Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
Оба приникли к узкому окну, пытаясь отыскать причину странного звука.
Скоро они эту причину увидели.
С дальних гор поднималось в небо крылатое существо, сверкая на солнце. Даже на таком расстоянии Камала видела, как оно огромно. Его тень заливала сплошной чернотой обугленные стволы погибшего леса. Когда хвост, которым заканчивалось змеевидное туловище, свистнул в воздухе, эхо покатилось по всей округе. А крылья! Ничего подобного Камала еще не видывала и даже представить себе не могла. Огромные, многослойные, хрупкие на вид, как стекло. Темно-синие, они все время переливались, делаясь то черными, как грозовая туча, то фиолетовыми, то зелеными.
Зрелище, страшное и прекрасное, с неодолимой силой притягивало к себе.
Андован положил руку на плечо Камале, и ей передалась его дрожь. Он дрожал не от страха: в проклятии, брошенном им вполголоса, слышалась ненависть. Саму Камалу завораживали движения грозного летуна. Ее тянуло взглянуть на него поближе. Что может быть проще? Вылезти из окна, спуститься по дворцовой стене… Оказаться в тени этих крыльев, подставить лицо их волшебным переливам, вдохнуть неведомый запах, ощутить крик дивного существа, пронизывающий все тело…
– Лианна! – крикнул Андован, дернув ее прочь от окна.
Она сморгнула. Лицо Андована выплыло из застлавшей глаза пелены.
– Что это? – пробормотала она.
– Древние называли их пожирателями душ, – режущим, как сталь, голосом ответил принц. – Ни один человек не видел их с самых Темных Веков. Предание гласит, что они обладают даром завораживать свои жертвы.
Чудище, поднявшись в небо, повернуло к дворцу. Ничего доброго это не предвещало.
– Надо остановить его, – хрипло сказал Андован.
– Но как?
Он в досаде потряс головой.
– На Севере есть воины, знающие, что делать, но в этом королевстве таких не найти. Сомневаюсь, что и северные еще годятся, после десяти-то веков. Однако эти твари живые, – тихо добавил он, глядя Камале в глаза. – Они дышат, в них течет кровь. Их можно убить.
Она расслышала за его словами вопрос, и ее сердце сжалось.
Чудовище снова издало вопль, полный бешеной ярости. «Берегитесь, – говорил это крик. – Я несу вам смерть».
– Ты не из нашего народа, – сказал принц, – и даже свою соплеменницу я был бы не вправе просить, чтобы она тратила свои силы и сокращала жизнь ради каких-то древних сказаний.
– Ты хочешь, чтобы я убила его, – внутренне содрогнувшись, сказала она.
– А ты могла бы? Возможно ли это?
Она снова выглянула в окно. Теперь, зная природу этого существа, она уже не поддавалась его чарам, но это стоило ей труда. Направить на него магический луч будет еще труднее, и опасность снова впасть в транс увеличится во сто крат. Отсюда она ничего сделать не сможет, это ясно как день. Чудовище вот-вот скроется из глаз, а если она начнет перебегать от окна к окну, то ничего путного из ее магии не получится.
Хотя… Ну конечно. Само собой.
Она и без магии – благодаря своему Глазу – знала, что сейчас испытывает чудовище. Оно обезумело от боли и ярости, жаждало крови, и все остальное для него перестало существовать. Любое животное в таком состоянии становится крайне опасным.
И человек тоже.
Андован ждал ее ответа. Какую ложь ей сочинить для него, какой полуправдой отделаться? Камала перебрала все возможное – и отбросила прочь. Этот человек заслуживает лучшего, даже если ей придется нарушить Закон.
– Если я это сделаю, ты умрешь, – сказала она. Ошарашенный, он молча уставился на нее. Потом в его глазах как будто забрезжило понимание – а может быть, просто согласие.
– Я из рода Заступников, – сказал он тихо, но гордо. – Будь у меня самого силы сразиться с этим чудовищем, я бы сразился. Даже верная смерть меня бы не удержала. – Он взял лицо Камалы в ладони, и она прочла в его глазах невыразимую нежность. – Сделай это за меня, Лианна.
Она отогнала подступившие слезы. «Я все это время знала, что стану причиной его смерти, – к чему же страдать теперь?»
Он поцеловал ее. Закрыв глаза, она на один краткий миг вновь ощутила запах шафрана и кассии, услышала стук дождя по холщовому верху повозки. Воспоминание пришло и ушло. Остался пожиратель душ, бросающий вызов небесам, и источник магической силы, стоящий рядом.
– Приступай, – сказал он, и она приступила. Черпая силу из его души, она превратилась в большую птицу. Он, истекающий атрой, привалился к стене, но пока не упал. Это хорошо. Быть может, в нем еще достанет огня, чтобы поддержать ее какое-то время, и ей не придется совершать Переход в пылу боя.
Сопроводив эту мысль громким кличем, она протиснулась в окно и поднялась ввысь.
Стоя один на обгорелой земле, Коливар следил за взлетом икета.
Пожиратель душ кричал, снедаемый болью, и пронзительный звук несся над покрытой пеплом равниной. Этот крик Коливар слышал прежде только раз, но запомнил его навеки. Так кричит пожиратель, лишившись разума, который руководил им. Раздираемый страхом и яростью, он больше не может мыслить здраво даже по меркам животных. В такой миг он всего опаснее, особенно когда то, что причинило ему боль, находится где-то близко. Сейчас источник его страданий – Коливар мог поклясться – помещался в стенах дворца. Чудовище придерживалось, как видно, того же мнения: описав в небе один-единственный круг, оно ринулось прямо к цели.
Когда-то Коливар слышал такой же крик, исходивший из уст человека, – и до сих пор продолжал его слышать в кошмарных снах.
Стекловидные крылья преображали солнечный свет в россыпь радужных бликов. Сколько красоты в этом смертоносном создании! Прямо-таки жаль, что ему суждено умереть. Но война есть война, даже если она тянется много веков. Этот икет поселился там, где его присутствие недопустимо, особенно теперь, когда он полностью обезумел. Он, возможно, не до конца понимал, как враждебна ему среда обитания человека, но его союзники должны были знать, чем рискуют. Коливар всего лишь помогал осуществиться судьбе, которую пожиратель душ выбрал сам.
Дожидаясь, когда икет окажется над самой его головой, Коливар собрал в пучок свою магию. Нужно найти слабое место, такое, где даже легкая рана может нанести большой вред. Анатомическое строение икета хранилось у него в памяти под грудой другого полузабытого хлама. Выкапывая нужное, Коливар потревожил пару не самых приятных воспоминаний – надо будет потом забыть их более основательно. Неумение забывать порой может стоить человеку рассудка.
Когда душевный огонь побежал по пальцам и водовороты силы заклубились вокруг, когда в теле скопилась мощь, сравнимая только с молнией, Коливар направил на пожирателя душ все свои чувства, как колдовские, так и природные, а дальше…
Дальше ничего. Он так и не нанес свой удар.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
