Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
— А что, живая музыка будет? — спросил Ислам.
— В двенадцать начало.
Ислам взглянул на часы. Необходимо было продержаться еще двадцать минут. Он дотронулся до рукава собравшегося уходить официанта:
— Старина, у вас здесь случаи насилия были?
Официант юмор оценил, в тон ему ответил:
— Пока еще ни одного не было, но если что — охрана не дремлет, не беспокойтесь.
— Спасибо, — ответил Ислам и сосредоточился на минеральной воде.
Брахманов оказался полным, высоким человеком с породистым еврейским лицом. На все вопросы Ислама он ответил отрицательно.
— Хрен его знает, где он шляется, — сказал музыкант, на лице его сверкали бусинки пота — они сыграли несколько зажигательных латиноамериканских мелодий, прежде чем сделать перерыв. — Я его недели три уже не видел. А что случилось-то?
— Да ничего особенного, нужен он мне, по делу.
— Может, к телке какой забурился? Кстати, у него подруга постоянная на «Белорусской» живет, надо ей позвонить.
— Я там был, она ничего не знает.
— В поход, может, пошел, пеший?
— Куда? Зима на носу!
— В прошлом году он ходил в Муром пешком. У него есть пара знакомых, тронутых немного на этой почве, вот они практикуют. А дело серьезное?
— Серьезное.
— Тогда не знаю. Вообще-то он человек пунктуальный. Ислам протянул ему визитку:
— Позвоните мне, если он объявится.
— Ладно, — сказал Брахманов, пряча визитку.
— Выпьете чего-нибудь?
— Нет, спасибо, мне еще играть до утра.
— А допинг, как же без этого?
— Допинг хорош на коротких дистанциях, не на марафоне. Ладно, пойду.
Брахманов поднялся и направился к подиуму. В этот момент появился официант, неся на подносе бутылку водки. Поставил ее на стол.
— Это вам послали, — сообщил он.
— Пошли им две от меня, — машинально сказал Ислам, но тут же вздрогнул. — Кто послал?
Этот кавказский обычай был особенно популярен в Ленкорани, в конце семидесятых. Молодые парни практиковали его во время безденежья. Скидывались несколько человек по рублю, набирали на бутылку и легкую закуску. Приходили в ресторан, выбирали жертву — шапочного знакомого человека — и посылали ему единственную бутылку, которую были в состоянии оплатить. В ответ приходили две. Риск остаться вообще без водки, конечно, существовал, но бывало такое крайне редко — для этого нужна была исключительная твердость характера или жадность — обычно возвращалось две бутылки.
— Они там, на втором ярусе, — сказал официант. Ислам поднял голову: там сидела компания из нескольких человек, и один из них, глядевший вниз, приветственно поднял руки. Ислам кивнул, хотя лицо человека было в тени и узнать его с такого расстояния было невозможно.
— Иди, отнеси им две бутылки, — повторил Ислам. Кто из прошлого мог, не боясь, афишировать свою нетрадиционную ориентацию? В Ленкорани был только один явный педик: хореограф, учитель танцев, но когда Ислам был пацаном, тот был уже зрелым мужчиной — значит, к этому времени он уже успел состариться. Да Ислам и не был с ним знаком — просто его все знали.
Караев долго ломал бы себе голову, но вернулся официант и сказал:
— Они приглашают вас за свой столик.
— Сколько я должен за «перье»?
— Нисколько, все уже оплачено.
— Однако, — сказал Ислам и поднялся. «Голубое» сообщество не собиралось отпускать его так просто. Он пробрался сквозь танцующих людей и поднялся на второй этаж. Навстречу ему встал худой до безобразия, бритый наголо мужчина и обнял его.
— Садись, — наконец сказал он, выпуская его из объятий, — знакомься, это мои корешки, Корень, Штиль и Чечен.
Ислам пожал протянутые руки и сел, не сводя изумленного взгляда с изможденного лица. Когда-то смеющиеся голубые глаза утратили свое веселье, а на месте ямочек на лице образовались две вертикальные морщины, но это по-прежнему был Виталик Маленький.
— Я сто баксов выиграл, — сказал Виталик. — Они не верили, что ты две бутылки обратно пришлешь, теперь поверили. Вот как важно знать обычаи других народов.
— Ладно, — сказал один из друзей Виталика, мы погнали, — ты остаешься?
— Езжайте, мы тут с братом моим вспомним былые дни. Завтра, как договорились.
Все трое поднялись, попрощавшись, направились к выходу. Ислам поглядел им вслед. Потом перевел взгляд на Виталика.
— Неужели это ты? Не верю своим глазам! Слушай, как я рад тебя видеть!
— Я, кореш, я, — подтвердил Виталик.
— У тебя новая лексика, — отметил Ислам.
— Бытие определяет сознание, — сказал Виталик, сворачивая пробку на одной из бутылок. Все пальцы его были в наколках.
— О профессии не спрашиваю, но догадываюсь, — грустно заметил Ислам, — вероятно, что-нибудь интеллектуальное.
— Это точно, — согласился Виталик, — интеллектуальнее некуда. Надо выпить, отметить встречу.
— Я водку не буду, извини, — отказался Ислам.
— А что ты будешь?
— Текилу.
— Давай текилу, — Виталик завинтил обратно пробку и подозвал официанта.
— Отнеси все это в бар, а нам принеси бутылку текилы.
— Я здесь человека искал, — поспешил заявить Ислам, — вот того, что на гитаре играет.
Виталик засмеялся:
— Про меня тоже не думай: я ориентацию еще не сменил, хотя все условия для этого были, пятнадцать лет оттянул. Это мой клуб.
— Клуб для голубых — твой?
— Случайно получилось. Его хозяин у нас деньги взял на раскрутку. Вернуть не смог — пришлось клуб забрать, в обеспечение кредита. Продам я его — неудобно даже сказать кому-нибудь, пацаны смеются. Хотя прибыль дает. Никогда не думал, что на воле столько пидорасов живет.
Официант принес бутылку «Сиерры», тарелочку с аккуратно порезанным лимоном, с горкой соли посередине. Разлил текилу по высоким стопкам.
— А я тебя не сразу узнал, долго смотрел: изменился ты, заматерел, седой уже порядком. Ну, давай, за встречу, — предложил Виталик, — как я рад тебя снова встретить, если бы ты только знал!
— Это взаимное чувство, — сказал Ислам, — я только недавно сокрушался о том, что мой последний друг уехал в Германию и я остался совсем один.
— Последний уехал. Зато первый вернулся. А ты как будто и не рад мне?
— Я рад, — сказал Ислам, — просто я растерян и расстроен тем, что у тебя так сложилась жизнь. Это омрачает мою радость.
Да брось ты, все нормально. Помнишь, как пелось в одной песне: «Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло». Так и здесь. Ну, был бы я всю жизнь маляром-штукатуром, в Ахмедлах[37]на стройке работал бы, а сейчас — сам видишь.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
