклу. Тамир ощутила знакомую болезненную грусть, взглянув на широкую кровать с поблекшим пологом и плотным покрывалом. И ту же боль она заметила во взгляде Ки, когда тот шагнул к двери комнаты для игр.
— Запасная кровать по-прежнему стоит, — сообщил Ки. — Мы с компаньонами здесь и устроимся.
Тамир подошла к двери, посмотрела на игрушечный город и другие осколки своего детства. Не хватало только старой тряпичной куклы да угрюмого присутствия Брата. Пока не появился Ки, демон был ее единственным товарищем по играм. С тех пор как они покинули Афру, Тамир не видела и не ощущала присутствия Брата.
Она вышла в коридор и остановилась перед дверью отцовской комнаты, пытаясь представить, сможет ли и теперь ощутить его присутствие, уловить его запах… Но отцовская спальня оказалась лишь пустой, давно заброшенной комнатой.
В дверях остановился Аркониэль, в руках у него был дорожный узел.
— Я займу свою прежнюю комнату наверху, если ты не возражаешь.
— Конечно, — рассеянно ответила она, думая совсем о другой комнате. Она зайдет туда позже, и только одна.
Тамир еще немного постояла в комнате отца, вскоре бесшумно вошел Фарин. Через его плечо были перекинуты седельные сумки, и выглядел он слегка озадаченным.
— Гвардейцы устроятся в казарме, — сообщил он. — Моя спальня до сих пор цела, но… Может, хочешь, чтобы я устроился в какой-нибудь комнате для гостей, наверху?
— Я сочла бы за честь, если бы ты ночевал в комнате отца, — сказала Тамир и, прежде чем Фарин успел возразить, добавила: — Я спокойнее себя чувствую, если знаю, что ты где-то рядом.
— Как пожелаешь. — Он опустил сумки на пол и огляделся. Как приятно вернуться сюда! Тебе следует бывать тут чаще, когда все уладится. Я скучаю по здешней охоте.
Тамир кивнула, без слов поняв все то, что Фарин не мог произнести вслух.
— Я тоже.
Глава 38
Повариха сдержала слово: ужин оказался обильным, и приняли его с восторгом. Все собрались за длинным столом, и оруженосцы помогали девушкам подавать блюда и относить опустевшую посуду на кухню.
Нари сидела слева от Тамир и без умолку задавала вопросы о сражениях, об Эро и о том, что делается в Атийоне для подготовки к встрече с Корином, но ни разу она не спросила о перемене, произошедшей с Тамир. Ничуть не обеспокоенная ее новой внешностью, она обращалась к Тамир точно так же, как обращалась бы к Тобину. Она даже ни разу не забылась и не назвала ее Тобином. Ни разу.
После ужина они устроились у очага, пили вино и говорили о сражениях. Потом Фарин и женщины начали вспоминать о детстве Тамир и Ки, к немалому веселью компаньонов. Аркониэль присоединился к воспоминаниям и весьма красочно и с видимым удовольствием рассказал, каким ленивым учеником был Ки и как он не хотел овладевать искусством чтения и письма. Никто и словом не упомянул о смертях и трагедиях, случившихся в этих стенах, однако с наступлением темноты Тамир заметила, как нервно стали оглядываться молодые оруженосцы.
— Я слышал, в замке есть привидения, — выпалил наконец Лорин. Никидес бросил на него сердитый взгляд, и мальчик сразу сжался на своей скамейке, пробормотав: — Ну, просто так говорят…
Все изрядно устали, и засиживаться допоздна никому не хотелось. Тамир поцеловала Нари и повариху и пожелала им спокойной ночи, потом отпустила стражу.
— Пора и на боковую? — сказал Никидес, подавая знак остальным.
Они распрощались в коридоре, но Ки задержался у двери Тамир.
— Я останусь, если хочешь. Здесь это никого не удивит.
Искушение сказать «да» было так велико, что Тамир даже задохнулась на мгновение, но все же отрицательно качнула головой.
— Нет, лучше не надо.
— Тогда спокойной ночи.
Он пошел к своей двери, но Тамир успела заметить боль в его глазах.
«Так лучше. Это мое дело. Он все равно не сможет мне помочь, только подвергнет себя опасности. Так лучше…»
Тамир мысленно повторяла это, пока сидела на кровати, скрестив ноги, и ждала, когда стихнут звуки в соседней комнате.
За стеной кто-то засмеялся. Потом до нее донеслось жужжание голосов, звуки легкой перепалки, когда менее расторопные оруженосцы пытались отвоевать себе местечко получше на тюфяках у двери. Тамир слышала шарканье ног, скрип веревок на кроватях, постепенно затихающие голоса…
Она выждала еще немного и осторожно подошла к окну. Над лугом и рекой висела яркая луна. Тамир подперла голову руками и задумалась о тех временах, когда играла здесь с Ки, и как они лепили снежных солдат, и ловили рыбу, и плавали в реке или просто валялись на траве, разглядывая облака.
Удостоверившись, что голоса в соседней комнате замолкли, она взяла фонарь и тихо выбралась из спальни. Из комнаты, где устроился Фарин, тоже не доносилось ни звука, и из щели под дверью не пробивался свет.
Наверху, в нише рядом с комнатой Аркониэля, горела одна-единственная лампа. Тамир прокралась мимо на цыпочках, не сводя взгляда с той двери, что вела в башню. И только когда ее рука уже коснулась медной ручки, Тамир вспомнила, что комната заперта со дня смерти ее матери, а ключ давно выброшен. В последний раз дверь ей открывал Брат.
— Брат, — шепотом позвала она. — Пожалуйста, открой!
Она прижалась ухом к двери, надеясь услышать какой-нибудь звук. Дерево было холодным, слишком холодным для летней ночи.
Внезапно в памяти всплыл еще один день. Когда-то она уже стояла на этом самом месте, представляя по другую сторону двери гневный, окровавленный призрак своей матери, окруженный вздымающимися волнами крови. Тамир посмотрела вниз, но из-под двери ничего не текло, лишь выбежал большой серый паук. Она отдернула ногу, когда он промчался по ее пальцам.
— Тамир?
Она едва не выронила фонарь, резко оборачиваясь. Аркониэль вовремя подхватил ее и аккуратно поставил в нишу у двери.
— Потроха Билайри! Ты меня до смерти напугал! — выдохнула Тамир.
— Прости. Я знал, что ты придешь, и подумал, тебе понадобится помощь, чтобы отпереть замок. А еще тебе пригодится это.
